Семь. Гордыня (СИ)
— Ого! Не слишком ли много требований от человека, минуту назад принятого в штат с испытательным сроком?
— Смешно! — в этот раз её улыбка была гораздо искренне и даже в какой-то степени милая. — Алан, мой муж… Он сказал пойти на любые твои условия, лишь бы я вернула эту чёртову работу. Соглашаться на всё, лишь бы ты был доволен.
— Слишком обтекаемо звучит это — «всё». Тебе не кажется? Твой муж сволочь, Марин. Без обид, но это так, — покачал головой. — Я тебе об этом полчаса твержу.
— Он хороший, просто у нас сейчас тяжёлые времена, — упрямо помотала она головой.
Я разлил по бокалам красное вино, протянул один Марине, сделал небольшой глоток и с удивлением увидел, как моя свежеиспечённая сотрудника залпом опустошила бокал до дна. Да уж, похоже, она изрядно нервничала, гораздо сильнее, чем показывала это.
— Так значит ты готова была на всё, — поинтересовался я задумчиво.
— Я даже не знаю. И не хотела бы знать, — усмехнулась девушка, поставив опустевший бокал на столик. — Алан сказал, чтобы я строила тебе глазки, улыбалась и кокетничала. Какая из меня кокетка? Я никогда этого не делала.
— Но ты ведь понимаешь, чем мог закончиться такой вечер? Чем обычно заканчиваются встречи мужчины и женщины? И твой муж это тоже прекрасно понимал.
— Нет. Он не стал бы!
— Уверена?
Тяжёлый вздох вместо ответа.
— Все всё понимают, но делают вид, что это не так. Все мы взрослые люди. Да уж… Марин, давай я задам один вопрос, чтобы ты не ломалась и не строила из себя недотрогу. Ответишь правильно, и я не буду настаивать ни на чём, и мы навсегда закроем эту тему.
— Какой вопрос?
— Который ответит тебе и мне: на что ты готова была пойти на самом деле.
— Хорошо, — с опаской нахмурилась Марина. — Задавай.
— Ты надела трусики?
— Что⁈ Да пошёл ты!
— Это значит — нет? — не сдавался я.
— Это значит — не твоё дело, сопляк!
— А мне кажется, это значит — не надела.
— Это никак не связано.
— Марин, не занимайся самообманом. Снимай платье, — я принялся расстёгивать пуговицы на рубашке. — Ты ведь всё равно хочешь, чтобы я был доволен этим вечером. Так сказал тебе твой муж. Раздевайся.
— Но я думала, мы обо всё договорились…
— Марина. Я задал вопрос — ты ответила. Ты готова на всё ради работы, я хочу получить это всё. Всё просто. Ты умная женщина, ты это понимаешь. Есть и ещё одна немаловажная причина.
— Какая? — заинтересовалась моя начальница.
— Ты две недели пыталась сделать мою жизнь на заводе невыносимой, а теперь мне просто нужно выпустить пар и поставить тебя на место.
Моя рубашка отлетела в сторону, и я принялся за ремень брюк. Девушка не отрывала от меня взгляда, наблюдая за каждым движением, словно завороженная. Через три секунды она рывком поднялась, резко стянула через голову своё красивое зелёное платье и села обратно, всего в метре передо мной, стеснительно прикрыв свою круглую, подтянутую грудь рукой. А ведь я был прав — трусиков на ней не было.
— Алан сказал, — с печальной полуулыбкой на лица проговорила Марина, — показать тебе сиськи, если ты будешь артачиться.
— Хотел смутить меня голыми женскими сиськами? — усмехнулся я. — Напугал ежа голой жопой… Позвони ему.
— Зачем? — на её лбу пролегла удивлённая морщинка.
— Позвони. Пусть знает, что у тебя всё хорошо и ты смогла договориться. Ему не следует переживать.
Она растерянно потянулась к сумочке, на секунду оголив грудь целиком и колыхнув ей из стороны в сторону, достала телефон, набрала номер и приложила трубку к уху, с упрёком и злостью смотря в мои глаза и не отводя от меня взгляда ни на секунду.
— И включи видео! — приказал я.
— Я же голая! — прошептала Марина, округлив глаза.
— Включай! — с нажимом повторил я.
— Привет, дорогая. Ты быстро всё уладила! — донёсся до нас громкий голос из динамика телефона. — Как там этот сопляк? Поставила его на место? Я же говорил, пацан поплывёт, едва увидит тебя в этом платье… Погоди. Марин, а почему ты голая? МАРИНА!
