Портрет предателя (СИ)

Зигурд указал на продавленную кровать, прикрытую ветхим одеялом.
— Ложитесь спать!
Кузены, пошатываясь, подошли к постели и, не раздеваясь, рухнули на нее. Она была такая узкая, что они с трудом поместились на бугристом матрасе. Себастьян лег у стены, а Доминика с краю. Юноша прижал ее к себе, чтобы она не упала. Через несколько минут они уснули, а точнее сказать — впали в забытье, одурманенные крепким алкоголем.
Зигурд залпом опрокинул стакан самогона и улегся на соседнюю койку.
========== 11. Рассвет ==========
Доминика с трудом разлепила глаза. Голова раскалывалась, все тело болело, во рту ощущался омерзительный привкус рвоты.
— Где я? — простонала она.
Сзади кто-то пошевелился. Доминика обернулась и увидела лежащего за спиной Себастьяна. Запах пыли ударил ей в нос. Она закашлялась.
Вдруг она вспомнила. Кровь. Дым. Крики. Мариотти со вспоротым животом. Толпа. Факелы. Выстрелы. Упавший с колокольни звонарь. Пожар. Стоны. Вонь горелого мяса. Куски тел. Трупы, трупы, повсюду трупы!
Доминика резко подскочила на матрасе и вцепилась руками в свои волосы. Ее затрясло. Слезы брызнули из глаз, и она истерично зарыдала. Пережитый кошмар липкой паутиной заполнил ее разум, с отчетливой ясностью воскрешая в памяти ужасные мгновения прошлой ночи.
Себастьян поднялся с постели и сел на ее край. Он обнял возлюбленную и крепко прижал ее к груди. На его глазах тоже выступили слезы. Он обнимал кузину и гладил ее черные спутанные волосы до тех пор, пока ее плечи не прекратили судорожно вздрагивать.
— Себастьян, что с нашими родителями? — наконец спросила она.
— Они мертвы!
Доминика всхлипнула.
— Ты уверен? — ее голос дрожал.
— Да, — тихо сказал он. — Я сам видел их тела. Зигурд закрыл тебе тогда глаза.
Она уронила голову на руки и долго сидела так, молча раскачиваясь из стороны в сторону.
— Что нам теперь делать? — наконец спросила она.
— Не знаю, — глухо ответил Себастьян.
В горле жутко пересохло, Доминика с огромным трудом ворочала языком.
— Я хочу пить! — хрипло сказала она.
Себастьян встал с кровати и осмотрелся. На столе стояла полупустая бутылка самогона и три стакана. Из открытого горлышка противно разило спиртом. Невольно поморщившись, он обшарил полки, но не нашел на них ни воды, ни еды.
— Где Зигурд? — спросила Доминика.
— Не знаю. Ушел куда-то.
— Он нас бросил?
— Понятия не имею.
Доминика встала с постели. В тусклом утреннем свете комната выглядела еще более убогой. Облупившаяся штукатурка, некрашеный пол, ветхая мебель. Молодые люди осмотрелись. Наемника нигде не было видно, а его постель была аккуратно заправлена. Они подошли к входной двери и дернули ручку. Заперто.
— Он закрыл нас здесь! — сказал Себастьян. — А вдруг это ловушка?
— Если бы он хотел нашей смерти — то просто бросил бы нас во дворце.
— Я не знаю, какие у него мотивы, но я ему не верю!
— Зачем же он тогда нас спас?
— Откуда я знаю? Может он хочет получить за нас награду!
Доминика испуганно уставилась на кузена.
— И что теперь?
— Надо выбираться отсюда!
Себастьян изо всех сил ударил плечом в дверь. Та дрогнула, но не поддалась. Он отошел назад для разбега, как вдруг дверь распахнулась, и на пороге появился Зигурд.
— Далеко собрался? — мрачно поинтересовался он.
— Где ты был? — сердито спросил Себастьян.
— Достал нам пожрать.
Наемник отодвинул юношу и прошел в комнату. Он снял заплечную сумку, поставил ее на стол, извлек из нее бутыль и несколько свертков. Когда он развернул вощеную бумагу, то в воздухе мигом разнесся соблазнительный аромат копченой говядины и свежего хлеба. Доминика почувствовала, как рот наполняется слюной, и поняла, что дико проголодалась. Беглецы уселись за стол и приступили к завтраку.
— В городе все еще опасно, — сообщил Зигурд, густо намазывая масло на краюху. — Погромы продолжаются. Нужно переждать здесь пару дней.
— Ты, наконец, объяснишь нам, что происходит? — с вызовом спросил Себастьян.
— Революция, — пояснил хейдеронец и откусил кусок хлеба.
 
Юноша задохнулся от возмущения.
— Революция? Так вот, как теперь называются массовые убийства?
Зигурд пожал плечами.
— Можешь называть как угодно, мне все равно.
Юноша перегнулся через стол и вперил в наемника гневный взгляд.
— Скажи, ты знал?
— О чем?
— О том, что готовится переворот?
— Нет, — отрезал Зигурд.
Себастьян ткнул его кулаком в грудь.
— Врешь! Ты не мог этого не знать!
Хейдеронец схватил собеседника за запястье и вывернул его кисть так резко, что у того на глазах выступили слезы.
— Послушай, щенок, — тихо процедил он, сверля Себастьяна ледяным взглядом. — Или ты перестаешь задавать свои идиотские вопросы, и делаешь то, что я скажу…
— Или что? — с вызовом спросила Доминика. — Убьешь нас?
Губы Зигурда искривились в горькой усмешке. Он резко отшвырнул руку Себастьяна.
— Или вы валите на все четыре стороны. Я не собираюсь нянчиться с теми, кто мне не доверяет!
С грохотом отодвинув стул, он встал из-за стола и вышел из комнаты.
— Мерзавец! — бросил ему вслед Себастьян.
— Послушай, Себастьян, — сказала Доминика, когда за хейдеронцем захлопнулась входная дверь. — Может зря мы так? Он все-таки спас нас!
— Я ему не верю! — запальчиво воскликнул тот.
— Но что мы будем делать одни?
— Что-нибудь придумаем!
Доминика встала из-за стола, бросив недоеденный завтрак, подошла к входной двери и толкнула ее. Та приоткрылась, на этот раз она была незаперта. Доминика вышла на улицу. Стояло прохладное утро, воздух был свеж и чист, и лишь слабый запах гари говорил о том, что ночью в городе произошло несколько пожаров.
Дом, в котором они ночевали, стоял во дворике, окруженном кирпичными и деревянными стенами, густо увитыми зеленым плющом. В центре высился каменный колодец. Сам дом был небольшим, построенным из грубого кирпича, с соломенной крышей. У стены стояла деревянная скамейка, а на ней сидел Зигурд, уронив лицо на ладони.
Доминика присела на другой край лавки. Хейдеронец поднял голову и посмотрел на нее.
— Что? — спросил он.
— Прости нас… — нерешительно начала она.
Зигурд тяжело вздохнул.
— Не нужно извиняться, Скилик, — сказал он. — Я понимаю, как все это выглядит со стороны…
Из дома показался Себастьян. Он подошел поближе и прислонился к стене дома, скрестив руки на груди.
— Ты спас нас… — промолвила Доминика.
— У меня были на это свои мотивы.
— И какие же, если не секрет? — вмешался Себастьян.
— Секрет, — отрезал хейдеронец.
На несколько минут воцарилось молчание. В ясном небе щебетали ласточки, со стороны моря доносились крики чаек, легкий ветерок поигрывал листвой, и казалось, будто бы и не было вчерашней ночи, полной страха, ужаса и смерти.
Доминика решилась прервать тишину.
— И что нам делать дальше? — спросила она.
— Я не знаю, — ответил Зигурд. — В Форталезе вам оставаться нельзя, вас будут искать.
— Кто? — испугалась Доминика.
— Новая власть. Торстен Шульц.
— Шульц? — удивился Себастьян. — Генерал Серебряной Стражи?
— Да.
Зигурд замолчал, настороженно прислушиваясь к отдаленному лаю собак.
Себастьян задал следующий вопрос:
— Так это он устроил переворот? Как ему это удалось?
— Это было несложно, учитывая, что его поддержало большинство хейдеронцев.
— Но почему? — спросила Доминика. — Зачем им все это нужно?
Зигурд пожал плечами.
— Вы слишком долго притесняли нас. Выгоняли с нашей земли, установили непомерные налоги, запрещали молиться нашим богам. Неудивительно, что у народа в конце концов лопнуло терпение.
— Это ложь! — запальчиво воскликнул Себастьян. — Хейдеронцы имели точно такие же права, как и ангалонцы!
— На бумаге, — ответил наемник. — Но не в реальности.
У Доминики задрожали слезы в глазах. Перед внутренним взором встали ужасные картины массовой бойни, которые ей довелось увидеть прошлой ночью.