Одержимые сердца (СИ)

— С каких пор ты стала любить цветы? — поинтересовалась я, подойдя к одному из горшков, в котором блистал едва раскрывшийся бледно-розовый бутон.
— Они очень освежают интерьер. Не находишь? — ответила Миша откуда-то со второго этажа.
— Очень! — Я отошла от розы и поднялась на второй этаж по широкой лестнице.
На втором этаже оказался кабинет Фредрика, обставленный очень скромно, как, впрочем, всегда. Также там нашлась еще одна гостиная и маленькая спальня, в которой, как я догадалась, спали смотрители во время отъезда хозяев. Веранда оказалась очень уютной, и с нее открывался потрясающий вид на озеро. Должно быть, волшебно встречать на ней рассвет, уютно устроившись на шезлонге… Прекрасно, что балкон был оснащен автоматическим широким навесом, который Миша только что привела в действие, словно знала, что я как раз собиралась попробовать один из шезлонгов.
— Черт, да вы хорошо устроились! — воскликнула я, падая на один из шезлонгов. — И ведь вокруг — ни души, не так ли?
— Ну да! — улыбнулась Миша, присаживаясь рядом. — Это просто рай! Правда, иногда здесь бывает немного скучно…
— Представляю — без электричества то! Я помню то время, когда электричество еще не появилось… Все эти свечи, вонь от них… А сколько пожаров было из-за них! — Я сбросила с ног ботильоны, удобно растянулась в шезлонге и взглянула на сестру.
Миша смотрела на меня со счастливой улыбкой, которая заставила улыбнуться и меня. Я протянула ей руку, и Миша тут же взяла мою ладонь в свою.
Это так прекрасно. Чувствовать, что тебе рады. Что тебя любят. Миша любила меня, и это заставляло меня существовать.
— Хорошо, что ты приехала. Я так рада! — тихо воскликнула Миша и сильно сжала мою ладонь.
— Я тоже, моя дорогая. И я очень жалею, что не смогла приехать раньше, — искренне сказала я.
— Ты должна приезжать к нам! Очень часто!
— Мм, да, пожалуй! — усмехнулась я. — Но у меня так мало свободного времени.
— Я знаю, — вздохнула Миша. — Поэтому я могу прилетать к тебе сама.
— Не стоит, правда. Я почти не бываю дома, — улыбнулась я.
Одна лишь мысль о том, что Миша разоблачит мою двойную жизнь, приводила меня в ужас.
Нет. Путь в Торонто для нее закрыт.
— Но тебе нужно отдыхать. Нельзя работать сутками напролет! Так и с ума можно сойти! — недовольным тоном сказала Миша.
— Я как раз в небольшом отпуске, дорогая, не тревожься. К тому же я люблю свою работу.
«Моя милая девочка, не от работы сходят с ума!» — с болью в душе подумала я.
— Ты неисправима! — Миша вдруг вскочила на ноги и забежала в дом. — Не хочешь пройтись вдоль озера? Оно прекрасно! Тебе понравится, обещаю!
— Милая, ты забыла, что единственная обувь, которая у меня имеется на данный момент, — это ботильоны? — рассмеялась я.
— Они тебе не нужны. Мы пойдем босиком! — сказала на это моя сестренка, вновь выйдя на балкон.
— Босиком? Брось! — фыркнула я.
— Что, боишься запачкать ноги? — подмигнула мне Миша.
— Конечно, нет. Просто… Босиком? Как дикари? — Я была искренне удивлена настойчивостью Миши. Вот придумала! Босиком по лесу! По грязи! И да, черт побери, запачкать мои красивые белые ноги? Не уж!
— Нет, так не пойдет! — Миша вперила руки в бока и строго посмотрела прямо мне в лицо. — Ты сейчас в отпуске. Ты сейчас со мной. И я говорю — мы пойдем босиком!
— Ну, хорошо, мамочка, только не ставь меня на горох! — со смешком сказала я, поднимаясь на ноги.
Миша была такой забавной.
— И не волнуйся, — тень в лесу такая густая, что ты будешь в полной безопасности от солнца. — Миша победно улыбнулась, скинула со своих ног кеды и протянула мне руку.
Я быстро сбросила с себя куртку и, взявшись за руки, я и Миша спустились во двор. И, босые, мы направились на прогулку.
