Башня тишины (СИ)

Он стал щелкать пальцами, призывая помочь ему вспомнить какое-то слово.
— Хьюман дизайн! — вдруг выдал Дауд.
— Охренеть, — искренне восхитился Руслан. — То есть про хьюман дизайн ты слышал, а про зороастризм нет? Мы куда летим?
— В Баку!
— А страна какая?
— Азербайджан, да!
— А почему она так называется? — Каждый следующий вопрос Руслан задавал все более елейным голосом.
— Ай, да! — отмахнулся Дауд. — Я болел, когда это в школе проходили.
— Атропатена, Мидия, Малая Мидия, — Руслан перебирал термины, ожидая хоть какой-то реакции. — Страна Огней.
— Это я знаю, при чем тут этот твой…
— А почему «Страна Огней»? — опять перебил Руслан.
— Ну… Нефть, природный газ. Есть места, где горит все время. Огнепоклонники были.
— Вот те, кого ты называешь огнепоклонниками, и есть зороастрийцы.
— Так бы сразу и сказал, да! Зачем выпендривался?!
— Потому что они не огнепоклонники! Не поклоняются они огню! Ты хоть понимаешь, что это древнейшая монотеистическая религия? Огонь для них — это символ бога, можно сказать, живая икона и…
— Да понял я, понял! — перебил Дауд. — Ты умный, Руслан-муэллим. Не кричи только, опять весь самолет смотрит.
Если бы Руслан мог, он бы закатил глаза. Вместо этого пришлось просто зло откинуть спинку неудобного кресла. Сзади кто-то сдавленно всхрапнул и сказал что-то по-азербайджански. Дауд приступил к урегулированию конфликта, а Руслан в очередной раз подумал о бизнес-классе.
— Ты бы с Аминой подружился, — сказал вдруг Дауд, снова не давая Руслану остаться наедине со своими мыслями.
— Почему так думаешь?
— Есть у вас что-то похожее, да. У нее даже кулон с таким же знаком есть.
— Каким?
— Как в твоем кабинете.
— Окрыленное солнце?
— Похоже, да. Это тоже из зороастризма же?
— Угу.
— Она тоже им увлекалась. — В его голосе возник грустный зеленый цвет.
— Увлекается, — поправил Руслан.
— Иншалла.
Несколько минут Дауд молчал. Руслан услышал, как он грызет ноготь. Снова подал голос Аждаха. На этот раз мяуканье получилось протяжное, какое-то скорбное.
— Великие свершения — хорошо, — вышел вдруг из оцепенения Дауд. — А поближе чего-нибудь видно?
— Че-е-его?
— Гороскоп! Ты сказал, великие свершения…
— Тебя что-то конкретное интересует?
— Проблемы у меня будут?
— Какого рода?
— Не знаю, да, уволит меня Октай-муэллим?
Руслан усмехнулся. Как опытный астролог, он точно мог сказать одно. В астрологии главное — это чтобы гороскоп составлял правильный человек. Например, сын твоего начальника. Все-таки хитрый этот Дауд, хоть и строит из себя дурачка. Типичный барсук.
— Не могу сказать, это не так работает. Могу сказать только, что случится что-то хорошее в ближайшее время.
— Значит, не уволит!
— Может, и уволит, но окажется, что это для тебя хорошо. Может, ты другую работу найдешь интересную.
— Такой гороскоп даже я могу делать!
— Вперед, — усмехнулся Руслан.
— В ближайшем будущем тебе предстоит сложный выбор. Но сложный он потому, что все варианты хорошие.
Некоторое время оба молчали, потом Руслан сообразил и улыбнулся.
— Скоро кормить будут?
— Да.
— Хорошая шутка. Но с формулировкой ты переборщил. Тут будет выбор из плохих вариантов.
— Это «Азербайджанские авиалинии», — сказал Дауд абсолютно серьезно. — Если этот самолет будет падать и пилоту нужно будет сделать объявление, он скажет: «Хорошо кушайте, дорогие, это в последний раз, всем двойную порцию кебаба».
Руслан молча вцепился в подлокотники.
— Ай, извини, я не подумал! — заволновался Дауд. — Совсем бледный стал. Может, тебе съесть что-нибудь?
Есть Руслан не мог. И все попытки стюардессы накормить его не увенчались успехом. До самой посадки он не отпускал подлокотники. Дауд еще несколько раз пытался как-то его отвлечь, но не преуспел. Руслана скрутило основательно. Все, что он мог, — это глубоко дышать и отсчитывать секунды до посадки. Буквально. Чувство времени почти не подвело, он ошибся всего лишь на триста секунд, но это можно было списать на то, что самолет прилетел чуть раньше.
