Эльфийский помещик (СИ)

Мы с Лидой ехали первыми. За баранкой сидел Прокофий Смирнов — один из нанятых мной бывших сослуживцев, мы с сестрой разместились на заднем сиденье. Мы провели в Солнечнодольске два дня, жили в гостинице, и всё это время Лида удивлялась тому, как сильно я изменился. Но постепенно она свыклась с тем, каким стал её брат, тем более, что перемены, по её мнению, оказались в лучшую сторону, и больше мы об этом не разговаривали.
Сильно подержанный ландо «Фокстрот» я приобрёл с рук буквально позавчера. Обошёлся он мне всего в восемьдесят рублей. Машина имела обычную топку, заправляемую углём или торфом, а под капотом прятался паровой котёл, который при максимальном давлении выдавал двадцать одну лошадиную силу.
Позади с громким пыхтением двигался четырёхосный грузовик ТАФ, дымя торчащей над крышей трубой. В кузове прикрытый брезентом сидел мой шагоход — боевая машина, прошедшая не одно сражение и доставшаяся мне за какие-то четыре тысячи рублей, да и то в рассрочку, поскольку моё денежное вознаграждение предстояло потратить на обустройство быта на новом месте и жалование людям. Там же лежали ящики с патронами и инструментами, провиант и брикеты красного торфа, который мы использовали для растопки котлов. В кабине грузовика ехали Кузьма Егоров и Радогор Лыков — ещё два сослуживца, вызвавшихся пойти ко мне на службу.
Грузовик тоже пришлось купить на свои кровные и тоже с рук. Его я приобрёл ещё до поездки в Нижний Новгород за пятьсот пятьдесят рублей. Взял специально для того, чтобы перевозить шагоход, который не хотелось оставлять на базе. Грузовик с такой нагрузкой полз как черепаха, хотя мне и советовали данную модель, как одну из самых грузоподъёмных, да и выглядел этот восьмиколёсный зверь весьма внушительно.
Среди моих соратников только один был фортисом — Радогор, остальные двое — обычные люди. Все они воевали в нашей роте, а с Радогором мы вместе прошли учебку. В отличие от меня эти парни особыми подвигами не прославились, поэтому их вместе со многими набранными для войны наёмниками распустили по домам. Для нужд мирного времени княжеству такая огромная армия не требовалась.
Конечно, были те, кого взяли на постоянную службу, и такие, кому, как и мне, даровали дворянство и дали поместья, но примерно половине пришлось ехать домой. Однако не все хотели возвращаться к мирной жизни, понимая, что там их не ждёт ничего, кроме низкооплачиваемой работы на заводах, принадлежащих тем же князьям и боярам.
Моё поместье находилось на границе владений муромского великого князя, дальше начинались дикие земли, где князья ещё не установили свои порядки. Однако все знали, что где-то там на севере существует страшная тёмная империя, на востоке в горах обитают подземные эльфы, а в непроходимых лесах поселились мятежники, не желающие жить под гнётом людей и совершающие регулярные набеги на приграничные районы. Не стоило забывать и про лунных бесов, чьи логова в малонаселённой местности появлялись довольно часто.
Офицер, командовавший нашим подразделением, когда узнал, где мне дали поместье, сказал, что будет непросто. Но с другой стороны, и перспективы там есть: и лес можно рубить, и болота осушать, если найдутся поблизости, а главное — добывать лунные угли.
Камешки эти у нас были в цене, ведь они служили природным накопителем маны, который можно использовать для быстрой подзарядки внутреннего источника или вставлять в разные предметы, снабжая их магическим усилением. Поэтому и стоили лунные угли дорого, хоть и дешевле искусственных батарей маны. Одна проблема — рос лунный уголь только в логовах идэлиалов, как по-эльфийски называли бесов.
Мне удалось разузнать историю моего поместья. Раньше, как оказалось, им владел другой дворянин, но он погиб на войне, а его сын не пожелал служить Глинскому и уехал в человеческий мир. Земля же вернулась под управление великого князя, а точнее, назначенного местного воеводы. Случилось это пять лет назад.
Все мы, кроме Лиды, были при оружии. Из-за повстанцев-эльфов местные дороги считались опасными. В двадцати вёрстах от Солнечнодольска начинались территории, относящиеся к Муромскому княжеству (сам Солнечнодольск с окрестностями принадлежали царю), и там, как поговаривали злые языки, закон не действовал. В кобуре моей лежал длинноствольный револьвер системы Кузнецова с переломной рамкой. Такие в продавались чуть ли не на каждом шагу, как и карабины Винчева и винтовки Берднева. Была со мной и шашка — висела на поясе, как дополнение к военному мундиру.
  
