Арбалетчик с Тверской 3 (СИ)

Сочинение автора, скрывающегося за именем Иоанн Рейнхард из Гравингеллиуса (Johann Reinhardus Grawingellius), было издано в 1563-м в Нюрнберге также Николасом Кнорром. Иоганн пишет, что свой текст он сочинил в Кенигсберге. Примечательно, что этот «Жалобный плач города Полоцка» был написан… в стихах и был адресован Эрфуртскому коллегиуму монахов-августинцев.
Полоцк назван «высокородным купеческим городом», подчёркнуто, что он расположен в Литве, которая «находится рядом с Пруссией». Тем самым обозначался вектор близости Литвы к германскому миру, столь важный для читателей из Нюрнберга и Эрфурта.
Придуманные и запущенные в производство германскими издателями листки о Ливонской войне начали свой путь по странам Европы в мультиязычных версиях. Кроме немецких, появились тексты на чешском и на латыни — «Удивительный и незабываемый рассказ о походе Московитов…», причем было прямо указано, что это перевод с немецкого. Последний был издан в нескольких вариантах в северофранцузском городе Дуэ.
Листок сообщал о взятии города, злодействах над мужчинами, женщинами, девственницами и детьми, рисует толпу голых пленных женщин и т.д., описывает масштабы военной угрозы Польше со стороны Московии, сотни тысяч воинов, сражавшихся под городом. Московиты объявлены врагами Священной Римской империи, и нужны решительные действия, чтобы выжечь эту язву, угрожающую христианам.
Примечательно, что современники не ожидали от русской армии способности к ведению столь успешных боевых действий. Поэтому возникали самые экзотические объяснения невиданных побед русских.
Так, некий итальянский аноним ХVI века виновниками поражения литовцев называл… английских и немецких пушкарей, служивших московитам. Мол, именно они своим огнем зажгли город и принудили его к сдаче. При этом размеры армии Ивана Грозного сильно преувеличивались.
Так, итальянский подданный этрурского князя Космо I написал о том, что войско Ивана IV якобы насчитывало 200 тысяч человек. Такая же цифра содержится в рукописной газете, хранившейся в архиве каноника мюнстерского собора в Цюрихе Йоганна Якоба Вика. В немецких «летучих листках» упоминаются цифры 200, 260 и даже 300 тысяч человек — то есть в десять раз больше, чем было в действительности.
Рукописная газета из архива Йоганна Вика так говорит об Иване IV: «Он убил много наших, многих полонил, спалил, утопил, выслал и обращался с ними совсем не по-христиански».
При этом число жертв в Полоцке росло от сочинения к сочинению
Так, «Правдивая и страшная газета про ужасного врага Московита» 1563 года повествует, что при штурме было вырезано 20 тысяч горожан, в особенности женщин, девушек и детей, а 60 тысяч было уведено в плен.
В письме анонима из Кракова, хранящемся во Флорентийском архиве Медичи, говорится о 16 тысячах полочан, павших при штурме, и 60 тысячах вырезанных жителей в самом городе и его окрестностях после сдачи.
Итальянский аноним пишет, что в городе укрывалось 60 тысяч человек, из которых многие были перебиты как скот, другим выкалывали глаза, и кто пережил эти издевательства и пытки, остались в московском плену безо всякой надежды на выкуп.
Цифры в 20–70 тысяч жертв в Полоцке фигурируют и в других немецких «летучих листках», а в ряде сочинений утверждалось, что Иван Грозный «город целиком и полностью сжег до основания и 20 тысяч человек предал мучительной смерти на крючьях и виселицах».
При этом при штурме Полоцк, конечно, пострадал от артиллерийского огня, но вовсе не был сожжен дотла. Но самое главное: число населения Полоцка на момент штурма не превышало 12 тысяч человек!
Взятие Полоцка получило отражение и в другом западноевропейском нарративе.
В сатирической песне, сочиненной в 1563 году Гансом Газентутером, позиция Ганзейских городов, продолжающих наживаться на торговле с московитами несмотря на гибель Ливонии, была сравнена с грехом Иуды.
В самой же Ливонии судьбу Полоцка восприняли сочувственно и в то же время с некоторым пониманием. Как писал ливонский хронист Бальтазар Рюссов, «эту потерю наследственных земель и городов король польский должен был претерпеть из-за принятой Ливонии; потому что, приняв Ливонию, он должен был также делить и переносить ее наказания и муки».
 
