Дом Неба и Дыхания

Зофи подгоняла детей, заставляя бежать быстрее – сквозь туман, папоротник, деревья и камни.
Когда один мальчик упал, Зофи подхватила его на руки. Тонкие ручонки вцепились в ее лагерный наряд.
Быстрее, быстрее, быстрее.
Вот и дорога, и фургон на ней. Агент Сильбо их ждет.
Его настоящего имени Зофи не знала и не собиралась выяснять, хотя было бы неплохо знать, кто он на самом деле. Для нее он был просто Сильбо. И он ждал.
Он мог бы отказаться. Заявить, что Офион убьет его, поскольку в это время он выполнял совсем другую миссию; что Пиппа убьет его или поручит это какому-нибудь солдату из Светопада.
Но он отправился вместе с Зофи и две недели где-то прятался, пока минувшим вечером она не послала ему импульс первосвета – единственный сигнал, который осмелилась послать из лагеря, кишащего ванирской охраной. Сигнал означал, что через сутки он должен быть в условленном месте.
Она велела Сильбо не использовать его силу, даже если это делало побег легче и безопаснее. Но тогда он был бы сильно истощен, а ей требовалось, чтобы он находился в полной силе.
Лунный свет бледнил лицо Сильбо. Агент был в украденной имперской форме; волосы зачесаны назад, как у любого щеголеватого офицера. Увидев Эмиля и еще одиннадцать детей, он скорчил гримасу, прикидывая, как такая орава разместится в неприметном белом фургоне.
– Всё, – хрипло выдохнула Зофи, подбегая к фургону. – Всё, Сильбо.
Он понял. Он всегда ее понимал.
Со сверхъестественным изяществом Сильбо выскочил из машины и открыл задние дверцы. Еще через минуту Зофи протиснулась на сиденье рядом с водительским. Тепло тела Сильбо проникало даже под ее поношенную лагерную одежду. Зофи не успела вздохнуть, как агент резко нажал педаль газа. Его большой палец снова и снова давил ей на плечо, словно он хотел удостовериться, что Зофи сидит рядом и что она исполнила задуманное.
Дети не проронили ни слова. Никто не заплакал.
Фургон рванул в темноту. «Наверное, лагерь отучил их плакать», – подумалось Зофи.
Путь до портового города Серваст занял полчаса.
Зофи сидела, прислонившись к Сильбо. Мчась по извилистому и ухабистому проселку, он не забыл, что дети хотят есть, и указал им на мешки с едой, припасенные в задней части фургона. Пища была приготовлена из расчета на троих, однако эти дети умели растягивать скудные порции. Он позаботился, чтобы Зофи тоже поела. Две недели в лагере едва не доконали ее. У нее в голове не укладывалось, как дети жили там месяцами. Годами. Ее брат провел в Кавалле три года.
Дорога сделала крутой поворот.
– Лань поблизости, – нарушил молчание Сильбо. – Утром мне сообщили, что она в Альсене.
Так назывался городок в двух часах езды отсюда – один из важных складов вдоль железной дороги, которую вскоре после строительства окрестили Хребтом. Она пересекала континент с севера на юг и служила основной транспортной артерией для снабжения имперских войск боеприпасами и всем необходимым.
– Наши шпионы доложили, что она направляется сюда.
У Зофи свело живот, но она заставила себя не отвлекаться: ей требовалось переодеться и переобуться. Одежду и обувь привез все тот же Сильбо.
– В таком случае будем надеяться, что мы доберемся до берега раньше Лани, – сказала Зофи.
У Сильбо дрогнул кадык.
– Как Пиппа? – решилась спросить Зофи.
Теперь у него дернулась жилка на подбородке. Они с Пиппой целый год соперничали за вхождение во внутренние ряды командования. «Чокнутая фанатичка» – так неоднократно называл Пиппу Сильбо, особенно после жестокой атаки, учиненной ее Светопадом. Выживших среди противников не осталось. Но Зофи понимала рвение Пиппы; она на себе познала отношение ваниров к людям и представляла, как те относятся к Пиппе. Таких нюансов Сильбо не понять, равно как и таких переживаний.
– Пока никаких известий, – ответил Сильбо. – Уж лучше бы она оказалась там, где обещала.
В каждом его слове сквозили недовольство и недоверие.
