Невинная для волчьей стаи (СИ)

Ник, хромая подошел к нам — все еще белым волком. Я тоже остался в истинной сущности.
«Как ты, брат?»
«Жить буду», — младший повел плечом, шипя от боли.
«Дурачок, зачем надо было бросаться под колеса?»
«Там нет колес. Лыжи… Что с Мией?»
«Потеряла сознание. Испугалась нас».
«Испугалась…»
— Надо отнести ее в дом, скорее, Марк! — Дэн нервничал, — Мне не нравится, что она так долго не приходит в себя!
«Посади ее мне на спину».
Дэн аккуратно положил Мию на меня, и я начал осторожно подниматься по склону. Дэн старался идти рядом, Никита ковылял сзади.
У дома я вернул себе облик человека, Мию прижимал к себе Дэн.
— Ник, тебе лучше побыть волком, быстрее заживет.
«Пустите животину в дом?» — мы часто так шутили, когда кто-то из нас прибегал в облике волка, а остальные были в человеческой форме.
— Заходи уж, полежишь на коврике, перед дверью, смотри блох не вычесывай!
«Ладно».
По-хорошему надо было вызывать маму. Она помогла бы Нику быстрее залечить раны. Но если мама приедет, то нужно будет все ей объяснять и… она узнает о нашей новой игрушке. О нашей крохе.
Я пока не готов был делиться с родителями этой новостью.
Как мне рассказать им, что мы нашли единственную и не хотим другую?
Стоп. Это я так подумал? Я серьезно решил так?
Мия все еще лежала в кольце моих рук, прижавшись к бицепсу, оплетенному белой татуировкой, которая сейчас горела ярко и почти жгла кожу.
Мия. Единственная моя. Наша.
А как же все остальное? Семья? Волчица? Истинная пара? Волчата?
Голова была как чугунный котелок. Не хотелось думать и загадывать.
К лешему все! Я устал. Мне нужен отдых. Я хочу забыться в теле моей маленькой богини. Заниматься с ней любовью до бесчувствия.
Но она сама без чувств. А когда придет в себя, скорее всего сбежит от нас в ужасе.
Я вошел в спальню, положил ее на кровать. Ник поковылял в ванную — Дэн пошел за ним, чтобы помочь смыть кровь.
Мия так и не пришла в себя. Я не знал, что делать. Все-таки позвонить матери?
«Мия, детка, что же с тобой? Просто шок? Испуг? Или ты все-таки ранена? Ударилась головой?»
Я прокручивал в воспоминаниях все, что произошло. Нет, я не мог поранить ее. Я старался быть аккуратным и Дэн тоже. Значит… просто страх?
— Мия?
Она шевельнулась, открыла глаза.
— Наконец-то… как ты?
— Не знаю. Что случилось? Почему я здесь? Мы же были на улице?
— Да. Ты не помнишь, что случилось?
— Помню. Я чуть не попала под снегоход какого-то придурка. Ник меня спас.
— Да, все правильно.
— Я только не поняла, откуда там взялся тот волк. Надеюсь, вы не убили его?
Я замер. Только один волк? Она запомнила лишь одного?
— Конечно, не убили. Он ведь…
— Я видела, как он бросился прямо на этого… Только, зачем?
— Чтобы спасти тебя?
— Да, но… почему? Я не понимаю. Он рисковал жизнью… Но ведь с ним все хорошо?
— Нормально. Жить будет.
— Вы принесли его сюда? Я могу на него посмотреть?
— Чуть позже. Дэн ему помогает.
— А Никита? Он ведь мастер всех лечить?
— Да, и Никита тоже.
— Я хочу пойти к нему! Я должна его поблагодарить!
— Чуть позже. Я тебя отведу.
— Хорошо. Почему я все еще в одежде?
— Я как раз об этом думаю. Почему ты в одежде, когда должна лежать абсолютно голая подо мной?
— Марк… нет! Сейчас?
— Почему нет? Всегда! Каждую гребанную секунду!
Я схватил ее в объятия, прижимая как сумасшедший.
Мы чуть не потеряли ее!
— Марк…
В ее глазах было столько нежности!
— Поможешь мне? — она потянула молнию комбинезона.
Мне хватило пары минут, чтобы стащить с нее все — угги, комбинезон, свитер, леггинсы, носки…осталось только белье, совсем простое, хлопковое, которое казалось мне невероятно сексуальным.
Я опустил голову, вдыхая аромат ее тела.
— Мия…
— Марк… возьми меня! Я так хочу чувствовать тебя внутри!
— Я боюсь сделать тебе больно. Ты еще не…
— Марк! — она приподняла бедра, потерлась о мой возбужденный до предела, каменный член, — пожалуйста!
Я отодвинул в сторону мягкую ткань ее трусиков, провел пальцами по влажным складкам. Расстегнул джинсы, достал своего волчонка и резко вошел в нее. Прямо так, не раздеваясь и не снимая ее белья.
 
О, да. Это было блаженство. Чувствовать ее под собой. Чувствовать ее вокруг себя. Везде.
— Марк! — она снова прогнулась, прижимаясь, обхватывая ладошками мою шею, овивая ногами тело.
Я толкнулся, проникая до конца, в самую глубину. Она дернулась, застонала протяжно, раскрылась еще сильнее, сжимая меня внутренними мышцами.
Наши губы встретились, языки сплелись. Хотелось большего. Хотелось никогда не разрывать объятий, никогда не покидать ее лоно.
Я чувствовал, что горю, что все будет очень быстро и яростно, но я должен был придержать своего волка, доставить удовольствие моей сладкой девочке. Еще толчок, еще, еще, удар, снова, снова… Сплетение тел, борьба желаний, соединение. Я чувствовал ее дрожь, понимал, как сводит ее тело, в предвкушении. Еще глубже, еще сильнее. Она стонала, я понимал, что ей и больно, и сладко. У меня просто крышу снесло от страсти, жажды, любви…
Любви к этой еще совсем незнакомой нам девушке, женщине, которую я хотел забрать в наше логово навечно. Еще толчок. Еще больше огня и страсти.
— Марк! Пожалуйста!
Да, крошка, я знаю, чего ты хочешь! Я опустил ладонь ей на живот, пальцами пробираясь к клитору, сдавил, взял в плен и сам раскололся на миллион частиц, взлетая в небо, оглушенный ее и своим оргазмом, чувствуя, как орошает моя сперма ее лоно, такое узкое и горячее.
Неожиданно для меня она разрыдалась. Мия плакала! Ее просто трясло! Она то прижималась ко мне, то вдруг пыталась освободиться из моих объятий!
— Что с тобой, Мия, что?
Я отпустил ее, дав возможность отодвинуться. Она посмотрела затравленно, потом повернула голову в сторону двери в ванную. Там стояли Дэн и Ник. Белый волк Никита.
  
Глава 24. Мия
 
Я чувствовала холод. Дикий холод. Словно меня поместили в цистерну с жидким азотом — тем самым который якобы мгновенно замораживает. Если бы это было так! Заморозить сердце, чтобы не болело. Превратить в лед чувства, мысли, желания.
Почему мне так холодно? Я же не попала в аварию? Не валяюсь со сломанным позвоночником в сугробе…Не тону в ледяной трясине…
Или все-таки тону?
Я в доме — самом волшебном доме на земле, как мне казалось еще совсем недавно. Я на постели — самой мягкой и уютной. Я с мужчинами, которые готовы дарить мне удовольствие.
И мне очень холодно. Что со мной не так?
Может, все дело в том, что я начинаю кое-что вспоминать и понимать?
Вот я в заснеженном лесу, несусь на снегоходе, убегая от неизвестных, которым, как я считала, продали мою невинность. Вот я вижу страшные серые силуэты, которые мечутся меж деревьев. Я слышу вой — жуткий, утробный вой зверя, почуявшего добычу… а потом волчий оскал — как усмешка судьбы.
Я вижу трех огромных белых волков. Они прекрасны. Лучше чем любое, самое изысканное произведение искусства, потому что тут творцом была сама жизнь, сама природа, Бог.
Белые волки. Три брата, всегда вместе, во всем, горой друг за друга…
«Меня зовут Марк. Марк Белый. К твоей спине прижимается мой средний брат, Денис, Дэн. А хитрый парень двухметрового роста с длинными руками, который лежит за Дэном и ласкает твою грудь — Никита. Ник».
Нет. Это невозможно. Я просто головой ударилась, когда падала со снегоката.
Но ведь я не падала? Кто-то схватил меня, спас от удара, столкновения, от падения и смерти.
И белый волк бросился на чужой снегоход, нарушивший границу владений моих мужчин…
И не совсем мужчин?
Почему я чувствовала сквозь дурман обморока теплую белую шкуру? Длинный мех ласкал мое лицо — не волосы Дэна, а именно мех, звериный, волчий, почему-то удивительно нежный. И запах… Я чувствовала запах зверя. Не противный, нет, не раздражающий… Наоборот. Приятный. Он меня словно защищал от всего мира, этот аромат силы и власти.