Проклятье Полоза (СИ)

— Не стоит, Лу! А то ещё шею себе здесь свернёшь! — бросил ему насмешливо эльф, вызвав новую волну гнева.
— С чего бы мне её сворачивать?!
— А с того, что ты по горам лазил от силы пару раз, а меня нелёгкая куда уже только не заносила! — выдал Этьен. — Да и кто у нас тут наследник престола? Мной, если что, всегда пожертвовать можно.
— Тоже мне жертва, — буркнул Марселу, но перечить и лезть вперед эльфа всё же не стал.
Ближе к лесу спуск становился всё более пологим и удобным. Пахло жухлой травой и манящей хвоей. Исполинские кедры уже вздымались впереди, словно желая доказать горным хребтам, что они тоже столь же величественны и прекрасны. Подойдя вплотную к первым деревьям, Рена невольно запрокинула голову, силясь разглядеть уходящую к небесам макушку, но та терялась в переплетении ветвей в кронах. В лесу было сумрачно и неуютно: кедры стояли стеной, почти не пропуская солнечного света. Под ногами захрустела опавшая хвоя. Этьен уверенно шёл вперёд, изредка опасливо оглядываясь. Тишина леса, нарушаемая только шумом бурлящей неподалеку реки, настораживала. Хоть сколько-нибудь подходящего места для стоянки не наблюдалось: повсюду виднелись вековые, в драконий обхват стволы, да узкие проходы, порой такие, что среди них едва можно было протиснуться.
— Что-то мне здесь совсем не нравится, — заявил Марселу, огибая очередной изрядно раздавшийся в боках кедр. — Тут и заблудиться не долго!
Этьен только хмыкнул, упорно углубляясь в лесную чащу. Рена прибавила шагу. Сама мысль о том, чтобы оказаться в этом месте в одиночку приводила её в ужас. Нечто чуждое и зловещее витало вокруг. Будто бы некто затаился, поджидая, когда жертва сама угодит в ловушку. С каждым шагом это чувство только крепло, но Рена не спешила им делиться со своими спутниками, потому держала между собой и эльфом дистанцию, но вот Марселу, не желая отставать, почти дышал ей в спину. Вскоре они вышли к реке, но надежды Этьена найти пологий удобный берег не оправдались. Лес нависал над бурной водой почти отвесно, так что огромные корни, подобно щупальцам угрожающе вылезали из-под каменистой красноватой почвы и ниспадали корявыми плетьми. Этьен ещё долго вёл их вдоль русла, пока крутые склоны не стали снижаться, а гигантские кедры — редеть, уступая место худеньким, как тростинки соснам. Река ещё больше разлилась и чуть замедлилась, так что вскоре к ней уже можно было подобраться. Этьен осторожно наклонился над водой и, зачерпнув ладонью розоватую воду, почти тут же поднёс её к лицу. Он настойчиво оттирал въевшуюся кровь и грязь. Рена склонилась рядом и лишь окунула в мутную воду руки, но бурный поток едва не свалил её с ног. Пошатнувшись, она чуть не упала на Этьена, и лишь Марселу, схвативший её за ободранный рукав, помог восстановить равновесие.
— Осторожней! — В его голосе звучали беспокойство и тревога. И, похоже, именно они заставили молодого оборотня нахмуриться и обратиться к Этьену: — Может, напряжёшь свои магические силы и поищешь хотя бы родник? Нам нужна питьевая вода, а не вот эта муть!
— Как прикажете, эр-хот! — шутливо склонившись, произнёс эльф. — Но, боюсь, тогда нам придётся вновь углубиться в этот весьма недружелюбный лес!
Марселу ещё больше насупился.
— Дамиану тоже нужна будет вода, — вслух подумал он и, устремив раздражённый взгляд на Этьена, как-то уж больно по-королевски велел: — Веди!
Рена с удивлением посмотрела на Марселу: от робкого мальчишки почти не осталось и следа. Сейчас он выглядел ершистым подростком, неуклюже проверяющим границы дозволенного. Однако Этьен, похоже, не обращал внимания на то, что ему уже не в первый раз откровенно бросали вызов. Рена не могла не заметить, что такое пренебрежение ещё больше злило юного оборотня. Она будто бы оказалась меж двух огней, которые вот-вот вспыхнут. Напряжение сгущало воздух, и Рена всерьёз опасалась, что эти двое не смогут обойтись без драки. Марселу явно был на взводе: он тяжело дышал и его резкие шаги выдавали закипавшую внутри ярость. К счастью, конфликта удалось избежать. Этьену повезло: он довольно быстро нашёл небольшой родник. Неподалеку обнаружилась небольшая полянка, упиравшаяся в ржаво-красные сопки.
