На стороне мертвецов (СИ)

— Думаю, мне надо срочно откупиться булочкой. — аккуратно снимая с рукава сюртука как всегда слегка жирноватые Алевтинины пальчики, объявил Митя.
— Кавалер при булочках — это ж почище, чем кавалер в чинах! — бандитки переглянулись и заключили. — Пропала наша Алька!
— Достойная спутница. — издевательски протянул Алешка. — Для достойного ее кавалера. А заметить вас несложно, Митя, в этом-то сюртуке. Мы уж все к нему привыкли, чай, все лето лицезрели, и тут вот тоже.
— Алеша, но вы же знаете, что Митин гардероб пропал! — пролепетала Лидия, нервно подергивая пальцами: и убрать руку с локтя Алешки стыдно, и оставлять под Митиным упорным взглядом — неприятно.
Пропал, невольно кивнул Митя. И уничтожил его никто иной, как вот этот самый Алешка!
— Я вот вовсе не запомнил, во что вы были одеты, Алексей! — равнодушно обронил Митя. — Только не сочтите за обиду: не потому, что вы худо одеваетесь! Просто вы как засели у себя в поместье, так и не видно вас. — с деланным простодушием — мы все тут из одной деревеньки! — воскликнул Митя. И добавил сочувственно. — Впрочем, понимаю, с вашими-то… проблемами…
И пусть думает, на что Митя намекает: на скандальный развод и не менее скандальный брак Ивана Яковлевича, Алешкиного отца, или… на дела Лаппо-Данилевских с покойным Бабайко. Небось, до сих пор гадает, узнал ли Митя его тогда, на полном мертвецов подворье, под плащом и шляпой а-ля Рокамболь. Пусть мучится!
— А мы вот с вашим… дядюшкой позавтракать завернули. — не давая Алешке опомниться, продолжал Митя. — Такая милая кофейня!
На лице Алешки проступило ошеломление и, кажется, сомнение в Митином здравом рассудке:
— У меня нет дядюшки!
— Ну как же! — промурлыкал Митя (так мурлычет задравший жертву леопард!). — А Ингвар? — и он небрежно махнул в сторону германца, как всегда пожирающего глазами Лидию. — Он — брат бывшему мужу Анны Владимировны, а Анна Владимировна, как вышла замуж за вашего батюшку, стала вам все равно что маменька. Вот и выходит, что Ингвар вам теперь — почти что дядюшка! — и уточнил. — Бывший дядюшка по нынешней маменьке. Так и будем его в обществе представлять.
Беловолосые бандитки, Капочка и Липочка, уставились на Митю в благоговейном восторге.
Ошеломление на лице Алешки сменилось растерянностью… ужасом… отвращением… яростью… желанием изничтожить на месте Ингвара, а главное, Митю! Митя вздохнул полной грудью и даже прикрыл глаза от переполнявшего его наслаждения: оказывается, отец все же прав, от Ингвара тоже может быть польза. Это выражение на лице Алешки он всю жизнь помнить будет, в самые тяжкие жизненные часы в памяти воскрешать и тем утешаться.
— Позвольте мне от эдакого родства… отказаться! — подрагивающим от ярости голосом процедил Алешка, и одарил Ингвара презрительной гримасой.
— И мне тоже! — Ингвар окатил Алешку ответным презрением.
— Какое редкостное единодушие! — восхитился Митя. — Вот заметно, что вы родичи!
Бандитки восхищенно закатили глаза.
— А впрочем, как угодно! — неожиданно с полнейшим равнодушием обронил Митя, теряя интерес что к одному, что к другому. — Что же мы стоим, дамы, когда булочки ждут! — вскричал он, не глядя перехватывая пальчики Алевтины, снова норовящие вцепиться ему в рукав. — Право же, Алексей, вы не можете претендовать на такое количество прекрасных дам! Составьте нам компанию за столиком… — он повернулся к Лидии, и даже руку протянул, точно собираясь повести ее к столу. Она побледнела, потом щеки ее вспыхнули, пальчики в кружевной перчатке дрогнули, соскользнув с рукава Алешки… — Составите компанию… Зинаида? — мстительно бросил Митя, поворачиваясь ко второй из сестричек Шабельских.
Зинаида вздрогнула и уставилась на Митю недоверчиво. Митя чуть приподнял брови. Зинаида оглянулась на окончательно побелевшую старшую сестру и в глазах ее мелькнуло нечто… Хм, а отважная автоматонщица не столь равнодушна к успеху старшей сестры, как желает показать! Чуть заметно улыбаясь, она протянула пальчики, пахнущие машинным маслом и немного духами, и направилась к столику.
 
