Раненые души. 3. Отдаю тебе душу (СИ)

Что угодно был готов услышать, но точно не это. Я впал в ступор, который длился, кажется, вечность, пока мои мысли выстраивались в ряд, а я пытался осознать, что только что услышал. 
Сладкая беременна. Беременна. Беременна от меня. У меня будет ребёнок. Никогда не задумывался об этом. Честно, даже вот вообще. Сначала был слишком молод и беден. Потом вроде не беден, но всё ещё молод. Потом... Потом я вообще не думал о жизни, а о новой жизни, тем более. Мне казалось, я несу только смерть, и уж точно не могу подарить жизнь. Оказывается -- могу. 
Сладкая смотрит, кажется, даже не мигает. Подхожу, становлюсь на колени, беру её руки в свои и целую ладошки, прижимаюсь к её ногам и говорю "спасибо". Слезы сами катятся из глаз. 
Это был чистый кайф. Осознавать то, что в твоей жизни случилось что-то настолько хорошее, что женщина, которую ты любишь, носит под сердцем твоего ребёнка. Я не знаю, как другие мужики реагируют, и уж точно не понимаю тех, кто бросает своих детей. 
Поднимаю глаза и вижу, что Сладкая тоже тихо плачет, просто улыбается, а по щекам катятся слёзы. Поцелуем стираю слезинки, легко касаюсь уголков губ, а потом целую губы. И вот уже Сладкая сидит у меня на коленях, крепко обнимая меня за шею, и мы жадно целуемся. 
- Я так переживала, - признается она, когда мы прерываем поцелуй. - Думала, ты не захочешь, а срок уже восемь недель, но я бы всё равно сохранила... 
- Глупая, - ухмыляюсь, - как вообще в твою голову пришли такие мысли?
- Ну, ты молодой ещё, и мы не планировали, даже не говорили об этом. 
- Знаешь, - прикусил мочку её ушка. - Мне, кажется, я был к этому готов с самой первой встречи. Ведь у меня всегда с собой были презервативы, но я, как будто специально, не хотел их надевать. Мне хотелось, чтобы ты была моей. Пусть я и не сразу это признал. 
Я снова поцеловал Сладкую. Это поцелуй перешёл границы целомудренности и желание, сильное, дикое, стало окутывать, завладевая разумом. 
- А нам можно? 
Сладкая лишь кивнула, мне большего и не надо. 
На следующий день я купил кольцо. Я не мастер романтики и красивых слов. Я просто встретил её с работы, одел в машине на ее пальчик кольцо, и отвёз в ЗАГС, где мы подали заявление. 
- Ты свадьбу хочешь? - по дороге домой спросил я. - Ну, там, платье, подружки невесты, букет, торт... Что там ещё бывает?
- Не хочу, - ответила Сладкая. - Давай просто распишемся.
Мы так и сделали. Через три недели, тихо, только мы и регистраторша. Это был наш праздник. Только наш.
Правда на выходных пришлось поехать к родителям Сладкой и сообщить, что теперь мы муж и жена. 
Теща похоже обиделась, но это продлилось недолго. Она ворчала, что Маша у неё единственная дочь и она мечтала о её свадьбе. Но потом решила, что раз дочь счастлива, это гораздо важнее. 
Беременность протекала нормально, Сладкая, естественно, окончательно переехала ко мне. А я бросил курить. Курить при беременной жене, как-то совесть не позволяла. Было нелегко, особенно первые два месяца, но ничего, справился. 
И всё было замечательно, но иногда по ночам я просыпался и смотрел на спящую рядом Машу. Потому что мне казалось, что всё это неправда, не со мной. Что кто-нибудь придёт и скажет, что всё, мой лимит на счастье закончился. И отберет у меня мою сладкую Машу. 
Но время шло, она была рядом, превращаясь в удивительно красивую женщину. Может я и не адекватен в оценке, но беременность ей определённо шла. А растущий животик я готов был покрывать поцелуями круглосуточно. А еще, в её гардеробе стали появляться цветные вещи.
Был я когда-нибудь так счастлив? Нет. Не знаю. Не помню. И даже её повышенная раздражительность не портила этого чувства.
Одну из гостевых комнат мы переделали под детскую, выбрав нейтральные, зелёный и жёлтый, цвета. Наш ребёнок не хотел нам сообщить свой пол. На каждом УЗИ, как бы ни старались разглядеть, что там у него между ножек, так и не увидели. Ну что же, будет сюрприз.
  
