Агент Кэт (СИ)
— Секунду, Никки.
Агент Смит довольно улыбается. Этому сухарю непросто даются романтические признания. Какая прелесть! Она выходит из комнаты — и возвращается со стаканом виски.
— Держи. Ну же, Никки. Расслабься и выкладывай.
Ромео делает хороший глоток. Собирается с силами. И вместо трелей на тему вечной любви — начинает говорить о работе.
— Случилось кое-какое дерьмо. Полнейшее дерьмо. Сегодня, в десять часов, глава кибер-отдела ФБР приказал мне организовать доступ к системе «Бехолдер» для частных лиц. Для сотрудников «Дайновы»! Только представь — к нам приехала целая делегация корпоративных ублюдков. Просто как снег на голову! Сраные гражданские без доступа к государственной тайне! Ты можешь себе представить!?
— Я отказался что-то делать без официальной директивы, без письменного приказа. Это слишком серьёзно. Подтирать жопу конституцией и следить за гражданами — привилегия федералов. В системе тут же появился приказ с подписью моего босса. Что мне оставалось делать? Ты слышишь? Что оставалось делать?!!
— Мне пришлось им содействовать. Я кое-что выяснил — сукины дети ищут двоих мужчин. Мексиканец и громадный толстый садомазохист. Мексиканец всплывает в полицейских базах. Толстяк нигде не засветился. Меня не допустили к полной выборке. Но я уверен, «Бехолдер» их отыскал. Ты представляешь? Происходит полное дерьмо… что за дела у «Дайновы» к этим двоим? Чёрт возьми! Сегодня кибер-отдел официально лишился девственности. Отныне — мы сучки корпорации! Мы снова подтёрлись Конституцией!
Услышав слово «Конституция», агент Смит решает спустить коллегу с лестницы. А еще лучше — вышвырнуть из окна. Рассказ о мутных делишках корпораций и спецслужб — совсем не те речи, что приличная девушка ждет от кавалера после дегустации его члена.
Однако, это лишь часть истории. Никки опустошает стакан — и продолжает.
— Теперь главное. Как только эти засранцы убрались — у нас произошел сбой. Из системы исчезли все последние директивы. В том числе — приказ директора кибер-отдела. Просто-напросто исчез, понимаешь? Это хреново выглядит. Если эта история всплывёт — я не прикрою свой зад распоряжением босса. Приказа больше нет! Это не просто нарушение протокола! Это сраное федеральное преступление!!!
— А теперь вишенка на торте из дерьма. Меня лишили доступа. Отдел внутреннего аудита аннулировал доступы всему отделу. Дескать, необходимо разобраться со сбоем. Вот только этим должны заниматься техники, ребята из моей команды, а не бюрократы из аудита! Что-то происходит. В Главном Офисе происходит что-то серьёзное! А я ведь вот-вот должен был свинтить со службы! Если начнется расследование — я первый попаду под удар! Слушай, Кэт… кажется, меня подставили!!! Я в дерьме по уши!!!
Ник бросает отчаявшийся взгляд на коллегу. И закрывает лицо руками, словно герой античной драмы. Через секунду он заканчивает с патетическими жестами. Лезет в карман. Выуживает небольшой блестящий прямоугольник.
Защищённое хранилище данных!
От вида пластиковой безделушки, к раздражению и негодованию Кэтти добавляется самая настоящая тревога. Вместо цветов и признаний — чёртов Петерсон притащил кучу проблем. Прикатил сраный безобразный ком из проблем!
В подтверждение её мыслей, гость потрясает флешкой.
— Если я попаду в суд… если со мною что-то случится — здесь вся информация о том, как корпорация получила доступ к Бехолдеру. Мы даём напрокат машину для тотального слежения! Напрокат, словно сраный велосипед! Этого хватит, чтобы начать расследование! В Бюро должен остаться кто-то с чистой задницей!
— Хватит, чёрт возьми! Хватит, Никки! Ты же не притащил сюда материалы с государственной тайной?!! Во что ты меня втягиваешь?!!
— Нет, нет… только мой отчёт о произошедшем.
— И почему ты несешь это ко мне!? Обратись в отдел внутренних расследований!
