Гуд бай, Америка! (СИ)
— Полежи так. Побудешь затычкой, чтобы никто не разбежался! Хи-хи!
Меня обняли и принялись оглаживать спину и расслабившуюся попу.
— Мне было очень, очень хорошо… Жаль, что не могу остаться подольше! Спасибо тебе…
Выполнив приятную работу на пятьдесят долларов, отправился на курсы, где под бурчание Китти учил правила вождения, не сильно отличавшиеся от тех, что я знал, но бывших почти в два раза меньше по объему.
— Боб! Мама почти готова! — Китти крутила руль и одновременно работала язычком, пытаясь свернуть мне мозги, но у нее ничего не получалось, так как моя защита была родом из двадцать первого века. — Завтра я ее добью и позвоню тебе. Надеюсь, ты не будешь делать дырку в голове у Мери?
— Дырка скоро будет у меня в черепе от твоего треска. — Сказал я, наблюдая секундную обиду, быстро сменившаяся усмешкой и решительным видом.
— А у Мери месячные! Это нам не помешает? — Продолжила Китти, победно вскинув носик и хитро поглядывая, ожидая моей реакции.
— Не помешает, — спокойно ответил чертенку в юбке, следя за дорогой. — Давай доедем до мороженного!
— Ура! — Энтузиастка крутнула руль, чуть не выехав на обочину.
— Спокойнее! А то обратно поведу я.
День прошел своим чередом. Маргарет съехала, оставив мне очередную визитку. Я спокойно выкинул ее в урну, не собираясь копить подобные вещи, часто осложняющие дальнейшую жизнь. Каждый получил свое, кто-то может немного больше, хе-хе, и на этом — все!
Н следующе утро, заговорщицкий шепот, терзал мое ухо через телефонную трубку.
— Мама едет к бабушке. Думаю, ее не будет до самого вечера, хи-хи! Видел бы ты ее вид! Когда приедешь?
— Жди к двенадцати, сказал отвернувшись от навострившей ушки Мэг.
Сдав дежурство Джиму, за сорок минут дошел особняка Гриннов, при подходе к которому мне замахала Китти из открытого окна.
— Пойдем за топором! — Протараторила, сбежав навстречу и открывая дверь.
Прошли к хозяйственным постройкам и в сарае с инвентарем Китти показала большой колун, больше похожий на требуемую кувалду с клином с одной стороны.
— Тяжелый! — Сказал, взвесив в руке инструмент. Закрыли сарай и поспешили к пациентке, мирно лежавшей на кровати.
— Китти! Будь рядом! Мало ли что может произойти!
Я положил себе на грудь тяжелый колун и, мысленно перекрестившись, ухватился за голову зеленоглазой красавишны.
Знакомый бункер встретил костерком и склоненной над ним фигурой девочки в легком платьице.
— Боб! Уже вернулся! — Девочка подскочила и обняла меня, наткнувшись на большую ручку поленобоя.
— А это зачем?
— Стену будем ломать. Надо же тебе отсюда выйти!
— Ура! Как папа ломал сарай!
— Встань здесь! — Отодвинул ее в сторону, прикинув возможную траекторию осколков и размах тяжелого орудия.
Размахнувшись со всей дури обрушил острый конец на монолитную стену, вызвав глухой стук, звук падающих осколков и крик девочки в ужасе схватившейся за голову, испытывая видимо жуткую боль. Понимая, что второго шанса не будет, вдарил повторно изо всех сил по пошедшему трещинами месту, проваливаясь по самую рукоятку в пробитое отверстие из которого хлынул яркий свет.
— А-а-а! — Зеленые глаза источали ужас, а руки Мери легли поверх моих, сжимая в желании унять фантомную боль.
— Тише! Тише! Уже все! Ты дома! Китти! Быстро дай воды!
Крик замер, а в глазах девушки стал проявляться отсутствующий недавно разум.
— Дома? — Сказала она и оглянулась на Китти, протягивающей стакан воды. — Китти? Не может быть!
Она залпом выпила воду, а я встал с кровати, приставляя к стенке полезный инструмент.
— Ой! У меня голос изменился! — Она опустила взгляд, замерев от вида своей груди под рубашкой.
— Ничего себе! — Прошептала ошеломленно, проведя руками по своим выпуклостям. — И вправду выросла! А где мама?
— Мама у бабушки, папа на работе, а у тебя месячные! — Ехидна скорчила рожицу, забавляясь создавшейся ситуацией и не удержавшись от острОты.
— Я пожалуй пойду. А вы тут по-родственному пообщайтесь. — Сказал, кривясь от боли в голове, так как копание в чужой голове отразилось и на моей.
Я быстро слинял, пока сестры щупали друг друга, не представляя как разговаривать с взрослой девушкой у которой мозги десятилетней девочки.
Часов в восемь вечера позвонила Китти и принялась с придыханием и восторгом рассказывать в лицах реакцию вернувшихся домой родителей и переполох, устроенный ими с вызовом врачей, психиатров и прочих светил медицинского профиля.
— Умора! Она у меня спрашивает разрешение посмотреть мультики! Хи-хи! Прикольно! Теперь я старшая!
Среди ночи меня разбудила Мэг и сказала, что за мной приехали из дома Гриннов. Я оделся и вышел к авто, в котором сидела Миссис Грин.
— Боб. У нас сложились кое какие сложности, в которых есть и твоя вина.
— Вы о Мери?
— Да. Как ты вернул ей разум мы пока опустим. Просто она не может заснуть и абсолютно не терпит темноты. Говорит, что боится уснуть и вернуться туда, где просидела восемь лет. Поможешь?
— Конечно! Но чем?
— Поможешь ей уснуть… — Миссис Гринн улыбнулась. Я сбегал и попросил Мэг разбудить утром Джима, так как я уезжаю с миссис Гринн. После чего вернулся в машину, сразу сорвавшейся с места.
Особняк встретил яркими огнями в окнах и всеми домочадцами, собравшимся в гостиной. Мери сидела на коленях папы, который со смущенным лицом не знал куда деть руки от великовозрастной дочки, прижавшейся к отчей груди.
— Бобби! — Китти подскочила, когда мы с мамой нарисовались в дверях и потянула к центру переполоха. — Вот! Не хочет спать!
— Добрый вечер, — поздоровался я с главой семейства.
— Э-э, Боб. — Папаня поправил свою «ношу», стараясь не касаться некоторых частей тела. — Не мог бы ты побыть с Мери, пока она не заснет? — Он переглянулся с женой, получив утвердительный кивок.
— Только сегодня? — Мне стало немного смешно, что два родителя уговаривают меня лечь спать со своей дочерью.
— Надеюсь мне не придется после этого на ней жениться?
— На ком? — Обернулась Мери, околдовав живыми глазами глубокого малахитового цвета. — Я еще маленькая!
Папа и мама синхронно вздохнули и принялись уговаривать дочку, которая согласилась лечь спать, при условии включенного света и, если я буду держать ее за руку. Мне выдали пижаму, и мамочка пожелала нам спокойной ночи, хотя до утра оставалось не так уж много времени.
— Ты правда хочешь на мне женится? — Прошептала Мери, когда мы остались одни в широкой кровати.
— Пока нет.
— А потом?
— А потом — суп с котом!
— А как ты ко мне в голову залез? — Мери засопела и подвинулась поближе.
— Само получилось. Давай спать!
— Давай, — сказала девочка-девушка и притянула меня к себе, закрывая глаза и почти мгновенно отключаясь, отпуская свои перенапряженные нервы и расслабляясь волнительным телом, даже в просторной пижаме. Помаялся некоторое время, чувствуя себя большим плюшевым мишкой, и широко зевнув, последовал ее примеру.
Проснулся от яркого солнца, заглянувшего в окно, и со смущением принялся снимать с себя ножку и выпутываться из обнявших рук своей «невесты». Переоделся в ванной комнате и спустился под взглядами всего семейство Гриннов.
— Доброе утро! — Хотел добавить «папа», но вовремя прикусил себе язык. — Как насчет завтрака?
Меня поприветствовали, и мизансцена пришла в движение, где Китти мелькала как пчелка и тараторила не умолкая.
— Как Мери? — Спросила мама.
— Спит сном младенца, — сказал, смеясь про себя от фразы, подчеркивающей комичность создавшегося положения.
Меня покормили, и папа попросил пройти в кабинет, чтобы поговорить с глазу на глаз.
— Боб! — Начал он, утвердившись за столом и глядя на меня, расположившегося в кресле.
— Нам Китти рассказала о твоем участии в лечении Мери, да и она сама кое-что рассказала. Сказать, что мы удивлены произошедшим, будет очень далеко от правды, а еще мы с Эмилией тебе глубоко признательны и со своей стороны готовы оказать тебе любую услугу в рамках нашей компетенции. У тебя же есть сорок седьмая хромосома?