58 глава
  
Маша
Иногда смотрю на Саву и не могу поверить, что это тот самый странный молодой человек, которого я чуть не сбила, и он стал моим мужем. Разбудил меня и подарил мне частичку себя. И это частичка с каждым днем все больше и сильнее.
Девчонки жаловались, что я зажала свадьбу, но всё равно были за нас очень рады. Беременность проходила хорошо. Правда, в третьем триместре Сава наотрез отказался заниматься сексом. Он очень боялся навредить. Вообще, он оказался очень заботливым, иногда до раздражения покладистым. А мне, так иногда хотелось, чтобы он стал Варваром, который брал, не спрашивая, и доводил до состояния невесомости. 
Иногда он так плотоядно смотрел на меня, что от одного взгляда становилось жарко, но потом он сбегал в душ.
Мама очень хотела, чтобы я рожала у неё в отделении, и мы, обсудив это с Савой, согласились. Он, кстати, хочет присутствовать при родах. Я пока как-то не решила окончательно, хочу ли я этого. Его контроль раздражал, он трясся над нами хуже курицы-наседки. И этот затравленный, полный страха взгляд я тоже иногда ловила. Он всё ещё боялся, хоть не говорил об этом вслух. 
Дату родов ставили на тринадцатое сентября. Мама настояла, чтобы мы приехали пораньше. Так что, вот уже третью неделю мы живем у моих родителей. 
Я чувствую себя неповоротливым бегемотом. С моим ростом, живот кажется просто огромным. А Саве нравится, как увеличилась моя грудь, о чём он говорит по раз пять на дню. 
Я немного расстроилась, что у меня появились растяжки на животе и на бедрах, хоть я не могу сказать, что набрала много лишнего веса. Мама за этим строго следит. А Сава с каким-то обожанием намазывает все эти растяжки кремом, и такое ощущение, что ему всё равно, что я стала похожа на зебру.
Все ожидаемо, началось очень внезапно. Я проснулась среди ночи от тянущей боли, но подобные ложные схватки были уже не раз, поэтому я не стала поднимать панику. Тихонько встала и вышла из комнаты, но Сава был тут как тут. 
- Сладкая? - он сонно щурил глаза и зевал. 
- Сава, всё хорошо. Иди ложись. Это опять ложные схватки, я немного похожу и тоже лягу. 
- Хочешь, побуду с тобой?
- Нет. Не хочу. Иди ложись. 
Да, раздражение во мне росло вместе с моим животом. Выходила я из себя очень быстро и по любому поводу. Удивляюсь, как он всё это терпел. Сава вернулся в спальню, а я осталась топтаться на кухне. 
Спустя час, схватки не прекратились, а наоборот стали чаще. 
- Сава, - я потрясла его за плечо. 
- Да? - тут же спохватился он. - Что? 
- Похоже началось, - я улыбнулась, а Сава, наоборот, застыл. 
- Точно? Сегодня же только шестое.
- Точно-точно. Собирайся, пойду маму будить.
В роддом мы приехали в четыре утра. Сава, конечно, пошел с нами. Но маме я сказала дальше предродовой его не пускать. 
Схватки длились восемь часов. Сава не находил себе места, но держался молодцом. Пытался шутить и отвлекать, как мог, а ещё гладил мне поясницу. Когда начались потуги, меня перевели в родзал. Сава остался за дверями.
Варвар
Сладкую увели в родзал, а я остался стоять за дверями. Господи, я бы всё отдал, чтобы хоть часть той боли, что она испытывала, забрать себе. В предродовой она держалась, не кричала, только сжимала крепко челюсти и жмурилась. Что я чувствовал, видя её такой? Сам не знаю, растерянность, беспомощность. Вот, пожалуй, и всё. Нет, ещё страх. Он не отпускал, как я ни старался не обращать на него внимания. 
- Тужься, давай, моя хорошая, ещё. 
Раздавался голос Натальи Ивановны из родзала, а за ним крик Сладкой. Он рвал мне душу, и хоть я понимал, что это нормально, но понимать, как ей больно, и не иметь возможности помочь -- это ужасно. 
 
- Хорошо, давай. Головка выходит, давай, Маша. 
Мне кажется, на какое-то время моё сердце замерло, а биться начало только с криком младенца. 
- Поздравляю, это девочка, - услышал я.