Монкрейн – Ученик Духа (СИ)

Стоило ей это сказать, как шепот тут же заметно приутих.
— Двадцать два! — кто-то быстро поднял руку.
— Двадцать пять!
— ...
Оживлённый торг продолжался несколько долгих минут, пока не осталось только двое желающих. Никто из них не хотел уступить своё сокровище, но очевидно что деньги у обоих были не бесконечные.
— Сорок пять арианов и восемь сафинов! — закричал почти отчаянно один из них, перебивая очередное мизерное повышение.
— Сорок шесть! — был ему не менее тяжело звучащий ответ.
— Шестьдесят монет! — наконец решил вставить свою лепту Ронта.
— Эээх.. — через несколько мгновений послышалось в толпе. После этого никто не пытался перебить ставку. Некоторые косились на Ронту, но он держался спокойно, глядя только на сцену.
— Ну что же, продано! — наконец объявила девушка и слуги спокойно унесли цветок прочь.
Девушка лишь мельком взглянула в сторону Ронты, сразу же вернувшись к работе. Следующий лот быстро ушел с молотка, причём всего за восемь монет. Ронта не был удивлён. Очередное растение для мужской энергии, даже смотреть на него уважаемому Алхимику было лениво.
Зато за последний лот ему снова пришлось побороться. По словам девушки-лицитатора, этот занятный корешок и сам по себе мог считаться неплохим лекарством для практиков, только вот имел некие побочные эффекты. Поэтому, хотя она и расхваливала его полезные свойства несколько минут кряду, цену начальную поставила всего в пятнадцать арианов.
"Дорого, чёрт возьми! Теперь я понимаю что денег у меня достаточно только на уровне простых крестьян. Настоящие практики моими "богатствами" просто таки задницу подтирают!" — мысленно причитал Ронта, сразу же повысив цену до двадцати монет.
— Двадцать пять! — выкрикнул кто-то из толпы. Как ни удивительно, этим кем-то был один из благородных юношей в дорогих одеждах. Один из тех самых, с гербом стрелы и лука.
— Тридцать! — но Ронта не собирался сдаваться. Хотя так называемый аукцион и не давал никаких гарантий по безопасности, но уступать хорошее сырьё для развития он не собирался. Упустить это растение было бы для него потерей, которую быстро никак не восполнить.
— Сорок монет! Не советую со мной бороться, кем бы ты ни был! — крикнул молодой аристократ, даже не повернувшись в мою сторону. Всё это время Ронта видел только его затылок.
Это была настоящая угроза. Настроение его мгновенно потускнело. Даже девушка на сцене после слов молодого аристократа немного нахмурилась. Повернувшись, она уже открыла рот чтобы что-то сказать, как другой громкий голос её опередил.
— Торги есть торги. Это аукцион Чёрной улицы, а не ваше поместье, юный сэр Магилс! — громыхнуло над сценой так, что некоторые от удивления подпрыгнули на месте.
Молодой аристократ явно смутился, как и стоявшие рядом с ним юноша и взрослый мужчина. Последний тут же одёрнул уже собирающегося что-то ответить парня, так что тот мигом заткнулся.
Глядя на всю эту ситуацию, Ронта всё время искал глазами человека, что так уверенно спустил на землю аристократов, но так ничего и не заметил. Девушка на сцене натянуто улыбнулась, как ни в чём не бывало предложив продолжить торги.
В конце концов ещё дважды неохотно повысив цену, аристократ с явной досадой отступил, а Ронта заполучил корень. За шестьдесят три ариана! Цена казалась ему баснословной, почти осушив кошелёк в один присест.
Дальше участвовать в торгах Ронта уже не мог. Денег, что он с собой прихватил, уже почти не осталось, да и смысла покупать что-то. Вслед за растениями на сцене одна за одной появлялись украшения и всяческая бижутерия, предназначавшаяся скорее на утончённых дам, чем на собравшихся вокруг сцены суровых бойцов и практиков.
Кто знал откуда у аукциона Чёрной улицы взялись все эти сокровища, но с первого же лота борьба под сценой разыгралась нешуточная. Казалось, что многие пришли только за тем, чтобы прихватить хорошенькие серьги или ожерелье, приправив их позолоченными сапожками.
Дождавшись когда часть аукциона посвящённая травам и лекарствам закончится, Ронта спокойно двинулся к сцене, забрав своё и распрощавшись с деньгами. Девушка-аукционист вежливо попрощалась, спустившись со сцены. Уже уходя, Ронта услышал как кто-то грубым голосом вновь поприветствовал публику.
 
На сцену вывели людей. Женщин и мужчин, к облегчению Ронты они все были достаточно взрослыми, но на сердце отчего-то потяжелело.
"Аукцион рабов." — два слова мгновенно всплыли в его голове.
С детства он ненавидел подобное. Само существование рабов, подобных этим, претило ему с тех самым пор, как он осознал себя личностью. Так было не потому, что Ронта честью и благородством желал очистить мир ото зла, вовсе нет. Реальность выбила из его головы подобные взгляды слишком быстро. Так, что он не забыл бы это даже при большом желании.
На самом деле причина была куда проще. Непринятие рабства было частью идеологии, которую проповедовала его Школа в прежнем мире. Ронту учили этому с детства, с самых первых шагов на пути Алхимика. Большинству Школ претили варварские обычаи. Как служители силы и науки, Алхимики большинства Школ не принимали участия в войнах и отвергали рабство с древнейших времён.
И это вовсе не значило, что они никогда не убивали. Алхимиков учили сражаться и защищаться также, как и всех военных. Разница была только в отношении. Проще говоря, — война не была их ремеслом.
Прогнав воспоминания, Ронта бросил последний прохладный взгляд на сцену и пошел прочь.
Миновав границу Чёрной улицы, он сразу же направился к ближайшему проулку, чтобы избавиться от балахона с капюшоном и маской. После прогулки по Чёрной улице и участия в их аукционе, Ронта просто не мог не перестраховаться.
Переодевшись, а вернее сбросив весь лишний верх, он как можно непринуждённёё отправился на север. Ещё один способ сбросить возможный хвост, которым он не собирался брезговать.
Улицы севернее от Чёрной улицы выглядели в это время пустынно. Уличные лампы постепенно гасли, а редкий человек косо глядел на любого встречного проходимца. Ронта даже от этих взглядов на мгновение чувствовал тревогу. Словно жертва. которую вот-вот загонит охотник, он выписывал дугу через половину города, виляя и разворачиваясь в в случайных местах между домами.
Но попытки оказались тщетны.
Проходя по очередной улочке, Ронта вдруг почувствовал слабую вибрацию в воздухе. Дух мгновенно пришел в движение, яркой вспышкой явив прячущегося в нескольких метрах человека.
Аура его выглядела словно костёр чёрного пламени. Ронта не мог разглядеть ни его фигуру, ни тем более лица. Если бы не Дух, он мог бы поклясться что там вообще никого не было. Он засел прямо там, под козырьком одного из десятка каменных двухэтажных домов, рядками смотрящих друг на друга. Ронта не мог не признать, — неизвестный выбрал отличное место для засады.
"Бежать" — было первой мыслью, но он временно её отбросил.
Не сбавляя скорости, Ронта прошагал мимо него, стараясь не выдавать волнения. В нескольких шагах от его лица прятался человек, который просто не мог желать ему приятного ужина или добрых снов. Это был убийца, судя по ауре, уровня Мастера Печатей.
Ронта быстро добрался до одиноко стоящей лампы, глазами стараясь поймать пути к спасению. Но стоило ему ступить в круг тёплого свечения, как позади что-то щелкнуло.
Он услышал тихий, словно дуновение ветра, шепот.
Ещё шаг, второй. Вдруг тень под его ногами задрожала, вздыбившись словно живая. Развернувшись на месте, он успел увидеть только длинный, тонкий клинок, приближающийся к его туловищу!
Свистнув, он прочертил линию ровно поперёк груди Ронты, разрезав одежду. Жгучая боль пронеслась по телу, из раны брызнула кровь. Кувырком он отступил назад, оглядываясь по сторонам. Дух пришел в хаос, но он смутно разглядел мерцающую неподалёку ауру. Он снова хотел ударить!
В этот момент тело Ронты потяжелело. Холодное, скользкое словно змея, что-то чёрное скользнуло по его ноге вверх. В свете лампы он не сразу понял, что это было. Его собственная тень!