Сердце Зверя (СИ)

- Они же не препарируют там ее для опытов? – спросил он беспокойно.
Саске молча почесал ему затылок, несильно подергав за волосы, и, выключив свет, лег. Ноги он при этом оставил на полу, не горя желанием полноценно укладываться спать в странной комнате в чужом месте. Наруто, шумно вздохнув, последовал его примеру, хотя и знал, что ни один из них сегодня уснуть не сможет.
========== Глава 31 ==========
Глава 31.
Саске, бесшумно приоткрыв дверь, заглянул в комнату, которую когда-то занимал Наруто и которая давно уже пустовала. С недавних же пор комната вновь стала жилой, но Саске бы предпочел, чтобы все оставалось по-старому. Чтобы Суйгецу был жив, и Карин была рядом с ним.
Наруто, лежавший рядом с Карин на кровати, приподнялся. Саске мотнул головой, подзывая его, и спустился в кухню.
Последнюю неделю после возращения из НИИ они буквально жили в этой комнате вместе со все также не приходящей в сознание Карин. Медики, конечно, обещали, что она должна вскоре очнуться – жизненные показатели ее с каждым днем становились все выше – но по факту улучшений не было.
Из НИИ они уехали на следующий же день, когда там уладили все с документами. Теперь Карин оказалась приписана к Саске, как экспериментальный «образец». Как следствие, за любые происшествия с ее участием отвечал бы тоже Саске, но об этом пока можно было не беспокоиться. Все в тот же следующий день Саске вызвали еще и в Гильдию. Оставив Наруто с Карин на всякий случай в НИИ, Саске уехал туда один.
В кабинете Сакуры помимо нее самой оказалась еще и мрачная Конан, которой совсем не понравилось то, что у Саске внезапно стало две омеги. В конце концов, ей было прекрасно известно, что если экспериментальный «образец» подчинится Наруто, у Саске появится как минимум два защитника.
- Что, одной омеги не хватило? – едко поинтересовалась Конан, едва он вошел в кабинет.
Саске, которого куда больше занимала Карин и все с ней связанное, скользнул по Конан бесстрастным взглядом. Она бы сейчас не сумела вывести его из себя, даже если бы начала скакать вокруг, в подробностях расписывая планы по убийству Наруто.
- Это не ваше дело, - отозвался он и перевел взгляд на Сакуру.
Но Конан, заступив ему дорогу, не дала ему подойти к столу молча наблюдавшей за всем происходящим Сакурой. Сакуре, как и Саске, было не до всех этих дрязг, но прогнать Конан, которая по рангу была выше нее, она не могла. Да и в перепалки альф бетам нечего было соваться.
- Ты же в курсе, что она вполне может откусить тебе голову в полнолуние? – от раздражения переходя на «ты», спросила Конан не свойственным ей слишком громким голосом.
По ее лицу, впрочем, было видно, что такой исход ее нисколько не огорчит, а скорее обрадует. Такая прекрасная возможность вполне легально избавиться от ненавистного альфы, «занимающего» Зверя, вряд ли представится еще когда-нибудь. И, что самое выгодное, самой Конан для этого не нужно будет и пальцем шевелить. Достаточно просто смотреть, как Саске обгладывает кости взбешенная неконтролируемая волчица.
- А еще она может подрать твоего обожаемого Наруто. Не думала, что охотникам с таким стажем работы нужно объяснять разницу между дикими и повязанными омегами, - продолжила Конан, чей голос вновь стал привычно-безразличным.
Она прекрасно знала, что Звери по определению намного сильнее обычного оборотня. Но Конан так же прекрасно знала и то, что повязанный оборотень, в котором даже в полнолуние животные инстинкты дремлют, не вырываясь на свободу, по определению слабее омеги, в которой остается одна только звериная часть, подавляя человеческую. А это как минимум значило то, что Наруто, каким бы сильным он ни был, вполне может пострадать.
