Я твоя (не) желанная истинная, дракон! (СИ)
Взбежав по лестнице, я нырнула в безопасность своей комнаты и заперла дверь. Здесь уже была Лорель, видимо, уже поевшая в столовой для прислуги, и перестилала постельное бельё.
— Лорель, — позвала я, и она обернулась ко мне, — не было письма?
Она молча, но взволнованно пошла к окну — закрывать шторы, а потом шёпотом ответила:
— Было, госпожа! Идёмте, достанете его.
Мы уселись на кровать, и она уже более уверенными движениями раскрыла шкатулку, придвинула ко мне, и я достала оттуда свёрнутое трубочкой письмо.
Сев поближе к ней, я развернула и взяла письмо так, чтобы мы обе могли читать:
«Сегодня в десятом часу на торговой площади, около книжных лавок, разыграйте приступ головокружения и обморок. К вам тотчас подбежит мой давний знакомый, лекарь Энклс — мастер зелий. Вместе с ним будет мой посыльный. Они сопроводят вас до поместья дяди, и Энклс станет настаивать на осмотре.
Тем временем, по пути в поместье, госпожа Сансат выпьет зелье, с помощью которого мы сможем изобразить симптомы лиловки. Эта болезнь, крайне заразная, выражается лиловой сыпью и зудом (не забудьте изобразить), начинается с головных болей и слабости, а позже приводит к поражению органов и тяжёлым последствиям. Энклс объяснит это вашему дяде, и тот будет вынужден согласиться сослать вас на лечение, так как лиловка требует карантина по крайней мере месяц.
Энклс даст рекомендации, где следует проводить лечение, и предложит палату в собственной клинике. Пока они с вашим дядей будут обсуждать этот вопрос и торговаться (мой друг сможет растянуть это по крайней мере на полчаса и получить нужный нам результат), вы должны собрать вещи и написать мне записку о том, что первый этап завершён.
После этого Энклс выдаст вам предметы одежды, якобы призванные остановить распространение лиловки, пока вы будете ехать до клиники, и посадит в карету.
Второй этап — замена госпожи Сансат на другую юную госпожу. Она будет облачена в ту же защитную одежду, чтобы вы могли поменяться с ней и незаметно пересесть из одной кареты в другую.
Ваша новая карета отвезёт вас в моё поместье. Оно находится на большом расстоянии от города, поэтому ехать придётся по крайней мере час. И к сожалению, госпожа Янир будет должна поехать с вашей заменой в клинику, дабы не вызвать подозрений. Позже и она присоединится к нам.
Следите за временем. Ровно в десять на торговой площади будет солнечно и жарко, что отлично работает на нашу легенду о лиловке. Постарайтесь успеть.
Д. Вереск»
Мы с няней дочитали почти одновременно и переглянулись, а потом синхронно подняли глаза на часы. До десятого часа осталось всего пятнадцать минут.
***
На площади оказалось действительно жарко. Кажется, мне даже не придётся изображать обморок — от духоты и раскалённого воздуха, поднимающегося с нагретых каменных плит, у меня уже кружилась голова, и яростно светящее солнце ни капли не помогало. Зонт пытался уберечь меня и няню от солнечных лучей, но в этом было мало смысла. Площадь была как сковородка.
Мы с Лорель нырнули в тень палаток, но здесь было не сильно лучше. Однако почувствовав некоторую прохладу, я смогла хоть капельку расслабиться.
Няня медленно осматривала выставленный на прилавках товар, а я плелась рядом, слушая многоголосый гомон продавцов и покупателей. Пронзительный свист, раздавшийся неподалёку, заставил меня схватиться за ухо. Ненавижу громкие звуки!
Следом за свистом раздался весёлый мужской голос:
— Подходите, прекрасная госпожа, не стесняйтесь, попробуйте угощения, в такой жаркий день они чудо как освежают! Ну же, возьмите! Самые вкусные свежие каписы, лулуни, омесы!
По воздуху разлился кокетливый смех:
— Ну что вы, что вы! Мне нечем платить! Я просто гуляю.
— Такой очаровательной юной госпоже я подарю их бесплатно! Не робейте, возьмите, возьмите!
Я обернулась посмотреть на такого настойчивого продавца и его посетительницу. И… замерла.
Рыжие локоны в плавающих пятнах солнца горели и искрились, прекрасное кукольное личико изображало самую милую улыбку. Лёгкое летящее платье облегало точёную фигурку. Мариша с того кошмарного бала…
— Мы возьмём, спасибо, — с ухмылкой подошёл к ней парень, в котором я с растущим ужасом узнала предателя-истинного!
Метка на запястье запылала, а я против воли начала злиться, чувствуя, как по щекам разливается краска от злости и досады. Как же невовремя! У нас же такое серьёзное дело, его нельзя срывать встречей с этими идиотами!
— Госпожа? — окликнула меня Лорель, и я успела увидеть, как обернулся в нашу сторону этот… драконий сын, прежде чем сама резко развернулась к няне. Перед глазами заплясали тёмные точки, и я опустила взгляд на прилавок.
Книги. Мы дошли до места назначения.
Только успевала подумать, что очень не хочу падать в обморок при этом мерзавце, как тело охватила слабость. Духота всё-таки доканала… и узкий затянутый корсет… и судорога, охватившая помеченную руку…
Я не почувствовала удара коленями о камни, тело стало какое-то противно-мягкое и лёгкое, нечувствительное. Да… я часто падала в обмороки в прошлой жизни, я помню, каково это…
Множество голосов сливались в одну кашу, звуча далеко, почти недосягаемо. Перед глазами начинали мелькать лица из прошлого вперемешку с настоящим. Лицо Лорель, что-то встревоженно спрашивающей, лицо лавочника, лицо истинного… предателя. Вдруг всплыло лицо мужа, который мне изменял, рядом с ним лицо красавицы с лилиями… затем оно сменилось лицом Мариши. И раздался голос как будто из-за стены:
— Разойдитесь!
Все лица исчезли, только лицо предателя осталось надо мной. Какого из двух?.. они слились в один, не могу их разделить.
Вдруг его кто-то оттолкнул, и надо мной навис худощавый парень, смутно знакомый, странный хитрый разрез глаз и спрятанная в уголках губ улыбка подсказала — это посыльный лекаря Вереска.
Тело взмыло вверх, и я не сразу поняла, что оказалась у него на руках. Сознание немного прояснилось, я глотнула взявшийся из ниоткуда холодный воздух, чувствуя остаточную тяжесть в голове. У него прохладные руки и даже грудная клетка… просто ходячий холодильник. Волшебно.
— Эй, ты кто такой? — вырвал меня из предобморочного вязкого состояния голос. Я открыла глаза и с трудом нашла взглядом источник звука…
Ох, какая неожиданность. Драконий сын стоял и враждебно смотрел на посыльного. Тот спокойно его рассмотрел, а потом с едва заметной насмешкой спросил:
— А тебе-то что?
Дракон не ответил, но у него заходили желваки на скулах, и он помрачнел от злости.
Забавно, я до сих пор не знаю их имён… в дневнике Эмилия не упоминала, как зовут истинного, называла только «сын главного дракона» и «этот человек». Учитывая его известность, судя по размаху бала в честь его дня рождения, вряд ли она не знала его имени, просто не хотела лишний раз писать его.
И как назло, в воспоминаниях также никто не называл имён и фамилий этих драконов.
А посыльный… о, я помню, как он намеренно пропустил вопрос о том, как его зовут.
Я прикрыла глаза, устав от размышлений. Очень хочется провалиться в забытье.
Эти двое ведут себя странно, особенно дракон. Пускай идёт к своей Марише, что ему надо?.. Заставляет своим присутствием гореть моё запястье, от такого дурацкого истинного одни неудобства и никакого счастья…
Когда от него уже послышалось глухое рычание, я даже очнулась от неожиданности. Пришлось взглянуть в его сторону, чтобы подтвердить, что рычит он, а не какая-нибудь собака.
Напряжённый воздух между ними пронзил строгий голос няни:
— Молодые господа, пропустите лекаря!
И посыльный слегка усилил хватку и всем телом отвернулся от дракона, как будто потеряв к нему интерес.
— Доброго дня, госпожа. Вы с ней? Варрен, отнеси девушку к скамье, — произнёс спокойный, невзрачный мужской голос откуда-то со стороны. Парень кивнул, и я взглянула на него из-под ресниц. Значит, Варрен… Хоть одно имя мне теперь известно. — Уважаемые господа, не на что смотреть. Я лекарь, теперь всё под контролем. Возвращайтесь к своим делам.