 
Едва шасси коснулись земли, пассажиры захлопали, но выражали признательность пилоту совсем недолго. Тут же вскочили и принялись доставать сумки с полок. Никакие увещевания стюардесс не помогали. Дауд не поддался общему ажиотажу и спокойно ждал, когда проход освободится. А вот Аждаха прямо-таки с ума сошел. Он не только выл, но и метался в переноске, отчего та ощутимо дергалась.
— Выносливый какой, — восхитился Дауд. — Весь полет орал, теперь еще и бесится. Тигр, натурально.
— Скоро там? — вздохнул Руслан.
Едва они вышли из самолета, как к ним кто-то обратился по-азербайджански. Дауд перекинулся с мужчиной парой слов, потом взял под локоть Руслана и ускорился.
— Что происходит? Куда мы спешим? — складывая трость, уточнил Руслан.
— Нас встречают. Без очереди пойдем.
Видимо, их ждал какой-то сотрудник аэропорта. Руслан представил, каким образом организуется такая встреча. Вряд ли есть такая услуга в аэропорту. Значит, кто-то кого-то попросил? Задействовал админресурс?
— Дауд, а чем Октай занимается? — вкрадчиво поинтересовался Руслан.
— Вообще ничего про отца не знаешь?!
— Ну… Бизнесмен вроде?
— Можно и так сказать, конечно, — согласился Дауд и задал вопрос примерно тем же издевательским тоном, каким Руслан спрашивал про зороастризм: — Что Азербайджан производит, знаешь?
— Помидоры, — в пику собеседнику выдал Руслан.
— Огурцы, — усмехнулся, оценив банальнейший подкол, Дауд. — Это даже не шутка! Потом расскажу. Но вообще нефть.
— И Октай что? Председатель правления «Газпрома»? — хмыкнул Руслан.
— Нет, но мечты сбываются.
— Мечты Октая, полагаю?
— Может, и твои сбудутся, да! Сын все-таки…
— Мои не могут сбыться.
Дауд догадался, что эту тему развивать нельзя, и промолчал. Судя по звукам, они как раз дошли до паспортного контроля и уперлись в огромную очередь. Дауд потащил Руслана куда-то влево — вероятно, в обход.
— Ковер, что ли?
— А? Да, ковер. Жалко, ты аэропорт не видишь, красивый.
— Ну-ну… как только найду себе новые глаза — первым делом поеду посмотреть на бакинский аэропорт! — фыркнул Руслан.
— Правда красивый!
— Удиви меня.
— Что надо сделать, а?
— Опиши! Говоришь, красивый, — ну?
— Ай, да! Ну… Стиль, все такое… Геометрия, треугольники. Цвета светлые… Ковер…
— Мой детский сад описываешь.
— Я не писатель же! — обиделся Дауд. — Особенно по-русски! Пришли.
Наверное, их подвели к кабинке для посольских сотрудников. Поэтому никакой очереди. Руслан достал из внутреннего кармана паспорт и нащупал перед собой стойку. Пока он пытался сориентироваться в пространстве и при этом не наткнуться на кого-нибудь, Дауд что-то выяснял с пограничницей.
— Снимите очки и смотрите в камеру, пожалуйста, — попросила вдруг девушка.
— Э-э-э! — Ему не надо было даже видеть, чтобы понять, что Дауд болезненно морщится, злясь на недогадливость пограничницы. — Шаг назад сделай, да, вот так, голову подними. Чуть ниже. Да, очки только сними.
— Откройте глаза, — попросила девушка.
— Вы издеваетесь?
— Правила такие, — успокаивающе сказал Дауд. — Тебе больно, когда свет…
Дауд осекся, когда Руслан открыл глаза. На свет они и вправду реагировали болезненно, но не сказать что нестерпимо. Куда больше дискомфорта ему причиняла сама ситуация: стоит как идиот с задранной башкой. А где он стоит? Что вообще вокруг? Может, Руслан в стену таращится, а все вокруг тихонько смеются? Да и глаза, опять-таки. Сам он не представлял, насколько плохо они выглядят, но прекрасно знал, как на них реагируют люди. Либо непроизвольно ужасаются, либо подчеркнуто никак не реагируют, создавая странный вакуум.
— Достаточно, спасибо, — опомнилась пограничница.
Руслан закрыл глаза и надел очки. Дауд вложил ему в руку паспорт, подождал, пока он уберет его в карман, и снова подхватил под локоть.