Лич добра и поддержки (СИ)
— Мушкет — на грудь! — продолжил Адам. — Отставить! Мушкет — на грудь!
Дисциплина мертвецов всегда повышенная, но ослабленный посмертием «Интеллект» сказывается на скорости и качестве выполнения команд. Ослабляется он не у всех, но некоторые ещё при жизни были туповаты, поэтому не вкладывали очки характеристик в «Мудрость», что имеет негативные последствия уже для меня. С другой стороны, будь они умными, может, не оказались бы, в итоге, в моих холодных руках.
— Мушкет — на ремень! — дал Адам команду. — Повелитель, отряд «Близзард» построен!
— Отлично, — кивнул я. — Кхм-кхм. Джентльмены! Как вы уже знаете, нас ждёт очередной поход в земли людоедов! На этот раз, они будут ждать вторжения, потому что даже не сомневаются, что мы вошли во вкус! И они, мать их гиена, правы, как никогда!
Скорее всего, людоеды думают, что мы либо живые, либо крупное скопление мертвецов с лидером. Последнее более вероятно, потому что я широко применял чёрных скелетов при штурме укреплённых поселений.
Стихийно поднятые мертвецы, если поимели успех на какой-то территории, склонны оставаться там на долгие годы, потому что воспоминания об успехе не дают просто так бросить всё и отправляться дальше. Поэтому особо крупные скопления мертвецов представляют высокую опасность для живых. Ведь появление мертвецов на какой-то территории — это не набег, а полноценная экспансия, опустошающая деревни и небольшие городки.
Но всё это верно только для мертвецов без лидера. Если есть лидер, скажем, какой-нибудь вурдалак, стригой, морой или ещё какая-нибудь тварь из широкой классификации сортов мертвечины, то чуть более организованное скопление мертвецов продолжит свой путь. Будут резать, будут бить, пока не закончатся все штатные единицы.
К счастью для живых, налёты мёртвых случаются очень редко, потому что некроприрода жестока ко всем своим детёнышам и особые мертвецы часто упокаиваются в схватках между собой. Схватки эти обусловлены отчасти агрессией, а отчасти объединительными целями — скопление проигравшего переходит под власть победителя. Удача в ожесточённых поединках без правил очень изменчива, поэтому иногда гибнут оба участника, или победитель калечится, что обязательно ведёт к его коллективному пожиранию бывшими подчинёнными.
— Отправляйтесь вслед за «Активижном», — приказал я Адаму. — Догонять не надо, но двигайтесь по следу.
— Отряд, в походную колонну! — скомандовал Аллен Адам.
— Кумбасар, Кодзима! — воззвал я. — Стройте телеги! Идём следом за «Близзардом».
Пора закончить все дела с людоедами, раз и навсегда.
/5 сентября 2027 года, земли людоедов, окрестности руин Адрианополя/
— Ого, расстроились тут… — отметил я.
Людоеды не сидели на месте и дополнительно укрепили оставшиеся поселения, за счёт уже разорённых нами крепостей. Это им поможет мало, но пусть надеются.
— Мне нравится вон то, — указал я на ближайшее поселение, отличающееся от остальных наличием пятиэтажного донжона посередине. — Сначала осаждаем его. За работу.
Немёртвые воины начали разбирать обоз и строить позиции для нашей примитивной артиллерии.
Пушки, отжатые у Ариамена, здорово упрощают процесс осады, поэтому грешно было бы не использовать их ещё разок.
Моим ребятам без разницы, вести обстрел ночью или днём, но процесс перезарядки орудий небыстрое дело, поэтому лучше начать обстрел пораньше, чтобы не возиться с этим поселением слишком долго.
Котик сбегал в обоз и притащил мне обитое тканью кресло, а также поставил перед ним кофейный столик.
— Принеси ещё пару кресел, будь любезен, — попросил я Бобби Котика.
— Величайший из повелителей, — прибежал немёртвый Бренн с подносом. — Обозники желают тебе бесконечности правления и крепости руки!
Он с поклоном поставил на столик поднос с сухофруктами, орешками и конфетами, после чего отступил на два шага.
— А где… — заговорил я.
— Здесь, повелитель! — вытащил Бренн из-за пазухи три бутылки местного пива.
Пиво, конечно, сильно отличается от того, что делали на Земле, но зато натурпродукт. Если напоремся, когда-нибудь, на пивной завод, обязательно наладим производство адекватного пива в Душанбе. Сейчас мои ребята, специально для меня, переливают местное пиво в стеклянные бутылки из-под японского пива, но всё равно хочется попробовать нормального, настоящего…
— Вот молодец! — похвалил я Бренна. — А пепельница где?
— Сейчас принесу, величайший из владык! — спохватился немёртвый.
Вынимаю обточенную винную пробку из пивной бутылки и начинаю дегустировать пиво. Проблема местного пива в том, что нет какого-либо стандарта и у каждого пивовара оно своё. И вообще, по большому счёту, никакое это не пиво, а эль, почему-то называемый местными пивом.
Пью, закусываю орешками и наблюдаю за тем, как немёртвые устанавливают пушки на позициях. Скоро начнём стрелять по стене слева от ворот, раздолбаем её и заштурмуем ублюдков.
— Вот пепельница, повелитель! — вновь примчался Бренн.
Достаю пачку из кармана, вынимаю из неё сигарету и закуриваю. Откидываюсь на кресло и смотрю на голубые небеса. Всё-таки, красиво в этом мире, почти как на Земле прошлого…
Людоеды на стенах нервничают, бегают туда-сюда и скрипят чем-то деревянным за стеной. Вероятно, хотят заблокировать врата телегами или ставят баррикады. Значит, умрут размявшимся.
Котик принёс ещё два кресла.
— Леви и Адама ко мне, — приказал я.
Алкоголь вообще не оказал какого-либо влияния на мой немёртвый организм, что было очень жаль. Как покончу с людоедами, надо будет сделать себе небольшой отпуск и попробовать нажраться вискаря напополам с водярой — если получу даже слабый эффект, это меня неслабо обнадёжит.
— Звал, повелитель? — прибыл Леви.
— Звал, — кивнул я. — Сейчас дождёмся Адама и поговорим. Садись.
Командир «Близзарда» прибыл спустя пару минут.
— Садись, — указал я ему на свободное кресло.
Вновь закуриваю, после чего прикладываюсь к бутылке.
— Вооружите своих латников булавами, — приказал я. — Вражеских воинов пусть стараются брать живьём — конечности можно ломать без ограничений, но по голове не бить. Это будет новое пополнение для нас.
— Принято, повелитель, — произнёс Леви. — А что с мирными жителями?
— Нет там никаких мирных жителей, — недобро усмехнулся я. — Они сраные людоеды, все они. Людоедских рабов тоже брать в плен, при сопротивлении ломать конечности. Детей в расход, как и слишком преклонных годов стариков — они всё равно не выживут после того, что мы скоро тут натворим.
А если выживут, будет даже хуже, потому что они точно не откажутся от своих методов добычи пропитания. Не понимаю я их, если честно. Ну уже есть у вас плодородная земля! Пашите, сейте, пожинайте! Нет, сука-твою-мать, опять жрать людей!
Как компетентный специалист по людям заявляю: в людях мало пригодного в пищу мяса! Только сорок три процента человеческой массы, если в среднем, приходится на мясо, а остальное — нечто трудноупотребимое или вовсе неупотребимое. У среднестатистического барана или быка около семидесяти процентов убойного выхода, при более высокой, чем у человека, массе, что делает людоедство чем-то, к чему можно прибегнуть из отчаяния, но не из рациональных соображений. Полагаю, у людоедов каннибализм перешёл в разряд самобытных культурных аспектов, граничащих с их ебанутой религией, иначе не объяснить тот идиотизм, коим они до сих пор занимаются.
— Повелитель… — произнёс Адам, указав на стену.
— О-о-о, хотят поговорить, — заулыбался я. — Отлично. Леви, сажай тридцать воинов на коней и дай мне одного коня.
Кони у нас все немёртвые, пугающе спокойные и послушные. Не дуркуют, ибо эмоций у них больше нет, кушать не просят, ибо не нуждаются, не боятся, ибо уже мертвы. Идеальные скакуны.
Через десяток минут мы выехали к стенам города.
— Мертвецы! — крикнул глава едущего нам навстречу отряда переговорщиков. — Зачем вы снова пришли к нам⁈ Мало страданий причинили⁈