В 1570 г. императором Максимилианом II в г. Шпейер был созван рейхстаг, на котором присутствовали делегации от германских земель, втянутых в конфликт (представители ордена, ганзейских городов, герцога прусского, Дании), а также послы Польши.
По словам русского историка Георгия Форстена «представители от администратора прусского ордена указывали», что «долг имперских князей и самого императора принять участие в судьбе Ливонии и настоять на удалении из нее всех иноземных войск».
В свою очередь «польские послы добились на рейхстаге отдельной аудиенции у императора и в сильных выражениях представили полную ужаса картину московского господства в Ливонии». Помимо прочего поляки добивались экономической блокады России и призывали к солидарности все немецкие земли. По словам послов, «…сношения иностранных государей с Москвою только усиливают этих варваров московитов…; пусть все имперские князья вникнут в эти обстоятельства, и они увидят, какая опасность грозит всей Германской империи. Ливонские события — это общее дело всех государей; они поэтому должны общими усилиями добиться прекращения торговых сношений с русскими Любека и др. городов».
  
Глава 18
 
Черновик в окончательной редакции возможно будет отсутствовать.
Португалец Фернан Магеллан (1480–1521) известен как мореплаватель, чья экспедиция совершила первое кругосветное плавание. Поставив целью найти западный путь из Европы к островам пряностей (Молуккским островам) для торговых нужд, экспедиция вошла в историю, обогнув земной шар.
Выйдя на пяти кораблях из испанского порта Санлукар-де-Баррамеда в 1519 году, Магеллан проследовал через Канарские острова и берегом Африки, пересёк Атлантику, спустился вдоль побережья Южной Америки на юг в поисках прохода в Южное море, отыскал пролив, который был назван его именем, и прошёл Тихий океан с юго-востока на северо-запад, открыв Марианские острова и Филиппины. Магеллан погиб на одном из Филиппинских островов, но экспедиция продолжилась под руководством капитана Хуана Себастьяна Элькано, завершившись через три года после начала.
Путь кораблей Магеллана лежал через Канарские острова, воды у берегов Бразилии и Патагонии (ныне Аргентина), Марианские острова, Малайский архипелаг, мыс Доброй Надежды и острова Зелёного мыса. Со времени первого кругосветного путешествия там побывало множество путешественников, исследователей и торговцев, некоторые из них оставляли записи и дневники о посещении этих мест, а некоторые открывали новые территории.
В эпоху великих географических открытий (XV-XVII века) между Испанией и Португалией велась борьба за новые земли и новые морские пути. Страны искали не только новые территории, но и новые рынки и возможности для ведения торговли. Вплоть до XVIII века пряности ценились на вес золота и оставались предметом роскоши.
До открытия Васко да Гамой в 1498 году морского пути в Индию пряности проделывали длинный и сложный путь: их собирали на Молуккских островах и в соседних с ними областях произрастания; арабские перекупщики везли их в Малакку (современная Малайзия), где их грузили на корабли, направлявшиеся вдоль берегов Индии и Аравии к Оманскому заливу или в Египет, откуда они доставлялись на средиземноморское побережье и уже оттуда — в Европу. Количество посредников и взимаемых пошлин на каждом отрезке пути, а также сложность и опасность дороги обусловливали баснословные цены.
В 1494 году между соперничающими Испанией и Португалией был заключён Тордесильясский договор о разделе сфер влияния в мире. Согласно ему право владеть всеми землями, вновь открытыми к востоку от так называемого «папского меридиана» (1770 км к западу от островов Зелёного мыса), отходят Португалии, а к западу от него — Испании. Это означало, что на сказочные богатства Ост-Индии и ведение торговли в этих краях могут претендовать только португальцы.