Да и лучший исход самой Конан никакой выгоды не принесет. Про синдром альфы она знала достаточно, чтобы понимать, чем он может обернуться. Связь в стаях, похожая на ослабленный вариант связи между альфой и омегой, была достаточно крепкой, чтобы заставить Карин подчиняться и защищать Саске. Приказы вожака, которым он невольно станет просто потому, что Наруто подчиняется ему, а Карин – Наруто, не оспариваются и работают даже в полнолуние. Воля и цели вожаков перебивают агрессию, которая просыпается при полной луне, и дают оборотню возможность мыслить почти трезво и нормально, по-человечески. Недаром оборотни, стайные по сути существа, предпочитают порой становиться одиночками – наличие вожака, которому приходится подчиняться и в полнолуние, не дает возможности свободно отдаваться инстинктам.
 
- Как-нибудь без советов обойдемся, спасибо, - вежливо ответил Саске, обходя ее.
Конан, прорычав под нос что-то не слишком доброе и цензурное, вихрем вылетела из кабинета. Дверь, впрочем, она закрыла аккуратно и без шума, не имея привычки сообщать о своем плохом настроении такими способами.
Сакура, проводив Конан взглядом, вздохнула и, машинально перебирая бумаги на столе для успокоения, сказала:
- Машину Суйгецу пригнали сюда, и я кое-что там нашла. Он оставил там записку, в которой в случае чего просил отдать все содержимое сейфа в доме Карин. Учитывая, что омеги не могут наследовать имущество, а у Суйгецу внезапно нашлись добрые родственники, которые немедленно хотят приехать и со всем разобраться, выполнить эту просьбу будет не так-то и просто.
Саске сел напротив нее на стул и вздохнул. Своих родственников Суйгецу ненавидел до скрипа зубов. Его отец, альфа, умер во время беременности жены. Учитывая беременность на позднем сроке и возможность родить альфу, который унаследовал бы все имущество отца, его матери позволили остаться в городе, обязав появляться в Гильдии на время полнолуния. После родов, правда, ее ждала бы типичная развязка событий, но все повернулось по-другому. Добрая родня со стороны мужа, которой не нравилось, что какая-то омега занимает жилплощадь, выставила мать Суйгецу на улицу. Никуда обращаться в поисках справедливости мать Суйгецу, естественно, не стала. Инстинкты тянули ее в леса, в безопасное место, но выбраться из города было нереально. Пробродяжничав пару недель, мать Суйгецу от постоянных стрессов и осознания того, что будущее ее неопределенно, однажды потеряла сознание на улице и очнулась уже в больнице – на короткий миг, ставший для нее последним.
Суйгецу, родившийся раньше срока и которого буквально вытащили из мертвого уже тела матери, об этой истории в конце концов узнал. Формально он воспитывался этой самой родней, состоящей из тетушек, дядюшек и парочки кузин, но по факту Суйгецу был предоставлен самому себе. Родственники, по большей части «овдовевшие» альфы, никогда не были ему близкими людьми. Иногда Суйгецу боялся представлять, каким был его отец, если все семейство с его стороны состояло из черствых, мерзких людей, у которых почему-то очень рано умирали омеги. Впрочем, будь Суйгецу омегой, он бы с радостью прыгнул в костер, если бы у него в альфах оказался кто-то из этой кучки недоумков.
Еще пятнадцатилетним Суйгецу нашел врачей, которые пытались помочь тогда его матери и, узнав от них, что у его матери был нервный срыв, приправленный общим ослаблением организма (предположительно на почве недоедания), окончательно порвал все связи с родственниками.
Он поступил в закрытое училище при Гильдии, где подростки во время учебы жили, и там же познакомился с Саске. С того же дня о родственниках Суйгецу не вспоминал вообще.
- Он не оставлял завещания? – безнадежно спросил Саске, и так знавший ответ на этот вопрос.
Сакура качнула головой.
- Надо придумать, как передать содержимое сейфа Карин. Не взламывать же нам его глухой ночью. Карин явно знает, как его открыть, но пока она без сознания, нам это ее умение никак не поможет, - задумчиво проговорила она.
Это Саске и любил в Сакуре больше всего. Она могла разрываться от боли внутри, могла психовать и нервничать, но эти переживания переходили у нее в конструктивное русло. Сакура могла думать и просчитывать ходы даже в критических ситуациях, умело затыкая собственную нервозность и наступая на горло страданиям. Для них еще будет время, а пока нужно было действовать.