Сказка на ночь для дракона (СИ)

Накануне Претемнейший объяснил, что переместиться во дворец порталом будет не комильфо, потому что есть традиция: все королевские невесты едут в каретах и радуют жителей столицы своим прелестным обликом.
Что же, традиция есть традиция. Поэтому я разместилась на мягких подушках, поплотнее задернула шторку на окне, и приготовилась не радовать местное население, а хорошенько подумать.
Станислас покосился на меня неодобрительно, но ничего не сказал. Я тоже решила не тратиться на пустую болтовню, тем более, накануне наговорилась с Претемнейшим до мозолей на языке. Поэтому сразу ушла в задумчивость, вспоминая события вчерашнего дня.
После моего победного побега от мадам Жиро я влетела в кабинет Претемнейшего, запнулась и влетела прямо в объятия Ария. И никак не могла из них выбраться.
Не помог мне и Станислас, который ругался и орал, как потерпевший, прыгая вокруг нас и угрожая порвать Ария на ленточки, если тот немедленно не прекратит меня лапать.
Арий почему-то не прекратил. Наоборот, стал меня настойчиво и со вкусом целовать. А я… а я отвечала ему. И тоже с удовольствием, потому что целуется Арий божественно.
В конце концов, Станислас плюнул, обозвал нас беспринципными кроликами и пошел разбираться с мадам Жиро, велев к его приходу закончить все безобразия.
Насчет безобразия я с ним была не согласна, но вот в том, что закончить целоваться надо, была полностью солидарна. В связи с этим пусть и не сразу, но попыталась отпихнуть от себя Ария, а он…
А он дракон! По-другому и не скажешь.
Когда он от меня оторвался, то первым делом зарычал:
— Я запрещаю тебе участвовать в отборе.
И без объяснений…
Так что, когда Претемнейший вернулся, выпроводив мадам Жиро, мы с Арием сидели в креслах и прожигали друг друга злыми взглядами.
Претемнейший же, увидев наши лица, расцвел:
— О, слава темным! А я волновался, что так и не довезу тебя до отбора, Региночка. Думал, ты уже согласилась пополнить собой драконий гарем.
Я икнула и в ужасе уставилась на Станисласа:
— Ч-чей гарем?
— Ария гарем, чей еще. Он разве тебе не сказал? — Претемнейший просто лучился радушием. — Гарем у него имеется, да большо-ой! Сколько сейчас у тебя женщин, Арий?
— Станислас, я тебя убью, — произнес Арий тихо и спокойно, но у меня от его слов мороз побежал по коже.
Претемнейший на его слова хищно оскалился, резко увеличился в росте, а рога у него из золотых сделались угольно-черными. И повеяло от демона такой жутью, что, если бы меня не придавило к креслу от страха, то умчалась бы оттуда, сверкая пятками.
Демон и дракон смотрели друг на друга, а я таращилась на них и в тот момент, кажется, начала понимать смысл выражения «нечистая сила».
Первым сдался Станислас: вернул себе нормальные размеры и расцветку и перешел к своему любимому балаганному стилю общения:
— Что я такого сказал? Правду, только правду и ничего кроме правды. Есть у тебя гарем, Арий? Просвети, будь добр, Регину, — и руку к сердцу прижал, как самый честный чело…демон на свете.
А Арий…
Глядя мне в глаза, Арий спокойно произнес:
— Есть.
  
Глава 17
 
Меня будто пыльным мешком из-за угла огрели. Как же так? Ведь он только что целовал меня так, будто я единственная женщина в мире.
А у него гарем…
— Рейджина, давай поговорим, — голос Ария доносится до меня как сквозь вату, а в голове тонко, неприятно звенит.
Нет, Арий, с тобой разговаривать я сейчас не готова, мне с собой надо поговорить сначала.
Про то, что нечего взлетать на счастливых крылышках, потому что кое-кто тебя поцеловал. Трогал твое лицо кончиками пальцев и смотрел так, что ноги подгибались от восторга. И если бы не держали крепкие руки, то стекла бы вниз сладкой лужицей, да там и осталась, счастливая.
Только вот нечего мечтать о принцах. И о просто нормальном мужике тоже не стоит мечтать — нет их, повывелись. А тем более о драконах: один вот ненароком поймал меня за краешек души, да и порвал ее только что. И когда только поймать успел…?
 