— Ну же, Ингвар! — окликнул германца Митя. — Приглашайте… — ужасно хотелось подсунуть ему Алевтину, но Ингвар оказался полезен, а сам Митя — великодушен. — …Аду, и идемте уж!
Скромница Ариадна закраснелась и сама, первая, подхватила Ингвара под руку, точно боясь, что он передумает. Ингвар тоскливо оглянулся на Лидию… и даже не глядя на спутницу, потащился к столику.
— А я? — прошептала им вслед Алевтина и пухлые губки ее затряслись от подступающего плача.
— Ну конечно же, вы с нами! — Митя кивнул, подавив желание отослать юную барышню… к старшей сестрице. Нельзя, сразу станет оскорбителем юных наивных дев и нарушителем священного обещания булочек. — Мы же поместимся впятером за столиком, не правда ли, фройляйн?
— Уж барышню Алевтину мы усадим! — на чистом росском пообещала хозяйка кафе, быстро и ловко переставляя столики. Мгновение — и Митя уже усадил Зинаиду. Рядом, не глядя друг на друга, устроились Ада и Ингвар: Ада отворачивалась от смущения, а Ингвар как всегда глазел на Лидию. Точно как Алевтина на булочки в витрине… и на Митю.
— Нас не пригласили!
— Не позвали!
— Отвергли!
— Нам остается только наесться булочек и погибнуть во цвете лет! — бандитки горестно уселись за соседний столик.
— От моих булочек еще никто не погибал! — возмутилась хозяйка.
— Вы просто не знаете, сколько мы их можем съесть! — «успокоили» ее бандитки.
Бледная, как мел, Лидия почти упала на плетеный стул прежде, чем опомнившийся Алешка сообразил подвинуть его.
— Эйнемовский шоколад у вас есть, фройляйн? — небрежно спросил Митя и тут же обернулся к «своим» девушкам. — Московские шоколадники придумали забавную вещицу — шоколадный автомат! 10 копеек в него бросаешь — выпадает шоколадка! Вам бы понравился аппарат, Зинаида. А вам — шоколад, Алевтина.
— Дорого. — вздохнула Алевтина. — Батюшка мне по воскресеньям только пятак карманных денег дает. А накопить я не сумею, раньше что-нибудь куплю!
— Эйнемовского не имеется, зато есть бельгийский и швейцарский. — объявила хозяйка, и явно задавшись целью показать столичному хлыщу, что в губернии тоже слаще морковки кой-чего едали, зачастила. — Эклеры, меренги, бланманже, крем-брюле, булочки венские со сливками, штрудель яблочный с ванильным соусом… — и чуть понизив голос, интимно. — Имеется самый настоящий торт «Захер»! Кузина тетушки мужа работала в кондитерской «Демель», еще когда там трудился молодой Эдуард Захер, и сумела заполучить рецепт. Такого вы больше нигде не попробуете!
Мите на мгновение стало тоскливо: что нельзя попробовать больше нигде, обычно стоит очень дорого. Если учесть аппетиты Алевтины… А ведь ему еще гардероб обновлять… И тут же разозлился на себя: светский человек не экономит… на пирожных!
— Торт «Захер», барышни? — с энтузиазмом предложил он.
— И еще булочку с кремом, и штрудель, и… — зачастила Алевтина, а Митя понял, что ему придется ограничится кофе. В животе немедленно засосало от голода. Проклятье, с деньгами надо что-то решать!
— Т-ш-ш, Аля, нельзя так много сладкого! — шикнула на сестру Зинаида. — Торт и чай будет достаточно, правда, Ада?
Вторая сестричка только кивнула, а Алевтина надулась.
Митя вдруг понял, что ему и в самом деле нравиться эта спокойная рассудительная брюнетка. И автоматоны ей интересны!
— Столь тяжелое тесто с утра? — у наконец пришедшего в себя Алешки прорезался голос. — Дайте нам что-нибудь… воздушное! Меренги и фрукты, например…
— Какое счастье, Зинаида, что вам не нужно себя ограничивать! С вашей-то энергией! Это когда всего движения — с зонтиком вдоль аллеи прогуляться… или в лодочке посидеть… Тогда, конечно же, торты под запретом. Но вам-то не о чем беспокоиться. — немедленно откликнулся Митя, даже не глядя на Лидию. — Да и Аде тоже… Быть может, закажем еще?
 
— Да! — немедленно завопила Алевтина.
— Альке тоже не нужно себя ограничивать. — важно покивала Капочка (или Липочка?)