Луны морозные узоры. Часть 1 (СИ)

И я проснулась.
Пролежала в постели до позднего зимнего рассвета, так и не сумев больше сомкнуть глаз, размышляя о том, что Мартен наверняка что-то задумал. У нас осталось совсем мало времени и ему прекрасно о том известно, но все же он целыми днями где-то пропадает, ездит в родовое поместье, встречается с каким-то загадочными человеком. Что бы Мартен ни собирался предпринять, я не смогу согласиться, не смогу сбежать вместе с ним, как он того хочет. Мне страшно, но не настолько, чтобы забыть о своем долге.
Утром я, следуя давно уставленному распорядку, повела свою свиту на завтрак. Обычно, когда мы приходили, королева уже была на месте, строгая и невозмутимая, и чаще всего в одиночестве, без мужа и сына, завтракающих у себя в покоях, но сегодня мы столкнулись с Элеонорой и ее дамами почти у самого входа в зал. Королева ответила равнодушным кивком на реверансы и приветствия, поманила меня, приглашая встать рядом с ней и вместе войти в зал.
— Надеюсь, сегодня вы пребываете в добром здравии, принцесса? — осведомилась Элеонора.
— Да, Ваше величество, — странный вопрос. Впрочем, удивиться я не успела.
— Было бы весьма неприятно думать, что наш климат слишком суров к вам, принцессе жаркой южной страны, что ваше хрупкое здоровье может не выдержать наших зим и ненастной погоды межсезоний, — продолжила королева холодно, не глядя на меня.
Мы миновали оставшееся до входа в зал небольшое расстояние.
— Мой сын любит проводить время на свежем воздухе: охота, спортивные соревнования, турниры. Не говоря уже о танцах и других увеселениях.
Я слышу, как за дверью объявляют королеву и меня, вижу, как перед нами распахивают обе высокие створки. Мы входим в зал, Элеонора кивает собравшимся придворным.
— Его супруга должна быть рядом с ним, должна блистать, быть истинной королевой двора если еще не по статусу, то по поведению и образу.
Слышу негромкий голос Элеоноры, шорох края наших платьев по полу, однако смысла слов ее не понимаю.
— Простите, Ваше величество, но я не совсем понимаю…
— Еще бы вы понимали, моя дорогая, — в голосе королевы звучат знакомые жесткие интонации Александра. Или, вернее, это интонации матери появлялись эхом в его речи, тоне, даже в раздраженно поджимаемых губах. — Упрямство моего супруга короля только обостряет и без того непростую ситуацию. Я надеялась, что, увидев вас рядом, сравнив вас, он передумает, поймет всю… неуместность, абсурдность своего решения, но увы… Мне жаль вас, принцесса, искренне жаль. Мы, женщины, всегда остаемся лишь пешками в руках и играх мужчин и можем только принимать на себя последствия мужских решений. Если не ради себя, то хотя бы ради наших детей.
— Ваше величество, я знаю, что я пришлась не по нраву Его высочеству, однако я… — от растерянности, недоумения я решилась заговорить откровенно, решилась произнести вслух то, о чем известно всему двору, о чем, должно быть, шепчутся по углам, за моей спиной.
— Не важно, что моему сыну по нраву, а что нет. Его будущее, его судьба была предопределена еще до его рождения. К сожалению, тогда я еще многого не знала и о многом даже не подозревала и посему, к моему величайшему стыду, избаловала его. Впрочем, если ваше воспитание, принцесса, действительно соответствует тому, о чем писали ваши родители, то вы должны лучше Александра понимать, сколь ограничен выбор того, кто родился в королевской семье. Желания Александра значения не имеют, он женится на той, кого избрали на роль его супруги и следующей королевы Афаллии, и ничто и никто этого не изменит, — Элеонора остановилась перед королевским столом на невысоком помосте, бросила на меня короткий взгляд, полный мимолетного сочувствия, жалости к никому ненужной пешке, разменной монете, что вот-вот потеряет последние крохи своей ценности. — Даже муж мой король.
 
Элеонора поднялась на помост, заняла свое место под алым с золотом балдахином с королевским гербом. Георга и Александра нет и более чем очевидно, что утреннюю трапезу присутствием своим они не почтут. Меня и королеву разделяло пустующее кресло принца, и потому я не рискнула вернуться к странному разговору, не рискнула задать вопросы, требующие настойчиво ответов. Тем не менее, вернувшись после завтрака в свои покои, я велела девушкам и Кадииму остаться в гостиной, а Эллине — следовать за мной в спальню под предлогом выбора украшений на вечер. Я сама закрыла дверь, повернулась к лисице. Она остановилась посреди комнаты, посмотрела вопросительно, не торопясь браться за шкатулки с драгоценностями, догадываясь, что блеск камней волнует меня сейчас в последнюю очередь.
— Эллина, что вообще происходит в этом королевстве и в этом дворце? — я старалась говорить негромко, спокойно, но истеричные нотки норовили пробиться в голосе, вырваться на волю вскриками маленькой девочки, испуганной, растерянной, не знающей, кому верить и где прятаться от скрывающихся в темноте чудовищ. — Я понимаю, что у моего отца одни интересы, а у Его величества другие, понимаю, что каждая сторона хочет получить свою выгоду от этого союза и надеется обыграть партнера, надеется, что тот не заметит мелкого жульничества. Я подозреваю, что наш посол господин Маври на жаловании у кого угодно, но только не у Шиана, и готов представлять интересы того, кто больше заплатит. Я вижу, как мы кичимся своим происхождением, гордимся тем, что наши предки жили на этих землях с древних времен, и в высокомерии своем забываем, что потомки северных лордов плевать хотели на наше первородство, тем более здесь, на их территориях. Александр любит Изабеллу и не хочет жениться на мне — это я тоже понимаю, хотя и не одобряю подобного поведения со стороны принца, которому прежде всего надлежит осознавать свой долг перед страной и не важно, наследник он или пятый сын. Александр считает, что его покойный брат не просто погиб по воле богов, а убил себя — разве такое возможно? Ее величество Элеонора сказала мне сегодня перед завтраком еще более странную вещь — что принц женится на той, кого избрали для него, и даже Его величество не сможет этого изменить.
Эллина скрестила руки на груди, прошлась неспешно по комнате.
— Смерть первого наследника действительно окутана ореолом тайны. Говорили, что всему виной злой рок, проклятие — отец нашего короля, Александр Второй, так старательно расчищал себе путь к трону, что кто-то из недовольных его действиями якобы его проклял. Правда, есть еще версия, что проклятие он заработал из-за слишком активной поддержки охоты на колдунов, когда жар костров, доносы, аресты и гонения добрались и до Афаллии, — дескать, сразу несколько одновременно сжигаемых магов прокляли короля. Так или иначе, но предыдущий Александр тоже лишился первого наследника и вскоре умер сам и на трон взошел наш Георг. К его чести надо отметить, что он учел ошибки отца и, несмотря на некоторые свои недостатки, стал все же лучшим правителем, чем был его родитель.
— Поэтому король так осторожен и предпочитает нейтралитет? — я вспомнила вдруг слова Мартена о старшем Георге.
— Да, научен горьким опытом, хорошо хоть, не своим. Что до смерти младшего Георга, то известно, что королева лично опознала тело сына. Мой отец рассказывал, что Элеонора была так безутешна, что король не стал ни проводить каких-либо расследований, ни наказывать тех, кто сопровождал юного Георга во время того злополучного визита в Приморскую цитадель. Естественно, после многие снова вспомнили о проклятии, но, думаю, понятно, что о таком если и говорят, то шепотом и с оглядкой, — лисица замерла перед окном и, помолчав чуть, продолжила: — Еще среди нас, то есть среди нелюдей, ходят весьма и весьма упорные слухи, будто в Афаллию прибыли эмиссары братства.