— Прости, Алан…
— Господин остался доволен? — с иронией в голосе произнесла лежащая рядом со мной и ничуть не стесняющаяся своей наготы обнажённая Марина Анатольевна.
Всего-то полчаса прошло, а о стеснении можно забыть…
— Приемлемо, — подтвердил я.
— Я могу быть свободна?
— Да. Пожалуй.
— Работа моя? Я всё правильно поняла?
— Да. Такого ценного сотрудника нельзя увольнять, — улыбнулся я уголками губ.
— Ещё один вопрос можно?
— Давай.
— А мне нужно будет делать это снова? — Марина приподнялась на локте, подозрительно прищурилась и посмотрела в моё лицо.
— Сама как думаешь?
— Поняла, — кивнула она и вздохнула. — Тогда, я хочу повышение зарплаты! И страховку. И оплачиваемый отпуск на берегу Средиземного моря. Два раза в год!
— Ого! Не слишком ли много требований для одного раза? Ты даже не моя любовница.
— Это значит «нет»? — скривила свой симпатичный носик Марина Анатольевна.
— Это значит — я посмотрю на твоё дальнейшее поведение.
— Пф-ф-ф! — фыркнула девушка, не выдержала и широко улыбнулась. — Мне так хорошо и беззаботно не было со студенческой скамьи. Так приятно на минуточку забыть о всех проблемах, о реальном мире и просто хорошо потрахаться.
— Эй! Вот сейчас обидно было! Что значит на минуточку? — возмутился я. — Мы тут не меньше часа кувыркались.
— Ну прости! — она игриво надула губки, изображая из себя глупенькую блондинку. — Время пролетело незаметно. Так приятно, когда тебя просто хотят и молча любят, а не игнорируют месяцами и не ищут глупые отмазки — устал, нет настроения, идёт дождь…
— Кстати о проблемах, Марин. Разведись с мужем.
— Я сама разберусь со своей личной жизнью! — капризно наморщила она свой лобик.
— Теперь уже нет. Пока ты… — я на секунду замялся, подбирая слово, — работаешь на меня, я не хочу, чтобы у тебя были другие мужчины. Считай это корпоративной этикой.
— Ревнуешь? — хмыкнула Зорькина.
— Брезгую, — честно признался я.
— Мы и так не спим с ним… — тихо пробормотала Марина и раздражённо скривилась. — Он всё время занят своей сраной музыкой и совсем не обращает на меня внимание.
— У вас дети есть? — неожиданно даже для самого себя, поинтересовался я.
— Есть.
— Хм… Ладно. Не хочу разрушать такую идеальную ячейку общества, я же не чудовище. Но твой муж тебе всё равно не пара, подумай над этим. И если у вас нет даже секса, то какой в этом смысл?
— У меня дочь, — задумчиво пробормотала Марина. — Но она уже взрослая и живёт отдельно. И она поймёт, если мы разведёмся. Она у меня девочка умная.
— Взрослая? Насколько? — удивился я. Марина не выглядела девушкой… женщиной, у которой есть взрослый ребёнок.
— Ей восемнадцать. Лена Зорькина — она же работает с тобой в одном цеху, — удивлённо вскинула брови Марина. — Ты не знал, что она моя дочь?
— Ленка? Эта мелкая противная пигалица — твоя дочь? — теперь настала моя очередь удивляться.
— Да. И ничего она не противная!
— Забавно. А я думаю, кого она мне напоминает. Яблоня от яблони… — задумчиво пробормотал я. — Не хочешь завтра поужинать со мной? Снова.
— Завтра?
— Да.
— Я не знаю…
— Это был не вопрос, хоть и прозвучал так.
— Я поняла, — хмыкнула Марина. — Хорошо. Ужин так ужин.
— И дочь можешь прихватить.
— Нет! — возмущённо повысив голос, Маринка прикрыла грудь рукой.
— Почему?
— Ты извращенец!
— Ужин с двумя девушками — это извращение? Ну да, куда мне до твоего мужа. Он эталон порядочности и непогрешимости.
— Да пошёл ты! Знала ведь — нельзя связываться с Гордеевыми. И какого хера меня чёрт дёрнул… Можешь считать это заявлением об уходе! — Марина ткнула мне в лицо сжатый кулачок с оттопыренным средним пальцем и зло фыркнула. — Мне не нужна твоя грёбаная работа!
— Как скажешь, — равнодушно пожал я плечами. — Но если передумаешь… У тебя есть время всё обдумать и взвесить до восьми утра.