Ключ от опасной двери (СИ)

Легкая на подъем Зоуи приезжает к «Лимончелло» через десять минут после звонка. Выбирая местом встречи любимую пиццерию, я забыла о Чеде, и лишь увидев его, неожиданно осознаю, что меня ничем не задевает присутствие бывшего. Обида затерялась в череде новых событий. Да и какой он бывший? По сути мы и парой-то не были.
Проигнорировав растерянный взгляд, я с невозмутимым лицом высматриваю в зале уютное местечко. А вот Зоуи с порога демонстрирует воинственный настрой и подзывает администратора:
— Нам нужен столик, который не обслуживает вон тот официант.
Пока она гневно тычет в Чеда пальцем, я дергаю ее за рукав в попытке утихомирить:
— Да ладно тебе, Зу. Мне нет до него дела.
— А мне есть. Как и моим чаевым, которые я принципиально ему не оставлю.
Нас усаживают у окна в дальней части зала, где вместо Чеда работает улыбчивая девушка, и уже спустя двадцать минут на столике появляются тарелки с вкуснейшей лазаньей.
Зоуи забрасывает вопросами, то перебивая их потоком местных новостей, то рассказывая забавные истории о своих офисных буднях. Я толком ничего не запоминаю и ловлю себя на мысли, что мне невероятно хочется довериться подруге. Одним махом скинуть груз от необходимости хранить проблемную тайну, но это знание подставит Зоуи под удар, и я сдерживаю порыв.
— Давай вместе позавтракаем, — предлагает она, когда мы оплачиваем счет. — Ты же утром еще будешь в Прескотте?
— С удовольствием, — киваю я, радуясь возможности пообщаться. — Часов в восемь. Подойдет?
Обнявшись у дверей, мы расходимся к машинам. Зоуи прыгает в старенький «Форд» и, помахав рукой, и уносится вниз по улице.
— Осторожнее, неугомонная, — кричу ей вслед и разворачиваюсь к седану.
За ним припаркован похожий, а рядом топчется подозрительно знакомый коренастый мужчина в мятой рубашке, из-под которой с ремня выпирает значок.
В недоумении я спотыкаюсь и едва не роняю ключи.
Это не галлюцинация. Но что он забыл в соседнем штате?
— Детектив Лейк? — уточняю я, все еще надеясь, что обозналась.
— Добрый вечер, мисс О’Мара, — у него лисий прищур, совсем как в комнате для допросов. — Рад встретить вас в неформальной обстановке.
Да он сама любезность! Интересно со всеми или только с теми, за кем ведет слежку? Это вообще законно — следить, если не выдвинуто обвинений?
— Случайно проезжали мимо и решили заглянуть? — я с брелока отключаю блокировку замков.
— Можно и так сказать, — детектив подходит ближе и мягко надавливает на дверцу, не давая ее открыть. — Прошу вас, не спешите. Нам есть, о чем поговорить.
Он максимально сдержан, а я по-прежнему в замешательстве. Выходит, цель визита — не арест? К тому же мы сейчас мы в Аризоне. Вряд ли полицейский из Невады вправе меня задержать.[3]
— Я бы хотела вернуться домой, — подчеркнуто вежливым тоном сообщаю я.
— Уделите мне пять минут. Это важно.
Чрезмерная настойчивость раздражает, и я дергаю дверцу на себя, заканчивая неуместный торг.
— Извините, нет.
Забравшись в салон, я отворачиваюсь, но детектив Лейк не намерен отступать.
— Вам что-нибудь говорит имя «Майя Шерман»?
— Что? — рука с ключом замирает в дюйме от замка зажигания.
Господи, неужели Майя мертва? И они нашли тело?
Похолодевшие пальцы еле удерживают брелок.
— Вижу, что да, — устремленный на меня взгляд полон нескрываемого торжества. Детектив Лейк знает, что сумел меня заинтересовать. — Надеюсь, теперь мы можем поговорить?
На размышления не остается времени — из «Лимончелло» вываливается шумная толпа.
— Садитесь, — я спешно открываю дверцу со стороны пассажирского сиденья.
Не хватало еще, чтобы знакомые увидели меня с копом.
Детектив Лейк тяжело заваливается рядом, я сдаю назад и выезжаю с парковки к повороту на окраину Прескотта.
— У вас десять минут. Потом я привезу вас обратно к машине, так что переходите к делу.
— В десяти из шестнадцати округов Невады легальна проституция.
Округлив глаза, я еле успеваю затормозить на светофоре.
— А при чем тут Майя?
— Простите, что начал издалека. Но, поверьте, так будет понятнее.
 
Он издевается?
— Девять минут, — напоминаю я, покосившись на часы на приборной панели.
— Десять округов, двадцать публичных домов и двести проституток — вот официальная статистика по всему штату. Обычный бизнес, с которого платят налоги…
— Не понимаю, к чему вы клоните, — перебиваю я.
— Но кто захочет платить налоги, если можно получить все? «Эскорт», «досуг», «элитные развлечения» — подобными листовками завален Стрип и близлежащие улицы, при том, что в Лас-Вегасе проституция запрещена. Это никого не останавливает, секс-услуги поставлены на поток.
— Семь минут, — выехав на шестьдесят девятое шоссе, я делаю петлю возле «Гейтуэй Молла» и снова заезжаю в Прескотт.
— В сороковых годах, когда строительство в Вегасе только набирало обороты, на месте «Миража» был крошечный, но довольно популярный ночной клуб. «Рэд Рустер», начинавший, как и все мелкие заведения в городе, и неожиданно поднявшийся после запрета на публичные дома. Возле ближайшей авиабазы их закрыли после протеста местных жителей, и военным приходилось мотаться за развлечениями в соседний округ Най. Тут-то и появилась достойная конкуренция. В разы ближе, в разы дешевле, только нелегально. У проституток были свои номера в «Рустере», куда они приводили клиентов. А чтобы показать издалека «меня можно снять», вешали ключи себе на шею. Удобно и понятно.
Так вот откуда взялась эта дикая традиция!
— В пятидесятых «Рустер» выкупила какая-то актриса и придала проституткам и клубу голливудский шарм. Эффектные платья, прически, манеры. И серебряные кулоны на цепочках вместо ключей на грубых шнурках. Теперь девушки не просто раздвигали ноги, но и при необходимости могли поддержать культурную беседу.
Меня начинает потряхивать. Забыв про время и повороты, я проезжаю через весь город.
— В шестидесятых клуб снесли, но уже в восьмидесятых Стив Уинн выкупил землю и построил на ней целый курорт с грандиозным шоу. Тогда «Мираж» и стал таким, каким вы его знаете. Закрытым клубом, в который зайдет не каждый. Ну а пять лет назад новый владелец вывел его на совершенно иной уровень. Теперь «Мираж» — не просто элитная проституция. Эскорт — это способ достижения цели. Политические интриги, шпионаж, махинации с ценными бумагами. Любые услуги за деньги заказчика.
Едва дыша, я останавливаюсь на обочине. С трясущимися руками мне просто не вписаться в поворот.
— Вот только у тайны есть цена, — угрюмо продолжает детектив. — И ее уже заплатили двадцать четыре девушки. Двадцать четыре! Не каждый серийный убийца может похвастать таким «рекордом».
— Что с Майей? — я не узнаю собственный голос.
— Пока ничего, — его лицо становится еще более мрачным. — Сегодня утром ее мать подала заявление о пропаже.
— То есть… тела вы не нашли?
— И не факт, что найдем. Учитывая, на кого она работала.
Отстегнув ремень, я обреченно опускаю голову на руль. Не верю. Не хочу верить, что Майю убили за пару глупых сплетен!
— Так вы хотите, чтобы я шпионила за Ридом? — выпрямившись, я пристально смотрю на детектива.
— Ридом? — он брезгливо морщится. — Нет, мне нужен старший Фоссберг. Чейз.
Я горько усмехаюсь.
— Вы меня переоцениваете.
— Я не прошу соглашаться прямо сейчас. Просто подумайте.
Я не отвечаю, уставившись в одну точку. Правда слишком тяжела, чтобы осознать ее за несколько минут. И слишком жестока.
— Давайте отвезу вас домой, — детектив выходит из машины и помогает мне пересесть на свое место.
Я двигаюсь как в тумане. Иду просто потому, что меня куда-то ведут и надо переставлять ноги. А потом в таком же тумане слежу за мелькающими фонарями за окном.
— Дойдете сама? — остановившись возле нашего забора, детектив возвращает мне ключи.
Кивнув, я ухожу домой, даже не спросив, как он доберется до «Лимончелло».