Ген Альфы (СИ)

– Пожалуй, пойду смотреть телевизор, – наконец, выдавила она. – Уэс отнесёшь меня?
Уэс усадил её на диван, и не разгибаясь прошептал:
– А почему ты не сказала ему, что не хочешь отпускать его сегодня? Ведь у тебя есть такое право. Потому что всё происходящее в Ночь Зачатия происходит по одобрению всех сторон.
– То есть, если я скажу, что хочу, чтобы Дэвид остался со мной, то он никуда не поедет? – удивилась Джесс и одновременно обрадовалась, а потом так же резко сникла. – А почему ты раньше мне об этом не рассказывал?
– Не знаю, – пожал плечами Уэс.
– Нет, вряд ли я нахожусь на положении официальной девушки Дэвида, – покачала она головой. – Я не могу от него требовать, иначе он подумает, что я устанавливаю свои правила и не могу принять его суть. Пусть едет, … если ему это так нужно. И больше ничего не говори! Просто уходи, Уэс.
Она слышала, как хлопнули двери, как отъехали машины. И наступила полная тишина. Чтобы не начать сходить с ума от роя мыслей, Джесс включила телевизор погромче, но не поняла ни слова, потому что мысленно была уже не здесь. Шум лишь раздражал её, подчёркивая её угнетенное состояние. Джесс снова яростно надавила на кнопку, выключая телевизор, швырнув пульт подальше от себя. Запустив пальцы в волосы, она отчаянно застонала. … И вдруг, ей показалось, что в комнате кто-то есть. Каким-то образом, не оглядываясь, оно словно ощутила чьё-то присутствие. Джесс замерла, чувствуя, как по телу бегут мурашки. Резко обернувшись, она вгляделась в полумрак комнаты, понимая, что сзади никого нет, и ей всего-навсего показалось. Но опускаясь на место, Джесс вскрикнула от неожиданности, когда увидела перед собой стоящего Дэвида.
– Я действительно стоял там, – усмехаясь, произнес он, – Но ты всё время забываешь, что мы можем двигаться быстро и бесшумно.
– Почему ты остался? – млея, выдохнула девушка.
– Потому что в эту ночь, я сделал такой выбор, – целуя её, прошептал он. И снова эта страсть возникла без наваждения. Дэвид жадно целовал девушку, и хотел быть сегодня только с ней. Чувствовать её вкус, то благоговейное облегчение, которое приносят ему её прикосновения, ощущать её податливое тело, и с каким желанием она отдаётся ему, с нежностью шепча его имя. Они занимались любовью сидя на диване в гостиной, сливаясь бёдрами и губами. Ему нравилось, когда Джесс оказывалась сверху, как она смотрела ему в глаза, а желание снова и снова пронизывало его тело. И он всё никак не мог отпустить её, вновь и вновь проникая в стонущую от удовольствия девушку. А Джесс почувствовала, что такой ночи – у них не было никогда. И что сегодня был не просто секс ради зачатия – сегодня они именно занимались любовью и она ощущала его неподдельную страсть, и сама распахнув перед ним всю свою чувственность.
Дэвиду не нужны были слова. Он читал её взгляд, об этом говорили её прикосновения и эти умопомрачительные поцелуи с языком. Уже в который раз альфа убеждался, что она уже не играет с ним, что она действительно отдаётся ему с чувством в сердце.
– Дэвид, – на рассвете прошептала Джесс, не сводя с него влюбленных глаз. Слова рвались наружу, но она не могла произнести их вслух. «Я люблю тебя», лишь подумала она про себя. Вот только Дэвид, это увидел и так, но что с этим делать он всё ещё для себя не решил.
– Я знаю, … ты изменилась, – умиротворенно произнес он, в задумчивости обводя кончиками пальцев контур её лица. – Письмо я прочёл, вот только не знаю, нужен ли тебе ответ или ты и сама всё понимаешь?
– Нет, я хочу, чтобы ты поговорил со мной об этом.
– …Как бы тебе объяснить, – его необыкновенные серые глаза, просто смотрели ей в сердце. – Я никогда не был к тебе равнодушен, Джесс. Начиная с того момента, как я тебя увидел. И всё потому что ты носитель. А носитель однозначно притягивает к себе альфу, будоража в нём разнообразные всплески чувств и ощущений. Я бы сказал – мы с равной силой притягиваемся друг к другу. Но на тот момент я любил другую девушку, и это чувство ещё есть во мне, и я буду помнить её до конца своих дней. Для меня с момента гибели Кэтрин, прошло слишком мало времени, чтобы я смог откликнуться новому чувству. И я не собираюсь торопиться по многим причинам. … Иногда, мне бывает невыносимо с тобой, в такие моменты я буквально ненавижу всё в тебе – твою красоту, твой голос, то, как ты смотришь, твой несносный характер! Тогда я становлюсь слишком жестким и требовательным к тебе, да и к себе тоже. Но бывает и по-другому, – Дэвид мягко усмехнулся. – Как этой ночью. Когда я хочу тебя. Хочу видеть, что отражается в твоих прекрасных глазах, слышать твоё дыхание, чувствовать запах твоих волос. Когда я занимаюсь с тобой любовью – мне это нравиться, и я делаю это не только потому, что мне нужна преемственность. Обезоруживая меня, ты бываешь удивительно нежной, это запоминается и это хочется испытать вновь. Для всех остальных – сейчас ты моя пара. И хоть нам с тобой бывает иногда тяжело найти общий язык – всё-таки мы продолжим наши попытки научиться принимать друг друга. И не только потому что у нас нет другого выхода, а наверное, как бы странно для меня это ни звучало, ещё и потому что что-то в этом есть. Только я прошу тебя об одном – никогда ничего от меня не скрывай. Это единственное, что может разбить наши и без того запутанные отношения. Ты понимаешь меня?
 
– Понимаю, – растерянно кивнула Джесс, закусив губу. Потому что было кое-что, чего Дэвид не знал, и в чём ей бы не хотелось ему признаваться. Но чем больше он её узнавал, тем легче распознавал её скрытые жесты, говорящие сами за себя.
– Послушай! – Дэвид порывисто обхватил её лицо двумя руками, склонившись ниже, к её губам. – Сейчас у тебя есть возможность раскрыться передо мной, досказать то, что остаётся скрытым. Потому что в следующий раз, когда тайное станет явным – я уже не буду таким понимающим. Каждый раз меня оскорбляет это всё больше и больше, заставляя обрывать те слабые ниточки, которыми ты меня к себе привязываешь. Я хочу, чтобы ты была со мной искренней до конца, Джесс. Только так я начну тебя понимать.
– Если я что-то и недоговариваю, то это лишь из-за страха, – наконец, решившись, произнесла она. – Я не знаю, когда именно это произошло, в какой день или в какой момент. И учитывая всё, что происходило, для меня это так неожиданно. … Вдруг ….понять, что я боюсь тебя потерять. Что возможно нам придется надолго расстаться, или что когда я забеременею, ты отвернешься от меня. Я этого боюсь. Я этого очень не хочу, Дэвид. А …она сказала, что это случиться. Что ты отправишь меня куда-то в горы, и это будет твоей большой ошибкой. И что моему ребёнку грозит большая опасность, и будет лучше, если я скрою свою беременность даже от тебя, …пока смогу, – Джесс даже не ожидала, что Дэвид так опешит.
– Ты что …беременна? – выдавил он.
– По-моему пока нет, но она сказала, что это случиться скоро.
– Это ведьма тебе наговорила? И как же ты должна была это скрыть?
Джесс протянула ему своё запястье, на котором был надет черный с металлическими бляшками браслет.
– Ведьма дала мне его, сказала, что в нём какая-то страшная сила, и что она сможет укрывать моего малыша.
Сняв браслет, Дэвид какое-то время, недовольно нахмурившись, молча рассматривал его.
– Какая гадость! …И почему я сразу его не заметил?! – недоуменно произнес альфа, – Он сделан из кожи обращенного ликана, но не простого, а из кожи самой ведьмы. На металле выведены какие-то руны, в пряже волокна багульника. Теперь я чувствую, как он воняет!
– У этого браслета есть ещё одно свойство, – снова заговорила Джесс. – Ведьма сказала, что в чрезвычайной ситуации я смогу с его помощью призвать силу ликана альфы, которого буду носить под сердцем, поменявшись с ним местами на какое-то время. Но делать это очень опасно.
 
– Этого делать и не нужно! – бросил Дэвид, вдруг вскочив, принявшись расхаживать размышляя по комнате в чём мать родила. А Джесс заворожено наблюдала за его красивой мускулистой фигурой, которую природа наградила идеальными пропорциями. И несмотря на то, что он выглядел взволнованным, Джесс улыбнулась.