На грани тьмы (ЛП)

Перевод: MonaBurumba
Вычитка: MonaBurumba
Русификация обложки: Xeksany
Глава 1
Ханна
День восьмой
Монстр навис над Ханной Шеридан, красные глаза сверлили ее, когда он тянулся к ней острыми как бритва когтями. Монстр схватил ее руку и раздавил ее, перемалывая кости в пыль, мучительная боль пульсировала в ее сломанных пальцах, раздробленных костях…
Боль разбила ее на куски, на мелкие осколки, когда она превратилась в ничто, в муки, страх и тьму, которые никогда не кончались…
— Ханна!
Чьи-то руки на ее плечах, трясут ее.
Она моргнула, открывая глаза. Слепая паника охватила Ханну. Она вскочила, сжимая в руке нож, и бросилась на нападавшего, на монстра.
— Нет! — закричала она, ее голос оборвался, страх бешено бился в груди.
Кто-то схватил ее за запястье — крепко, но не сдавливая.
Еще нет. Боль придет. Боль всегда приходит.
Она извивалась, пытаясь освободиться, нож бесполезно мелькал в ее зажатых пальцах. Ее единственная попытка нанести ответный удар закончилась неудачей, как и все предыдущие. Как и все, что было до этого.
— Ханна!
«Нет…» — Голос в самой глубине ее души. Нежелание сдаваться, уступать.
Как раньше больше не будет. Она уже не та Ханна, что прежде.
Она взмахнула деформированной левой рукой. Ей удалось задеть мягкую плоть: сильный удар в нос монстра. Ударная волна боли пронзила ее искалеченные пальцы.
Монстр выругался, но едва вздрогнул. Он откинул голову назад, чтобы она его не достала. Она все равно била по нему, бесполезно ударяя по его руке, по плечам, ее слабые руки сталкивались с твердыми мышцами.
— Ханна! Это я. Лиам.
Она быстро моргнула. Панический туман в ее мозгу начал медленно рассеиваться. Она заставила себя считать, чтобы вернуться к себе. «Раз, два, три…»
Перед ней появился монстр.
Не монстр, мужчина.
И не он. Не Пайк.
Воспоминания последней недели нахлынули на Ханну — отключение электричества, незапертая дверь тюрьмы, бешеный побег через снег и лес после того, как она освободила собаку, освободила Призрака. Лиам Коулман спас ей жизнь. Хижина Сиси, ее доброта.
Изнурительный, морозный путь в Бранч, город, захваченный мародерами. Библиотека. Схватка с Пайком. Паническое бегство в амбар.
Она опустилась на сено.
— Лиам.
— Я так и сказал. — Он все еще держал ее руку с ножом, обхватив пальцами маленькое запястье. Лиам наблюдал за ней, как за диким котенком с крошечными, острыми как иглы зубами, которые могут укусить его за пальцы. Раздражает, но не представляет реальной угрозы. — Теперь я могу тебя отпустить?
Она кивнула.
Лиам отпустил ее руку и опустился на пятки. Осторожно потер нос. Немного крови просочилось на губу.
— Не ожидал такого. Должен был. Но не ожидал.
Чувство вины укололо Ханну.
— Прости, я…
— Никогда не извиняйся за то, что защищаешь себя. Хороший удар. — Он резко поднялся на ноги. — Пора идти.
В темноте она могла различить высокий рост и широкие плечи Лиама, его точеные черты лица и щетину многодневной каштановой бороды, оттеняющую его квадратную челюсть. Эти притягательные серо-голубые глаза, которые, казалось, приковывали ее к месту всякий раз, когда его взгляд останавливался на ней.
Все в нем излучало силу, надежность, мощь. Солдат, насквозь. Он был немногословен и отстранен. В глубине его глаз таились тени.
Он уже несколько раз спасал ей жизнь. Она мало что о нем знала, но поняла, что Лиам хороший. После Пайка она никогда не думала, что сможет снова доверять мужчине, но теперь доверяла. Ханна безоговорочно доверяла Лиаму Коулману.
Серый свет рассвета проникал сквозь щели в сарае и просачивался через полуоткрытые двери амбара. Холодный воздух жалил ее щеки и уши.