— Ты не понимаешь? Ты действительно не понимаешь, агент Смит?! Все связаны! Все связаны со всеми! А ты… ты… ты не похожа на этих ублюдков… ты… эмм… ээ… как бы это сказать… эээ… слишком… эээ… ты слишком хороша, чтобы быть заодно с коррумпированными сукиными детьми… к тому же, ты не так давно в Бюро… я хотел сказать… ээммм… кхм… кажется, ты настоящий патриот… настоящий патриот Америки, вот о чём я…
— Что ты несёшь!? Спасибо за комплимент, Никки, мать твою! Просто замолчи!!!
***
У Кэтти есть лишь одно правильное решение — спустить Ника Петерсона с лестницы, вместе с флэш-картой, проблемами, и рассказами о тёмных делах в самом сердце Бюро.
Однако, Кэт медлит. И не потому, что желание успело вырасти в симпатию, а симпатия — в желание ещё большее. Планы на член оклахомского ковбоя не успели оформиться и кристаллизоваться.
Она всего лишь пытается вразумить коллегу, дабы тот не наговорил лишнего. И, того хуже, не натворил дел. Кажется, он просто не понимает, как всё устроено.
— Перестань себя накручивать, Никки. Это политика. Лоббисты, конгрессмены, корпорации, толстые коты, чиновники из Белого Дома, парни из спецслужб — все оказывают друг-другу услуги. Всё это — очередная услуга, а не заговор против демократии. Ничего нового. Наверняка, Дайнова ищет компромат на конкурентов. Или на партнёров. Обычная подковёрная возня. Возможно, из лабораторий в очередной раз что-то сбежало, как было в Далласе. Но это не наша забота. Не наш уровень, понимаешь? Ты аналитик. Я обычный оперативник. А корпоративные мудаки — лучшие друзья президента. Наверняка, это услуга для кого-то из его кабинета. Возможно — для самого Кацмана. Успокойся, Никки. Не лезь в это дело. Просто держись подальше.
— Да, да… ты права. Я повторяю себе то же самое. Только возьми чёртову флэшку. Если всё вскроется — я попаду под удар. Мой отчёт должен всплыть, если со мной что-то случится. Понимаешь, к чему я? Пусть это всплывёт. Даже если придётся слить журналистам.
Правильные слова. Верные решения. Однако же, агентом Смит овладевает странное чувство. Странное, дрянное, и даже дерьмовое.
Её посылают на остров, где Дайнова что-то затевает. В обход всех правил, она собирается пастись на лужайке ЦРУ. Но как быть с делишками корпорации здесь, в зоне их юрисдикции? Прямо в главном офисе Бюро?
Техасцу следует об этом узнать.
Но разве есть хотя-бы малая вероятность, что он не знает?
— Никки, соберись. И поменьше вспоминай дядюшкины рассказы. Система не может быть настолько гнилой.
Эти слова не для гостя. Но для самой себя. Кэт знает — Дайнова похитила Статую Свободы. Заменила Стальную Леди на фигуру из картона и папье-маше. Заключила в подземельях под Вашингтонской Башней. Сковала, связала, задрала подол. И взялась за кнут.
Остаётся лишь делать свою работу. И думать, что Техасец на самом деле копает под этих ублюдков.
***
Бутылка виски перекочевала на стол. Стаканы то и дело наполняются янтарной жидкостью. Ник в сотый раз рассказывает о недавних злоключениях. Костерит руководство Бюро. Проклинает корпорации. Пускается в рассуждения на тему Закона, Свободы, Конституции, Государства, и тому подобных высоких материй.
Джентльмен из подвалов ФБР не спешит отрывать зад от дивана.
Бессовестный коллега пользуется гостеприимством, злоупотребляет терпением — и даже не думает переключаться на серенады.
Кэт поддерживает беседу. Кивает. Поддакивает. Прикладывается к стакану. И ждёт, когда же этот засранец перейдет к главной теме вечера. Гость неустанно чешет языком — но среди его построений нет слов о любви.
После часа переливаний из пустого в порожнее, на смену фрустрации приходит самый настоящий гнев. Кэтти мечется между двумя желаниями: выставить болтливого засранца — или швырнуть в кровать.
Наконец, чаша терпения переполняется!
Кэт рассчитывала на комплименты и признания. Она ждала, что гость начнёт глазеть на стиснутый халатом бюст. Она надеялась, что у кавалера хватит решимости положить ладонь на её бедро. Что за безобразное отношение? Что за бестолковый ублюдок? Ник Петерсон — самая настоящая чёрствая свинья!