Должно быть, Миша совершала такие «босые» прогулки довольно часто и шла легко, как лань. Но я не стала спрашивать сестру, правда ли это, и просто наслаждалась мыслью, что я здесь, с Мишей, что мы гуляем вдоль озера, только она и я. И никаких сообщений с просьбой снимать глянец, никаких сопливых комплиментов и просьб о скидках. Только я, Миша и природа. И этот свежий, вкусный воздух леса, щекочущий ноздри… Я глубоко вдыхала его, чтобы запомнить эти прекрасные мгновения. Единение с природой. Пение птиц.
 
— Смотри, что я умею! — вдруг нарушила тишину Миша и потащила меня прямо к кромке воды. И там не было тени.
— Я, пожалуй, подожду здесь, — мягко сказала я, отпуская ладонь сестры и останавливаясь под ближайшим к озеру деревом.
— Да, прости… — смутилась Миша, остановившись рядом со мной. — Я просто хотела показать тебе кое-что.
— Все в порядке, милая. Показывай, — подбодрила я ее.
Миша разыскала на берегу несколько плоских камней и швырнула один из них в озеро. Плоский камень пять раз оттолкнулся от воды и утонул.
— Вот это да! — Я захлопала в ладоши.
— Фредрик научил! — весело откликнулась на это Миша. Она подошла ко мне и впихнула в мою ладонь плоский камень. — Попробуй! Это так весело!
«Маленькие деревенские радости» — с улыбкой подумала я.
Миша показала, в какой позе лучше всего швырять камни, но даже следуя ее советам, брошенный мною камень просто утонул. Но Миша не сдалась и заставила меня делать это вновь и вновь, до тех пор, пока один из камней не оттолкнулся от воды целых два раза.
— Ты видела! Два раза! Два! — вдруг вырвался у меня крик счастья. Я была так счастлива! Я сделала это! Сделала!
— Вот видишь, ты умница! — воскликнула Миша и обняла меня.
Смеясь, я обняла ее в ответ.
— Спасибо, милая. Никогда не думала, что бросать камни в воду — так забавно! Слушай, мне нужно перекусить сегодня ночью. Довезешь меня до ближайшего города?
— Это час езды. Во сколько ты хочешь уехать?
— Часов в восемь. Если хочешь, ты можешь подождать меня там полчасика, а потом мы поедем домой. Не забыла о нашем ночном купании? А хотя, я могу добраться сама.
— Хорошо. В восемь едем в город. — Миша улыбнулась. — Я как раз поброжу по шопинг-центру. Он работает до десяти. Так что, не торопись с ужином.
— Что ж, здорово. Но я, правда, не хочу задерживаться в городе.
— Как скажешь. Позвонишь мне, когда будешь готова ехать домой.
— Договорились! — Я потрепала Мишу по волосам. — Ну что, идем дальше? Ты была права, это — волшебное место.
Озеро. Почти прозрачное. Холодное. Глубокое. Гладкое, как зеркало. И в этом зеркале отражаются темные берега, высокие деревья и голубое небо. В нем плавают утки, наполняя эту холодную красоту теплом жизни. Жизнью. Утки сбивают воду своими перепончатыми лапками, но брызг нет. Лишь едва заметный след уплывающих вдаль уток.
Это озеро — как сама жизнь.
Я жива.
Жива?
Мои губы скривились в угрюмой усмешке.
***
Поездка в город была короткой. Мне хватило десяти минут, чтобы найти жертву и уничтожить за собой все следы. Мы поехали домой. Миша включила радио, и мы, как две девчонки четырнадцати лет, во весь голос подпевали певцам и певицам и весело провели время.
В полночь, довольно светлую, благодаря растущей луне, мы пошли на причал.
Ночь была прекрасна. Свет луны отражался от зеркальной поверхности озера, и, казалось, сама вода сияла изнутри. Ночные птицы тихо покрикивали на деревьях, создавая умопомрочительно умиротворительную атмосферу, которую я никогда не ощущала в Торонто. Несмотря на мои протесты, Миша взяла с собой два полотенца. Лично я не нуждалась в чем-то, чем бы могла прикрыть свое тело, но моя упрямая сестренка все же притащила полотенце и для меня. Раздевшись, мы прыгнули в озеро и, смеясь, как дети, наслаждались плаванием и старались утопить друг друга в брызгах, пища, как мышки. Не знаю, как долго мы были в воде. Когда мы забрались обратно на причал, Миша быстро обернула полотенце вокруг своего тела и стала расплетать свою мокрую косу. Я же вольготно улеглась на спину. Мне нечего было стесняться. Я прекрасна. И уж если какой-нибудь смертный увидит меня в обнаженной виде, что ж, — не беда! Этот момент он будет вспоминать всю свою оставшуюся короткую жизнь.