Ну что же, мне не привыкать, не первый раз обжигаюсь. Жаль только, что сначала подуть и остудить, никак не научусь…
— Арий, иди отсюда, не будет Регина с тобой сейчас разговаривать, — рычал на друга Станислас, заглядывая мне в лицо. И все подсовывал стакан с какой-то жидкостью:
— Региночка, ящерка моя, ты не бледней так больше, не пугай меня. Давай-ка глотни, кисонька…
Как же, нашел дурочку. После вчерашнего убойного отвара я из твоих рук даже свежего воздуха глоток побоюсь сделать, мой заботливый демон.
Стакан я от себя отодвинула и, стараясь смотреть куда угодно, только не на Ария, решительно произнесла:
— Станислас, что будем с нарядами делать? Твоя модистка сказала, что фигура у меня ужасная и исправлению не подлежит. И деревенщиной обозвала, — тоскливо наябедничала я. — Для чего ты ее позвал, а? Согласна, мы с тобой не в самых лучших отношениях, но зачем натравливать на меня этого аспида с кринолинами?
— Откуда ты узнала про ее змеиную кровь? — удивился Претемнейший. — Суламия тщательно скрывает свое происхождение. Ты прочитала ее ауру?
Характер ее прочитала, там все четко написано, никакие ауры не нужны.
— Рейджина, — послышалось снова, — успокойся, и давай поговорим.
Я подняла лицо и опять утонула в зелени его глаз. Мысли ушли в разные стороны, в голове поплыл сладкий туман, а мурашки встали на низкий старт и приготовились к забегу по млеющему телу. Наваждение какое-то, честное слово…
Чтобы очнуться, укусила себя за щеку изнутри и со всем спокойствием сообщила владельцу гаремов:
— Арий, о чем нам с тобой разговаривать? То, что я с тобой поцеловалась, ничего не значит. Знаешь, в моем мире люди при встрече и расставании часто целуются, просто так, по-дружески. Считай, что у нас был прощальный поцелуй. У тебя гарем, у меня отбор. Прости, мне гардеробом заняться надо, дел невпроворот.
Я повернулась к Станисласу и растерялась, потому что демон застыл и странно смотрел на меня. Я даже описать не могу, что в том взгляде было — и радость, и тревога, и, как будто, вина. Неужели высшие демоны умеют стыдиться?
Заметив мой взгляд, Станислас очнулся и начал теснить Ария к выходу, в чем-то убеждая. Дракон не сопротивлялся и, под давлением демонической силы, постепенно перемещался к двери, ни на секунду не переставая смотреть на меня. А я спину выпрямила, улыбочку на лицо навесила и ручкой на прощанье помахала.
И только когда дверь за ними захлопнулась, стекла по креслу, собираясь расплакаться.
Почему мне больно, будто снова Алекс Железнов, моя первая и последняя любовь, улыбаясь, сообщает, что решил жениться? Не на мне, конечно, потому что я — просто клевая девчонка, с которой было здорово тусить и целоваться. Но жениться он хочет на другой. А я еще найду себе парня. И по плечу дружески похлопал…
С того дня на отношениях я поставила большой и толстый крест. Иногда с очередным мимолетным кавалером ходила в кафе и даже целовалась для разнообразия, а затем вычеркивала из своей жизни, пока он ничего лишнего себе не придумал. Потому что, у меня после Алекса иллюзий не осталось.
Только в самом дальнем уголочке наивного сердца еще жила надежда, что будет и у меня любовь такая, как в романах пишут. Чтобы я для него, а он для меня. Чтобы жить друг другом, и жизнь за свою любовь отдать не жалко…
И почему на этого дракона зеленоглазого так повелось мое глупое сердечко? Ведь знаю его один день, да и то, ругалась с ним без конца… И что в нем такого, что от известия о гареме и женщинах в его жизни, в груди все коркой льда покрылось и как будто жить расхотелось?
— Регина, Региночка, ты только не плачь. Давай я тебе про гаремы драконьи расскажу? — голос Станисласа выдернул меня из горестных мыслей.
Нет уж, ничего не хочу знать ни про какие гаремы. Лучше одну меня оставьте.
Демон присел на корточки, взял мои стиснутые кулачки и начал их растирать горячими ладонями, приговаривая: