Лич добра и поддержки (СИ)

Вижу, что не зря выкупил этого паренька за мешочек сахара…
— Ещё будут дополнительные расширения, включающие в себя крупный рогатый скот, мелкий рогатый скот, кур и индеек — всё за временное увеличение подписки, — Владимир перелистнул страницу. — Я хорошо узнал нравы местных крестьян, поэтому даже не сомневаюсь, что спрос на «Серебряную», «Золотую» и «Железную» подписку будет небольшой, поэтому загруженность техники ожидаю на низком уровне.
— Отлично, — улыбнулся я. — Но добавь возможность вдвое снизить стоимость подписки взамен за службу в народном ополчении. Оснащение за счёт Правообладателя, то есть за счёт моей казны. Ополченцы будут иметь право ношения оружия, но обязаны будут встать под ружьё по первому зову.
— Великолепная идея! — преувеличенно восторженно воскликнул Лужко.
— Это всё отлично, да, — произнёс я. — Но как мы будем доносить это до потенциальных поселенцев?
— Я рассказал о мясе, но теперь скажу о гарнире, — привёл не очень удачную метафору Владимир. — Предлагаю распространить по окрестным пределам глашатаев с заранее заготовленным текстом, чтобы они посещали поселения ваших соседей и ненавязчиво сманивали крестьян. Для более эффективного сманивания лучше организовать отряды охраны, чтобы формировать конвои поселенцев и доставлять их в Душанбе организованно.
— Где ты всему этому научился? — спросил я.
— Ну, на самом деле, при Сипачёве я был не только имиджмейкером, но и менеджером по работе с общественным мнением, а до этого работал соцработником в мэрии Владивостока, — пояснил Владимир. — Хорошее было время…
— Любое время на Земле хорошее, если сравнивать с настоящим в этом мире, — сказал я на это. — Но тебе повезло, что ты владеешь настолько правильными навыками. А чего не смог заинтересовать сатрапа?
— Мне не дали и шанса, — вздохнул Владимир. — Я просил, но он не проявил заинтересованности.
— Ладно, с информированием будущих поселенцев разобрались, но есть ещё кое-что, — перешёл я к своей идее. — Нужна вертикаль власти. Один я на самой вершине — этого хватает для управления немёртвыми, но этого отчаянно не хватит, чтобы управлять живыми. На низшем уровне я вижу самоуправление, которое будут проводить сельские старосты, а вот дальше надо крепко поразмыслить.
— Строгая и чёткая вертикаль власти — это отличная идея! — воскликнул Владимир.
— Ещё я хочу организовать три ветви власти, а также написать Конституцию, — продолжил я. — Чтобы у каждого жителя моего государства были неотъемлемые права и обязанности, чтобы о Душанбе говорили не как о логове злобного лича, а как о цитадели социальной справедливости и истинной свободы! Ну, как?
— Превосходно! — Лужко был в преувеличенном восторге от моих идей. — Нужны юристы, чтобы всё это надлежаще оформить и…
— Ты знаешь юристов в Сузах? — понял я его. — Надо заняться выкупом полезных людей из персидского рабства.
— А как вы смотрите на то, чтобы выкупить у персов вообще всех землян? — спросил Владимир и, судя по лицу, испугался собственной смелости.
Я посмотрел на него ничего не выражающим взглядом.
— Нет, если это не входит в ваши планы, то я, ну, я… — он начал давать задний.
— Это хорошая идея! — заулыбался я. — Я и так выкупаю тех, кого персы готовы мне продать, ты же знаешь… Только вот эти суки перестали привозить мне землян — наверное, уже закончились.
— Меня не привезли, Алексей Иванович, — заметил Владимир. — В рабстве у персов томятся ещё многие сотни таких же «бесполезных», как я.
— Наверное, нужно обменять часть следующей поставки на выкуп соотечественников, — решил я. — Расселю их всех у форта С-4.
Давно надо было выкупить всех, кого можно, но беда в том, что никого полезного Ариамен добровольно не продаст. Юристов, похоже, придётся выкупать на вес золота, потому что Ариамен, под влиянием землян, провёл ряд значимых реформ в делопроизводстве и даже в государственном устройстве. Сузиана сейчас уже совсем не такая, какой была во времена противостояния Фракии.
Я заметил тенденцию, что все вокруг старательно «качаются»: Ариамен, Макроний, даже я! У персов тоже есть ручной огнестрел, но это неудивительно, а удивительно то, что теперь они им ещё и торгуют. Видимо, Ариамен испытывает комплексы насчёт заработка наличности, поэтому толкает эксклюзив на сторону, чтобы снять с рынка сливки. Скорее всего, он торгует стволами по причине того, что этим мог бы начать заниматься я и видит Смерть, я всерьёз раздумывал над этим, так что перс не так уж сильно ошибался на мой счёт!
 
— Так можно будет найти кого-нибудь полезного, — покивал Лужко. — Ведь не всё, чем пренебрегают персы, является бесполезным.
— Ты переделывай свою телегу с учётом правок, а также набросай чего-нибудь по вертикали власти, её ветвям и Конституции, — дал я указание. — Завтра вечером — доклад.
— Всё сделаю, — встал из-за стола Владимир. — Я вас не подведу, Алексей Иванович!
Киваю ему и иду на выход из личного дворца. Почему я вообще называю его личным? Я сюда как на работу прихожу, а живу в доме напротив. Надо будет подумать, как назвать этот дворец и прилегающую к нему площадь. А то дворец, блядь, личный, площадь ещё личная…
— Повелитель, — встретил меня в дверях Кумбасар.
— Здоровья усопшим, — кивнул я ему. — Чего хотел?
— Нужно твоё личное присутствие у первой команды прокладчиков, — ответил тот.
— Опять какое-то говно случилось? — вздохнул я устало.
— Точно не знаю, но там что-то новое, — покачал головой Кумбасар.
Прокладка кабеля в Сузы — это мой жест дружелюбия в сторону сатрапа Ариамена. Я собираюсь поставить постоянный торговый пост на рынке Суз, а также провести к нему подземный кабель для мгновенной связи. Аналогов нет, поэтому мы будем знать о ценах на рынках Суз сильно заранее и вообще, иметь прямую связь с правительством соседнего государства — это стильно, модно, молодёжно.
— Эх, опять жопу трясти… — произнёс я недовольно. — На каком километре?
— Тридцать седьмой километр, повелитель, — ответил Кумбасар. — Но портал стоит на тридцатом километре.
— Значит, семь километров пути…
Иду в ритуальный зал, по дороге зацепив байк Когосаки Минстрик. Я называю его Монстриком.
Въезжаю в портал и оказываюсь в аэропорту Вакканая.
— Вечного правления повелителю! — воскликнули немёртвые стражники.
— И вам творческих успехов… — махнул я им рукой. — Всё спокойно?
— В Вакканае всё спокойно, повелитель, — ответил страж в латных доспехах. — Без происшествий.
Удовлетворённо покивав, качу байк к ритуальному кругу, над которым висит табличка «Прокладчики кабеля, команда 1»
Перепады давления, конечно, некомфортные. Давление на Земле и в ином мире случается разное, поэтому при переходе иногда закладывает уши. Терпимо, но неприятно.
Я и Когосаки оказались на давно заброшенной пашне, где сейчас растёт одичавшая пшеница, напополам с сорняками. Стальной ритуальный круг стоит на каменной площадке посреди лагеря прокладчиков кабеля.
— Что там случилось-то? — спросил я у немёртвого, затачивающего лопату.
— Не знаю, повелитель, — ответил он. — Вроде бы, как я слышал, нашли что-то в земле.
— Эх, вечно всё самому узнавать, — проворчал я и завёл двигатель байка.
Этот байк не предназначен для бездорожья, но зато мчит как бешеная сука, а травм я не боюсь, я уже умер.
Рёв двигателя, жрущего спирт высочайшей очистки, оповестил всю округу, что едет воин дороги. По бездорожью, ага…
Сам не заметил, как пролетел семь километров и настиг отряд прокладчиков, озадаченно чешущих затылки у некой ямы.
— Что тут случилось? — спросил я, заглушая мотор.
— Вечного правления повелителю! — развернулись немёртвые работяги.
— Да-да, спасибо, — ответил я. — Кто здесь старший? Что за яма?
— Типокин, повелитель, — вышел вперёд дюжий мужик в рабочей спецовке и строительной каске.
А-а-а, Трип Хопкинс. Бывший людоед, ныне глава строительной артели.
— Копали траншею, повелитель, — продолжил он. — Прокладывали капиль, а потом Андреас Уилссон пропал.