Частный детектив. Выпуск 5

— Ты просто маленькая кокетка, Мэри.
— Конечно. Маленькая и миленькая.
— Пожалуй, пожалуй…
Рори наблюдал за происходящим с верхней площадки лестницы. Он готов был испепелить парочку взглядом. Однако у братца хватило ума испариться, когда влюбленные разомкнули объятья, чтобы подняться наверх. Рори все еще не мог забыть о своей последней встрече с чемпионом.
Минут через двадцать, приняв душ, побрившись, усталый Харлоу сидел в комнате Даннета. Изложение ночных событий было кратким и суховатым, но включало все, что имело хоть какое–то отношение к делу. Когда Джонни закончил, журналист спросил:
— И что же теперь?
— Обратно в Марсель — в моем “феррари”. Заеду к Джанкарло, заберу пленки. Потом — к Луиджи Легкой Руке, чтобы выразить ему соболезнование. Как вы думаете, он запоет?
— Еще как запоет! Как коноплянка! Ведь если он расколется, полиция “забудет” про пистолет и нож. А это, в свою очередь, избавит нашего друга от пятилетнего шитья почтовых мешков, работы в каменоломнях или другого подобного занятия… С ваших слов, Луиджи не производит впечатления героического римлянина. А как обратно в Авиньон?
— Все на том же “феррари”.
— Но Джеймс, кажется, сказал, что…
— Что я должен оставить машину в Марселе? Она понадобится мне сегодня вечером. Хочу попасть в “Эрмитаж”. Потом оставлю ее возле заброшенной фермы. И еще. Мне нужно оружие.
Даннет долго сидел, не глядя на Джонни. Затем вытащил из–под кровати свою пишущую машинку, открыв ее, снял каретку. Из устланного фетром чрева машинки извлек два автоматических пистолета, два глушителя и Две запасные обоймы. Харлоу выбрал пистолет поменьше, один глушитель и одну запасную обойму. Тщательно проверив, спрятал во внутренние карманы, застегнул молнию.
Через несколько секунд он был у Макелпайна. Лицо босса еще больше обрюзгло и посерело, он выглядел как тяжелобольной, хотя ни один врач, исцеляющий тело, не смог бы правильно определить эту болезнь
— Едете? — спросил он. — Прямо сейчас? Да вы же валитесь от усталости!
— Возможно. Но никак не свалюсь раньше завтрашнего утра, — сказал Харлоу.
Макелпайн глянул в окно. Дождь продолжал лить, образуя сплошную завесу.
— Не завидую ни вам, ни вашей поездке в Марсель. Правда, если верить прогнозу, к вечеру прояснится. Тогда и разгрузим транспортировщик.
— Мне кажется, вы хотите о чем–то спросить, сэр?
— Ну… да. — Макелпайн был в нерешительности. — Я слышал, вы целовали мою дочь.
— Бессовестная ложь! Это она меня целовала. Кстати, в ближайший же день я непременно отколочу вашего милого мальчугана.
— Желаю успеха, — устало проговорил Макелпайн. — Вы имеете какие–нибудь виды на нее, Джонни?
— Я еще не решил. Но она совершенно явно имеет виды на меня.
Выйдя в коридор, гонщик столкнулся с Рори. Они посмотрели друг на друга: Харлоу — задумчиво, Рори — с трепетом.
— Ага! Опять подслушивал? Другими словами, шпионил. Так ведь, Рори?
— Я? Подслушивал? Никогда!..
Харлоу дружески обнял его за плечи.
— Рори, у меня есть для тебя новость. Твой отец разрешил мне поколотить тебя, он даже одобрил мое намерение.
Гонщик потрепал паренька по плечу, в этом дружеском жесте было предостережение. Затем, улыбаясь, спустился вниз, где ждала Мэри.
— Можно поговорить с тобой, Джонни?
— Конечно. Но только на крыльце. Это юное черноволосое чудовище, пожалуй, весь дом опутало проводами. Чтобы подслушивать.
Они вышли на крыльцо и закрыли за собой дверь. Холодный дождь заполнял все вокруг.
— Обними меня, Джонни… — попросила Мэри.
— Охотно повинуюсь. Пожалуй, в виде премии обхвачу даже обеими руками.
— Только, пожалуйста, не шути. Я боюсь… Я теперь постоянно боюсь… за тебя. Ведь сейчас происходит что–то страшное. Да, Джонни?
— Ну что может быть страшного?
— О, ты невыносим! — со стоном выдохнула она Потом вдруг заговорила о другом: — Едешь в Марсель?