Шапка-ушанка, которую ей подарила Сиси, чуть не свалилась ночью. Она натянула ее обратно на уши, отодвинула в сторону седельные одеяла, которые Лиам нашел прошлой ночью, и вытащила несколько кусочков соломы из своей огромной коричневой куртки.
 
Окинула взглядом затененный сарай. Пустые стойла. Старые, покореженные доски стен. Кучи сена. Где…?
— Призрак! — Ханна повернулась, инстинктивно потянувшись к псу.
Он лежал позади нее на соломе, в той же позе, что и вчера вечером, когда они приехали. Призрак был огромным псом, размером с небольшого пони, сто сорок фунтов крепких мышц, покрытых блестящей белой шерстью.
Она прижала руку к его пушистому боку. Легкое вздымание и опадание его ребер уверило Ханну в том, что он еще жив.
Она погладила мех на его животе. Его большие лапы подергивались. Призрак издал низкий звук, который наполовину походил на рычание, наполовину на страдальческий вой.
Хотя прошлой ночью Лиам очистил его и обработал рану, на макушке и левом ухе остались полосы свежей крови. Повернув голову, пес посмотрел на нее, и в его красивых карих глазах отразились боль и недоумение.
— Прости, Призрак. Прости.
Длинный пушистый хвост Призрака слабо подрагивал. Он издал еще один тихий стон, грустный и почти сожалеющий, словно извиняясь за свою неспособность вскочить на лапы и послушно выступить в роли ее пушистого защитника.
— На этот раз я позабочусь о тебе, хорошо? Не волнуйся. Просто отдохни. Все хорошо.
Ее сердце сжалось от боли. Ханна не знала, что бы делала без Призрака. Не имело значения, что она провела с ним всего неделю. Казалось, что прошли годы. Призрак был преданным, храбрым, бесстрашным. Великолепное животное, царственное и благородное, как король.
Они оказались вместе в ловушке, в плену у одного и того же человека.
Призрак спас ее. И не только от Пайка. Он дал ей силы жить дальше. Напомнил ей, кем она была и кем могла быть.
Она сглотнула комок в горле.
— Нам нужно найти ветеринара.
— Ты в состоянии двигаться дальше?
Мышцы Ханна одеревенели и тело было покрыто синяками, но она не колебалась.
— Да.
Лиам окинул ее проницательным взглядом.
— Уверена?
Она сложила нож и сунула его в карман куртки. Пошатываясь, поднялась на ноги, придерживая живот размером с баскетбольный мяч больной рукой, как будто это могло помочь. Движение под ее рукой — скользящая дуга пятки или крошечный кулачок.
Ханна вздрогнула. Резко отдернула руку.
Она не знала, сколько времени у нее осталось. В своей подвальной тюрьме она отмечала время мелом на стене. Пять лет.
Это не помогло ей понять, как давно она беременна. Ребенок был его. Только это имело значение. Она старалась думать об этом как можно меньше. Ханна просто хотела, чтобы он вышел. Это была его часть, живая связь с похитителем, которую она ненавидела и возмущалась всеми фибрами своего существа.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Лиам снова, обеспокоенный.
Поморщившись, она направилась к нему, боль от нападения Пайка накануне вечером давала о себе знать. Ушибленные ребра. Правый висок пульсировал от боли. Кожа вокруг левой глазницы опухла, отекла и саднила. Но Ханна стояла на ногах.
Кожа головы зудела, волосы спутались. Она ненавидела жирную, немытую кожу. Но самая насущная физическая проблема лежала в другом месте. У нее сдавило мочевой пузырь.
— Я буду в порядке. Но мне нужно в туалет.
Лиам стоял на страже у двери, держа в руках зловещую AR-15, которую он украл у бандитов, напавших на них в Бранче. Он осматривал заснеженные поля, пока она облегченно вздохнула за углом, присев на корточки и прислонившись к стене. Было холодно и противно.
Она сделала свои дела как можно быстрее и использовала два квадратика туалетной бумаги, которые дал ей Лиам. Ханна не хотела думать о том времени, когда туалетной бумаги больше не будет. Чем будут пользоваться люди? Журналами? Кукурузными початками, как в старые времена?