Я смотрел внимательно по сторонам, особенно когда проезжали через лес, а рука почти всё время лежала на рукояти револьвера. Так и чудилось, что из-за деревьев выскочат эльфы с луками и копьями.
Сестра тоже нервничала. Но от оружия отказалась, заявив, что не умеет стрелять. Я не настаивал. Не умеет — научим. Но потом. А сейчас ствол в её руках для неё самой мог оказаться опаснее, чем для предполагаемого противника.
Но нам повезло. Миновав очередной лес, мы выехали в поля, зеленеющие сорочинским пшеном, которое у эльфов составляло основу рациона, и вскоре впереди показались крестьянские дома, над которыми торчала часовня. Справа виднелся горный хребет, а слева, в стороне от села — серое каменное здание, обнесённое таким же каменным забором, а за ним — лес. На дороге стоял покосившийся знак с надписью «с. Свиноедово» и в скобках местное название — «Чикирек». Это и был центр моих владений. Я в очередной раз посмотрел на наручные часы. Более четырёх часов нам потребовались, чтобы преодолеть расстояние в восемьдесят три версты.
Не доезжая до села, мы свернули к каменному дому. Я решил поехать туда в первую очередь, поскольку знал про заброшенный особняк, оставшийся от предыдущего владельца. А вот в каком он состоянии и живёт ли там кто-то — я не знал. За пять лет вроде бы не должен сильно разрушиться, если только местные по кирпичам не растащили.
Мы остановились у ворот. Здание выглядело старым, черепица на крыше покрылась мхом. Похоже, в доме никто не жил. Он вполне подходил, чтобы обосноваться там на первое время. Для пятерых человек места внутри хватит с лихвой, а высокий каменный забор даст необходимую защиту. Жаль, что нет ключей. Придётся ломать двери, а потом ставить новые замки.
Я вышел из машины, достал револьвер на всякий случай (слишком уж меня застращали рассказы о повстанцах и разбойниках в здешних краях) и направился к деревянной калитке рядом с воротами, за которыми заливалась басовитым лаем собака. Лязгнул замком, калитка распахнулась перед самым моим носом. На пороге стоял невысокий эльф в брюках, рубашке, жилетке и фетровой шляпе. На поясе его висела кобура с револьвером.
  
Глава 3
 
Незнакомый эльф с невозмутимым стоял в дверном проёме, он упёр руки в бока, и его окутала прозрачная оболочка, источающая слабое бледно-жёлтое свечение.
Эльфы умели управлять некой природной энергией, разлитой в окружающем пространстве. Они называли её «эрке». Она была недоступна людям, а остроухие применяли её сплошь и рядом. Особой популярностью пользовались различные силовые поля, причём сильные заклинатели могли накладывать их не только на себя, но и на группу обычных эльфов. Наши такого не умели.
Стоящий передо мной остроухий выглядел немолодо. Две глубокие морщины тянулись от уголков рта к носу, а в висках белела седина. Большинство эльфов обладали высоким ростом, часто им была присуща худоба. Коренастых и толстых среди них почти не встречалось. Этот же был роста ниже среднего даже по человеческим меркам. эльфы отличались от нас не только заострёнными ушами, но и соответствующими чертами лица: острый подбородок, острый нос, стреловидные раскосые глаза, а этот имел более европеоидный облик. Метис — сразу догадался я.
— Уберите оружие, милостивый государь, — спокойно проговорил эльф. — Я не собираюсь в вас стрелять. Я местный.
— Кто ты такой? — видя, что остроухий ведёт себя спокойно, я сунул револьвер в кобуру, но в мышцы всё равно направил ману — мало ли что случится.