Перевернутая луна (СИ)
Доберман кивком благодарит подругу и разливает напиток.
Сама вежливость.
— Мичи, — опостылевшее имя слетает с губ ниггера. — За ним снова пришли.
— Профсоюз, — вздыхает Гонсалес.
— Да, — босс делает первый глоток и зажмуривается от удовольствия. Гонсалес следует его примеру. — Я не стал бы связываться с тем мужиком, если бы знал, как оно будет.
— Он хорошо платил, — хмыкает Гонсалес.
— И ведь не поспоришь, — Доберман снова пьет из фужера. Свита едва прикасается к своим напиткам. — Так или иначе, мы с ним больше не работаем. Умываем руки, и всё такое. Но в городе объявилась японская баба, она всюду вертится и выспрашивает тебя. Я подумал: предупрежу кореша, мы же вместе, правда?
— Ты правильно подумал, — улыбка примерзает к лицу таксиста. — Что посоветуешь?
— Залечь на дно. Не высовывайся, не светись в Сити. А еще лучше, поезжай к тетушке в Розарито. Поживи там недельку-другую. Глядишь, всё и уляжется.
Мудро.
— Если не успею?
— Меня ты не знаешь. Никогда не видел. Мичи подвозил, но мало ли, кого ты подвозил. Это же такси, ёпт. Смекаешь?
— Мог и не говорить.
Доберман перегнулся через бочку и ткнул Гонсалеса кулаком в плечо. По-дружески ткнул. Знак высшего благоволения.
Таксист перевел дух.
Его не съедят, не закопают, не украсят колумбийским галстуком. Профсоюз пугает его гораздо меньше, чем Доберман Дюк и эти молчаливые засранцы из группы поддержки.
— Посиди еще минут двадцать, — Доберман выпрямился. — Попей сочку. А потом вали отсюда на всех скоростях.
* * *— Только дернись, — сказала Наоки, усаживаясь напротив таксиста. — Голову разобью.
Гонсалес уставился на нее без видимого страха. Еще бы. Наоки производила впечатление худенькой азиатской девочки, способной разве что на чувственные стоны в закадровой озвучке хёнтай. Броник Наоки свернула в рулон и упрятала в один из своих межпространственных тайников, справедливо полагая, что справится с таксистом без экзовставок. На ней сейчас были короткие джинсовые шортики и футбола цвета хаки. А еще — неизменная кобура с «Вереском» и чехол с «Акелой». Правое бедро и левая голень, соответственно.
— Отвали, — буркнул Гонсалес. И попытался свернуть девушке челюсть мощным правым крюком.
Наоки, не напрягаясь, перехватила руку говнюка, потянула на себя и, слегка приподнявшись, заехала наглецу локтем в нос. Не давая опомниться, приложила оппонента мордой о столешницу, вдребезги разбив графин с какой-то бурдой.
Гонсалес взвыл.
Кулак разжался, и Наоки не замедлила этим воспользоваться, взяв указательный и средний пальцы противника в один из своих фирменных захватов.
— Пута! — выругался здоровенный бородатый кретин, прижавшись к залитой соком фанере. — Отпусти!
Фаланги начали хрустеть.
— Хер тебе, — безжалостно сообщила Наоки. — Ты мне не нравишься, мальпаридо. Лежи смирно, если хочешь сохранить пальцы. И отвечай на мои вопросы.
Гонсалес что-то невразумительно промычал.
Наоки выучила разговорный испанский под гипнозом за три часа. Удобная технология, как и в случае с эспером. Но этот тип говорил на странной смеси эспера и тенокского диалекта, так что к произношению надо приноровиться.
Колхозник…
Девушка слегка ослабила хватку.
— Лучше?
— Угу.
— Вякнешь то, что мне не понравится, засуну яйца в жопу. Тетушка родного племянняка не узнает. Усек?
Вторая ладонь таксиста, лежащая на столешнице, нервно хлопнула по апельсиновым долькам и ягодам клубники. Остатки сока стекали вниз, вымазывая Гонсалесу белые хлопчатобумажные штаны.
— Я бы могла спросить про Мичи, — заговорила Наоки вполголоса, — но мы оба знаем, что ты попытаешься соврать. Дескать, подвозил, но знать ничего не знаю, просто клиент. Начнем с другого конца. Мне удалось выяснить, что ты корефанишься с Доберманом Дюком и этими подонками, называющими себя Чистым танго-взрывом. Вы тут мило беседовали, но я слегка опоздала на встречу. Теперь ты мне расскажешь, почему Доберман охотился на Мичи.
— Он не… — промямлил Гонсалес.
— Громче.
— Он не охотился, — таксист выгнул шею так, чтобы можно было дышать. Кровавая юшка заливала фанеру, смешиваясь с прохладительным напитком. — Просто следил.
— Зачем?
— Без понятия.
— Мичи не связан с вашими гребаными бандами. И не мог перейти дорогу Танго-взрыву. Добермана кто-то нанял.
— Вроде того.
— Кто?
— Я не знаю!
Наоки аккуратно взяла один из осколков графина и резким движением рассекла таксисту полщеки.
— Что ты творишь, сука⁈ — взревел Гонсалес.
— Я и не такое творить умею, — промурлыкала Наоки, швырнув осколок себе за спину. — Вернемся к Доберману. Почему он убил Мичи?
— Он не убивал.
— Да ладно.
— Говорю же, нет! Ему заплатили, чтобы отследить твоего дружка до бара. И всё! Не вмешиваться, просто отследить. Может, еще какая фигня, но меня забыли просветить.
— Какое задание ты выполнял?
— Первым спуститься к порталу Мичи. Двигаться указанным маршрутом. Не спешить, выбирать подконтрольные Взрыву районы.
— Ладно, — кивнула Наоки. — А дальше-то что?
— И всё. Они дальше сами разберутся. Так сказал Дюк.
— И он ни при делах?
— Он сам на панике! Профсоюз на хвосте, все как с цепи сорвались! Дюк предупредил, что ты ползаешь по городу, меня выспрашиваешь. Присоветовал к тетке валить, отсидеться.
— Значит, — медленно и четко проговорила Наоки, — кроме перевертов Добермана в баре был еще кто-то?
— Включи мозги! — не выдержал Гонсалес. — Бар под Защитой, они к Поясу подключены!
— Хочешь сказать, Доберман внутрь не заходил?
— Нет.
— Они еще кого-то в пустыне встретили?
— Да.
— Кого?
— Тех, лунных. В смысле, с той стороны.
— С какой такой стороны?
— Ну, из-за периметра. Там оборотни живут, ты что, не в теме? Лунные кланы, их там до хрена всяких разных.
— Допустим, верю. Они держались снаружи?
— Как бы да…
— Но?
— Доберман сказал, что с ними был кто-то из вендиго. Кто-то сильный, он и завалил того чувака.
— Мичи.
— Ага.
Наоки отпустила кисть Гонсалеса. Таксист с кряхтеньем и стонами распрямил спину и начал баюкать вывихнутые пальцы. Кровь, текущая из ноздрей, начала понемногу запекаться.
— Лунные кланы, — задумчиво проговорила Наоки.
— Самая многочисленная группировка, — пояснил Гонсалес, исподлобья глядя на свою мучительницу. — Там у них нет стран, независимых полисов и всего такого. Есть кланы и группировки. Вроде как союзы племен у индейцев в старину.
— И кто ими заправляет?
— Гребаные колдуны, — Гонсалес сплюнул. — Вендиго и диаблеро. Они называют себя основателями.
Всё сходилось.
Мичи убил основатель. И, вероятно, забрал то, что разыскивает Тейн. Поэтому Наоки не может открыть тайник брата. Нет больше никакого тайника — это единственное объяснение.
Как же найти перевертов, сваливших за периметр с наузом? Ответ лежит на поверхности — взять за яйца их собратьев, промышляющих на окраинах Тенокса. Заодно можно узнать про таинственного нанимателя.
— Скажи мне, — голос Наоки делается нежным и ласковым. — Как отыскать Добермана?
— Нет, — Гонсалес качает головой. — Тебе это не нужно, поверь.
В правой руке девушки появляется «Акела».
Солнце сверкает на лезвии боевого ножа.
— Попробуем еще раз, дружок.
* * *Солнце начало клониться к закату, так что Наоки спешила. Она забралась слишком далеко от трансмиттерных линий, Пояса Защиты и мало-мальски приемлемых для жизни пространств. Исполинские небоскребы Сити расчертили горизонт крохотными ледяными осколками — слишком далеко по меркам обычного города. Добрая сотня километров.
Тенокс не был обычным городом.
Лоскутный мегаполис, непостижимое сочетание лоска деловых кварталов, пышной зелени туристических районов и лютой трущобной нищеты, в дебрях которой происходили жуткие вещи. Администрация даже не пыталась контролировать эти места, пустив всё на самотек.