Зофи промолчала. Она не раскроет ему подробности собранных ею сведений, хотя он много делал и много значил для нее. Сколько молчаливых часов провели они вместе, сливаясь телами и душами! Но она не расскажет никому, пока командование целиком не исполнит свои обещания.
 
Вероятно, астерии сообразили, чтó она сумела узнать. Потому-то и послали Лань, дабы помешать ей рассказать другим.
Но сейчас непосредственная угроза исходила от волкожутней. Словно гончие, бегущие по следу, те нагоняли фургон. Сильбо то и дело поглядывал в зеркало заднего вида. Он тоже знал о погоне.
Вдвоем с Зофи они смогли бы одолеть горстку волков-оборотней. Такое было в их практике. Но за беглецами из Каваллы гналась не горстка. Сил не хватит, чтобы сокрушить противников и самим остаться в живых.
Зофи подготовилась и к такому варианту. Перед отправкой в Каваллу она передала командованию свой коммуникационный кристалл – драгоценное средство непосредственной связи. Такие кристаллы давали лишь наиболее ценным шпионам. Зофи знала: ее кусочек кварца в безопасности. А Сильбо обещал уберечь Эмиля. Он дал ей слово.
Когда они выбрались из фургона, узкие причалы Серваста были густо окутаны туманом, клубящимся над темными водами Хальдренского моря. Туман обволакивал старинные каменные здания портового города, заставляя помаргивать редкие уличные фонари. Улицы здесь мостили булыжником. Из-за ставен домов не пробивалось ни лучика света. Не было ни машин, ни тем более пешеходов, отважившихся идти по улицам, полным тумана и теней.
Казалось, улицы Серваста опустели заблаговременно; словно жители города – небогатые рыбаки из числа людей и ваниров, принадлежащих к Дому Многоводия, – закрылись в домах и подчинились инстинкту, велящему не высовывать носа в туман. Особенно сегодня.
Особенно когда в городе вот-вот появятся волкожутни.
Сильбо шел первым. Его волосы выбивались из-под фуражки. Он оглядывался по сторонам. Выхватить пистолет из кобуры – секундное дело. Зофи видела, как он метко убивал своей магической силой, но иногда проще было выстрелить из пистолета.
Эмиль двигался рядом с Зофи по истертым булыжникам улиц, мимо опустевших рынков. Зофи знала: из-за ставен за ними наблюдают. Она спиной ощущала взгляды жителей. Но никто не открыл дверь и не предложил помощь.
Зофи это не волновало. Пока судно стоит там, где она сказала, мир может убираться в Хел.
К счастью, «Бодегравен» покачивался в конце длинного деревянного причала. На черном корпусе корабля выделялись серебристые буквы названия. До него оставалось три квартала. В нескольких иллюминаторах горел первосвет. На причале и соседних – ни души. Эмиль шумно вздохнул, словно корабль был видением с Луны.
Зофи молила богов, чтобы за пределами гавани ждали и другие офионские корабли. Командование обещало ей эскорт в обмен на ценный ресурс, за которым она и путешествовала в лагерь. Их не заботило, что ценным ресурсом являлся ее брат. Их интересовало лишь то, на что способен этот мальчик.
Зофи всматривалась в улицы, причалы и небо над головой.
В ней, вторя ударам сердца, запульсировала магическая сила. Звук, похожий на удары костяного барабана. Предвестник беды. Предупреждение.
Надо бежать не останавливаясь.
Зофи рванулась, но ей на плечо легла широкая ладонь Сильбо.
– Они здесь, – с характерным северным акцентом произнес он.
Его чутье было острее, чем у Зофи.
Зофи обвела глазами пологие крыши, булыжники, клочья тумана:
– Насколько близко?
– Они везде. – на обаятельном лице Сильбо отразился ужас. – Эти долбаные твари везде.
Всего три квартала отделяли беглецов от спасения. А позади, на расстоянии квартала, уже слышались крики:
– Там! Там!
Секунда на принятие решения. Эмиль застыл. В его темных глазах ярко вспыхнул страх.
В следующее мгновение уже не было ни страха, ни боли.
– Беги, – прошипела Зофи Сильбо.
Он потянулся к пистолету, но Зофи опустила его руку вниз и приблизила лицо к его лицу: