Новый мир. Древние (СИ)
Забрав пистолеты у этих типов, Эля отдала их своим подругам и дала им задание зачистить все остальные комнаты, а сама подошла к мужчине в белом халате.
— Как она? — тихо спросила женщина у человека, который оказался врачом.
— Очень плохо. Эля, мне жаль, но у нее нет шансов. Еще немного и Роза…
— Замолчи! Не говори ничего! Она не может умереть! Только не сейчас!
Женщина рванула к кровати, спрятанной за белой ширмой. Там лежала девушка. Голова ее была перебинтована, а некогда красивое лицо превратилось в сплошное месиво. Эля склонилась над ней и тихо сказала:
— Розочка, ты меня слышишь?
Веки девушки дернулись, и она приоткрыла глаза.
— Девочка моя, мы уходим! Лорку убили, разорвали на части! Она подыхала долго и мучительно! Видела бы ты, что с ней сделали!
Больная попыталась улыбнуться, а потом тихо прошептала: “Клим?”. Эля чертыхнулась, но потом быстро взяла себя в руки.
— Нет, сестренка. Он пока не вернулся из гарнизона. И хорошо! Не нужен он нам! Он один их этих подонков!
Девушка замотала головой, но потом зажмурилась и тихо застонала.
— Роза, ты как? Не отключайся! — шептала Эля, но девушка уже ее не слышала. Ее начала бить мелкая дрожь и она судорожно схватила сестру за руку.
— Люблю тебя… — тихо произнесла Роза и замерла.
Эля нервно усмехнулась, а потом начала трясти сестру.
— Роза. Роза! Розочка! — взвыла женщина и схватилась руками за голову.
— Эля, мне жаль. Эля, ее нет! — пытался достучаться до нее врач, но женщина его не слышала. Она трясла неподвижное тело и истерично рыдала. Я стояла у стены и не знала, что мне делать. Тут Эля обратила на меня внимание и подскочила.
— Ты! Где ты была раньше? Где ты была вчера? — злобно крикнула она и протянула ко мне руки.
Я испугалась, но потом не выдержала и взорвалась. Сегодняшний поганый день продолжался, и меня начали доставать сюрпризы, которые сыпались на меня как из рога изобилия.
— Ты меня спрашиваешь? — крикнула я и сделала шаг вперед. — А где была ты? Когда на Лексуса напал Крашеный и ударил моего лучшего друга ножом? Где была ты, когда шар из человеческих тел таранил нашу машину, когда меня чуть не загрыз зомби с головой лошади, когда Макар резал Ярика, а потом пырнул меня? Чем ты занималась, когда за мной по лесу гонялась мертвая невеста, когда мою дочку Аню увозили в неизвестном направлении, когда меня избивали малолетние отморозки, снимая все это на видео? А? Или, может, ответишь, что ты делала, когда мой дом обрушился, чуть не похоронив меня под обломками? Я еще много чего могу тебе интересного о своей жизни рассказать, но стоит ли? Ворон может вернуться в любую минуту, и тогда всем нам придет конец! Он не простит. Он устроит тут бойню похлеще, чем все известные нам монстры вместе взятые! Ты этого хочешь?
Женщина ничего не ответила. Она неуверенно покачала головой, а потом подошла ко мне. Эля протянула руки и неожиданно крепко обняла меня. Она тихо заплакала, но потом смогла успокоиться и отстранилась.
— Ты права. Прости. Он заплатит! Все они заплатят! И Ворон, и его отморозки, и этот Клим…
Женщина выбежала в коридор, где нас ждали, и громко крикнула:
— Дорогие мои! Моя сестра Роза умерла. Вы все ее знали! Она была добрым светлым человечком, который всегда помогал нам! Вы все знаете, как она заступалась за нас! Какой ценой она выбивала для нас лишний кусок хлеба и стакан воды! И теперь ее нет! Она погибла, спасая ребенка, которого Лора угрожала сварить в котле! Ее убили люди Ворона, и они заплатят! Все! Мы убьем их всех! Забирайте у убитых оружие, стреляйте на поражение, мы никого не оставим в живых! Смерть убийцам и садистам!
— Смерть, смерть, смерть! — слышалось со всех сторон.
В этот момент в коридор вышла та самая троица патрульных, сопроводивших меня до рабочего цеха. Скорее всего, их привлекли крики, разносившиеся по коридору, но они явно не ожидали увидеть толпу разъяренных женщин, готовых разорвать любого, вставшего у них на пути. Не успели они достать пистолеты, как были расстреляны Элей и ее подругами. Их трупы обыскали и отдали найденное оружие мужчинам, освобожденным из других комнат.
А дальше несколько вооруженных групп помчались обшаривать все помещения, освобождая все новых и новых пленников. Большую часть людей нашли в других цехах, но пару человек выпустили из запертых комнат, а несколько рабочих, трудившихся прямо в коридорах бункера, увидев восстание, сами напали на охранников, а после присоединились к нам. Все патрули, попадавшиеся на нашем пути, беспощадно уничтожались. Воинственная толпа не пожалела никого из своих бывших хозяев.
Не обошлось без потерь и с нашей стороны. Несколько отморозков успели достать оружие и начали палить по женщинам, но они одного не учли. Люди были доведены до точки кипения, и уже не боялись ничего. Им просто не оставили выбора. Они шли прямо под пули, а добравшись до врагов, не хуже монстров рвали своих мучителей, заливая коридоры кровью.
И среди этого хаоса как фурия носилась Эля, таща меня за собой. Я чувствовала себя меховым талисманом, разогревающим толпу на матче. В какой-то момент мне показалось, что сейчас женщина поднимет меня и будет как знамя нести над головой.
Собрав всех, кого только было можно, мы двинулись на верхние уровни. Мы зачистили там всех, но люди Ворона, оставшиеся в ангаре с машинами, уже были наслышаны о бунте. Они заперли единственную дверь, ведущую наружу, и затаились, ожидая наших действий. Понимая, что если ничего не сделать, то кровь польется рекой, я, пересилив себя, вырвалась из цепких лап Эли, влезла в центр толпы и что есть силы крикнула:
— Все, дальше мы не пойдем!
— Что? — прорычала пораженная женщина, тяжело дыша.
Она стояла у железной двери, запертой с обратной стороны. Вокруг нее столпились мужчины, обсуждающие, как лучше ее выбить.
— Там находятся вооруженные люди. Проем слишком узкий. Нам придется выбегать по одному, и им будет очень удобно убивать нас.
— Ничего! Всех не перебьют!
— Ты уверена? Сколько наших должно умереть, чтобы удовлетворить твою жажду крови? Пятьдесят человек? Сто? Или, может, ты всех нас готова принести в жертву ради своей мести?
— И что ты предлагаешь? Вернуться в цех и делать вид, что ничего не случилось?
— Нет! Я предлагаю остановиться и подумать, как можно туда попасть, не подставляя людей под пули. Возможно, есть другой путь!
— Нет! Иначе мы давно бы им воспользовались!
— Должен быть! Всегда есть запасной выход! Я понимаю, что ты зла и хочешь быстрее со всем покончить, но давай остановимся хотя бы на минуту и подумаем!
Эля ничего не ответила. Она схватила меня за руку и, крикнув что-то воодушевляющее людям, потащила меня в темный угол, где нас никто не мог слышать.
— Ты что себе возомнила? Думаешь, что все, что здесь происходит, это твоя заслуга? Да если бы не я, ты бы сейчас лежала мертвой где-нибудь в коридоре! Думаешь, что люди бы пошли за тобой? Нет! Ты чужая. Мы тебя не знаем! Другие работники из страха за свои жизни первые заложили бы тебя охране! Так что не задирай нос! Ты просто оказалась в нужном месте в нужное время, и я терплю тебя только потому, что другим нужен какой-нибудь символ, в который они могут верить.
С этими словами Эля вернулась к людям и продолжила призывать их идти под пули и рвать врагов. Но я не сдалась. Я храбро последовала за женщиной и снова стала просить людей подождать. Эля уже не скрывала своей ярости. Она подбежала ко мне и, криво улыбаясь, сказала:
— У нас мало времени, чтобы долго думать! Ворон вот-вот вернется. Да и этого твоего друга, Лексуса кажется, могут запросто убить, пока ты тут планы строишь! Ты этого хочешь?
— Нет! Но я думаю, что надо рассмотреть все варианты, прежде чем толкать людей на верную смерть!
Эля скрипнула зубами, а бывшие пленники замерли в нерешительности, не зная, кого им слушать. Ситуацию спас мужской голос, неожиданно раздавшийся в темном коридоре.
— А ведь мой хомячок дело говорит! У отморозков, охраняющих машины, автоматы есть. И все они сейчас направлены на эту дверь. У вас нет шансов. Все как один поляжете!