 
— Вот там и будете ждать, — огласил своё решение эльф, а сам вновь улизнул в лес под благовидным предлогом поискать что-нибудь на ужин.
С его исчезновением стало даже легче. Гнев Марселу сменился заботливой тревогой. Он встал чуть поодаль от Рены, будто боясь вызывать у неё смущение. Она же и думать больше не могла! Склонившись над родником, ей только и нужно было, что вдоволь напиться. И, черпая пригоршнями ледяную воду, Рена, почти не замечая, как ломило от холода зубы, наслаждалась её сладковатым привкусом. Лишь затем, снова умывшись и чуть придя в себя, она посмотрела, как жадно припал к воде Марселу, но, не желая его стеснять, поспешно отвернулась.
Её взгляд пробежал по красноватым холмам, возле которых виднелась примятая трава и обломанные сучья. Всё как бы намекало, что некогда кто-то довольно крупный пытался здесь приземлиться. По-видимому, неудачно. Рена ещё раз оценивающе оглядела место их будущей стоянки и устало вздохнула. Сил искать что-то более надёжное почти не осталось. В конце концов, рассудила она, всё было не так уж и плохо. Холмы защищали спину, рядом был источник воды. Оставалось только разжечь костёр, да надеяться, что Этьену повезёт, и тот принесёт хоть что-то съедобное. Впрочем, в способностях эльфа Рена даже не сомневалась. Выжили же они на Бэрлоке! Конечно, тогда стояло знойное лето, а не начало зимы, но Одоред находился гораздо южнее, и потому снег ещё не добрался до этих мест. Хотя, стоило признать, погода стояла довольно прохладной, но изодранному плащу Рены удавалось сохранять достаточно тепла.
Утолив жажду, Марселу принялся собирать хворост, а Рена — расчищать место для будущего кострища. Сухая хвойная подстилка была сметена до земли. Рена хотела поискать какие-нибудь небольшие камни для очага у холмов, но у подножья ничего не валялось, а попытки выковырять немного породы оказались безуспешными. Бугристые выступы, коими была испещрена ближайшая сопка, пальцам не поддавались. Наконец, она сдалась и устало привалилась к шероховатой каменной стене. От породы исходило некое притягательное тепло, от которого Рену сразу же потянуло в сон. Она смежила веки, но вместо желанного расслабления ощутила, как зудит всё тело. Безотчётно пошкрябав пальцами по запястью, Рена обнаружила, что кожа там стала несколько грубее и плотнее. С неохотой открыв глаза, она заворожённо принялась осматривать свои руки. Ногтевые пластины проблёскивали золотом даже сквозь налипшую хвою и грязь, по фалангам пальцев тянулись тоненькие чешуйчатые ниточки. Потрогав их, Рена с удивлением обнаружила, что они почти невесомые и легко топорщатся, стоит лишь слегка натянуть кожу. Запястье же украшали плотные чешуйчатые браслеты, и стоило потереть кожу вокруг, как она тут же сходила, обнажая новые более яркие звенья. И, по-хорошему, ей бы страшиться этих изменений, но Рена смотрела на себя, словно околдованная. Ей нравился золотистый блеск и переливы, образующиеся на чешуйках, так, что любуясь ими, она забывала обо всём. «Это красиво», — пронеслось в её голове, но чужой голос, прозвучавший совсем рядом, развеял чары, возвращая в реальность.
— Их всё больше, — тихо пробормотал Марселу. Он замер в шаге от Рены и так же не мог отвести взгляда от золотистого покрова. И эти слова пробудили страх. Рена по-новому взглянула на изменения в собственном теле и пришла в ужас. Чешуя слишком быстро заменяла кожу! Успеют ли они дойти до источников, пока она ещё не потеряла человеческий облик? И тут за спиной раздался гулкий удар. Рена резко отскочила от каменистого холма, едва не сбив Марселу.
— Что… что случилось? — оторопело спросил тот.
— Там… там что-то стучало… — запинаясь, сообщила Рена, указывая на холм. Ей было неловко от собственной нерасторопности. Вдобавок она подозревала, что ей вполне могло показаться. Что если это был удар её собственных сердец? И просто дальний отзвук упавшего с горы камня! К чему было так паниковать?!