— Да.
— Возьми меня с собой.
— Не могу.
— В тебе ни капли жалости.
— Что верно, то верно. Ни капли.
— Ну что ты за человек, Джонни? И что у тебя на уме?
 
Мэри медленно, с недоумением отстранилась. Потом дернула молнию его куртки, сунула за борт руку, вынула из кармана автоматический пистолет. Словно загипнотизированная, уставилась на отливавшее синевой оружие.
— В этом нет ничего плохого, милая Мэри.
Снова нырнув рукой к нему в карман, девушка достала глушитель; в глазах ее появились тревога и страх.
— Глушитель… Правда? — прошептала она. — Убивать людей так, что никто не услышит?
— Я же сказал, что не собираюсь делать ничего плохого. Мэри, милая…
— Знаю, знаю… Ты и не можешь сделать плохое, Джонни. Но я… я должна рассказать папе…
— Если хочешь погубить своего отца, ступай! — Харлоу понимал, что слова эти звучат грубо, но не мог придумать другого способа повлиять на нее. — Валяй!
— Погубить моего… Что ты имеешь в виду?
— Мне нужно кое–что сделать. Если твой отец узнает, он помешает мне. Шеф потерял уверенность, понимаешь? Я же, вопреки всеобщему мнению, ее не терял.
— Но что значит — погубить его?
— Мне кажется, он не перенесет смерти твоей матери.
— Моей матери? — Мэри смотрела на парня полными тревоги глазами. — Но моя мама…
— Твоя мать жива. Думаю, что смогу узнать, где она. Если получится, поеду и заберу ее оттуда сегодня жe вечером.
— Ты уверен? — Девушка тихо заплакала. — Ты уверен в этом?
— Уверен. Мэри, милая…
— Но для таких дел имеются власти, Джонни.
— Нет. Конечно, я мог бы подсказать, как найти ее, но полиция никогда не воспользуется таким советом, полиция может действовать только в рамках закона.
Инстинктивно взгляд Мэри оторвался от лица парня и уткнулся в оружие, которое она все еще держала в руках. Харлоу мягко взял пистолет и глушитель, снова спрятал их в карман куртки.
Девушка испытующе смотрела ему в глаза.
— Возвращайся скорее, Джонни!
— Я всегда буду возвращаться к тебе, Мэри.
Она попыталась улыбнуться сквозь слезы, но это у нее не вышло.
— Опять отшучиваешься?
— Нет, на сей раз серьезно. — Харлоу поднял воротник, сбежав по ступенькам в темень и дождь. Ушел и ни разу не обернулся.
Менее часа спустя Харлоу с Джанкарло сидели в уютных креслах в технической лаборатории. Гонщик перебирал толстую пачку глянцевых фотографий.
— Фотограф из меня — хоть куда, — сказал он, усмехаясь.
Джанкарло кивнул.
— Согласен. Все ваши сюжеты весьма любопытны. Документы Нойбауэра и Траккиа, увы, несколько сбивают нас с толку, но это придает всему делу тем больший интерес. Не так ли? Это не значит, что Джекобсон и Макелпайн не представляют интереса. Отнюдь! Вы знаете, что за последние шесть месяцев Макелпайн выплатил 140 тысяч долларов?
— Я догадывался, что сумма большая, но чтобы настолько! Даже для миллионера такой урон весьма чувствителен. Есть ли шансы узнать, кого босс наш так осчастливил?
— В данный момент шансы равны нулю. Судя по номеру, счет из Цюриха. Но стоит представить доказательства, что выплата связана с преступными действиями, особенно с убийством, и швейцарские банки не станут скрывать имя получателя.
— Доказательства они получат, — сказал Харлоу.
Джанкарло посмотрел на него задумчивым взглядом и, помедлив, согласно кивнул.
— Не сомневаюсь. Что же касается Джекобсона, то он, похоже, самый богатый механик Старого Света. Список адресов — описок ведущих букмекеров.
— Ставит на лошадей?
Джанкарло снисходительно поддел взглядом Харлоу.
— Проще простого. Все видно по датам. Каждый вклад в банк — через два дня после очередных гонок Гран—При.
— Ну и ну! Предприимчивый малый наш Джекобсон! Научился использовать самые соблазнительные перспективы… Вы не находите?
— Угу. А фотографии можете взять. У меня есть дубликаты.
— Большое, большое спасибо. — Джонни протянул ему назад пачку. — У меня нет ни малейшего желания попасться с этой дьявольщиной.