Ватага. Император: Император. Освободитель. Сюзерен. Мятеж
– Егор-бродяга? – не поверила она своим глазам. – Ты?!
– Можешь называть меня «великим князем», – спешился Вожников. – Ты почему в бабьем тряпье? Город Арфлёр осажден англичанами и нуждается в твоей помощи!
Он забрал у одного из холопов сверток, сунул женщине:
– Здесь твоя одежда, твои сапоги, твой меч и твои доспехи! Быстро одевайся, и мы выступаем!
– Этого не может быть… – одними губами прошептала она. – Это сон? Мне снится исполнение мечты?
– Так ты будешь одеваться? – так же тихо спросил Егор. – Или скажешь мечте «нет»?
– Седлать коней! – пятясь, закричала воительница. – Собирайте сумки, дармоеды, пристегивайте мечи, цепляйте щиты к седлам. Полчаса на всё! Мы выступаем!
За оставшуюся половину дня полутысячный отряд преодолел всего лишь полтора десятка верст, остановившись на ночлег на кошеном лугу между виноградниками. Все это время шевалье Изабелла помалкивала. Возможно – боялась неловким поступком спугнуть нежданное счастливое сновидение слишком рано и пробудиться в своем нищем логове, не досмотрев сказку до конца. И лишь на следующее утро, проснувшись, оглядевшись, побродив по лагерю и похлебав жирного кулеша из общего котла – Вожников, помня свое ватажное прошлое, в походах отдельного стола не требовал, ел со свитой, – только после этого она наконец-то спросила:
– Почему я?
– Ты что, забыла, рыжая ведьма? – подмигнул ей Егор. – Тебя же вся Франция знает! Стараниями арманьяков, на каждом углу по портрету имеется. Сношение с дьяволом, конечно, не лучшая реклама… Зато яркая, никто не забудет. Про то, что ты Бретонская герцогиня, известно ныне каждому ребенку. Если ты доставишь продовольствие в Арфлёр, тебя впустят, английской ловушки не заподозрят.
– Но почему об этом хлопочет русский князь?
– Един Бог на небесах, един князь на земле, – пожал плечами Егор. – Пора христианам перестать убивать друг друга. Единоверцы должны жить между собой в мире, покое и согласии. Отныне весь христианский мир станет единой империей без разногласий и усобиц. Волею небес и Римского престола этим императором надлежит стать твоему покорному слуге.
– Не верю своим ушам… Мой Егор-бродяга, ученый географ, живший моими милостями и моими ласками – и вдруг император?!
– А глазам своим веришь? – рассмеялся Вожников. – Кому-то нужно стать единым правителем всех христиан. Так почему бы не мне?
* * *После того, как Генриху Пятому с основными силами пришлось спешно мчаться обратно в Англию спасать Лондон от наступающих шотландцев, в заливе Сены осталось всего пять десятипушечных галер. Главный флот, естественно, охранял нефы с воинами и королем на пути домой. Одиннадцать тяжелых поморских кочей, бросив якоря в море на удалении трех верст, развернулись бортами к врагу и открыли огонь. О точности на таком удалении говорить было трудно, однако часть ядер в цель все-таки попадали, дырявя борта, калеча команду, ломая весла и разрывая ванты. Англичане попытались выйти навстречу, сблизиться на дистанцию огня своих пушек, но сделали только хуже. С малого расстояния Вожников разрешил бить взрывными снарядами – дорогими, словно они отливались из золота, но зато куда более эффективными. Из полусотни выпущенных бомб цели достигли пятнадцать, прошивая деревянные борта и взрываясь изнутри – выламывая палубы, раскидывая людей и пушки, поджигая все вокруг.
У одного англичанина снаряд засел в борту – взрыв проделал в нем отверстие диаметром в сажень. Галера сразу легла набок и стремительно ушла под воду. Две другие, потеряв мачты и оснастку, растеряли весла, снизили скорость и сильно задымили. Еще на двух повреждения оказались не столь фатальны – но обе предпочли не испытывать судьбу, развернулись и направились в устье Сены, прячась вверх по реке. Восторженные французы, когда те оказались под стенами крепости, из требушетов метнули в корабли несколько камней. Но попали или нет – Вожников издалека не разглядел.
Восемь кочей остались у входа в бухту, а три, развернув большие красно-полосатые знамена Бретани и меньшие по размерам хоругви со Спасом Нерукотворным, вошли в порт.
Флаг герцогства Бретань по воле случая Егору был известен – видел у приятеля, вернувшегося из Франции, сувенирный магнитик на холодильнике. Он почти не отличался от флага будущих США, только вместо звездочек на нем были нарисованы треугольнички, отчего-то называемые горностаями. Однако, желая сделать знамя Изабеллы узнаваемым и особым, Вожников приказал убрать «горностаев» и просто разрисовать его полосами не черными или красными, а сочно-морковными. Раз герцогиня рыжая – пусть и знамя получает в цвет прически.
Шевалье стояла на носу первого из кочей, входящего в порт, в сверкающем пластинами бахтерце с золочеными чашками на груди, со снятым шлемом и распущенными волосами и со щитом ордена Сантьяго в левой руке.
– Бретань приветствует храбрых защитников города! – еще издалека выкрикнула она, вздымая кулак. – Лучше смерть, чем позор!
Собравшаяся на причалах толпа ответила приветственными возгласами, славя соседнее герцогство и его храбрых воинов.
– Мы будем с ней делиться, мой император? – тихо поинтересовался барон ван Эйк.
– Чем делиться?
– Ну ведь… Как бы… Хотя при чем тут она?
– А-а, вот ты о чем…
Война, как известно, прибыльный бизнес. Особенно – торговля продовольствием в осажденных городах. Корабли великого князя сняли блокаду Арфлёра. Но никаких припасов они не привезли. Товаром были загружены под завязку голландские, кастильские, немецкие, датские и даже английские когги, моментально устремившиеся в брешь – разгружаться и продавать, продавать, продавать…
Операцию организовал многоопытный пират: дал подсказку близким и дальним знакомым о возможности хорошо поживиться, допустил в караван только своих – и, разумеется, получил с предвкушающих прибыли торгашей хорошую мзду.
Интересно, в истории человечества война хоть когда-нибудь была делом отважных, честных и самоотверженных героев? Или с самого истока времен – только торговлей чужой кровью?
– Один Бог на небе, один король на земле! – объясняла на причале рыжая Изабелла причину появления русских вымпелов на своих кораблях. – Великий князь более не допустит пролития христианской крови и вашего поражения! Можете полагаться на него, как на меня саму и слово Иисуса!
О папской булле здесь знали, листовки княжеские лазутчики распространили везде. Доброе слово, еда и обещание защиты должны найти в этом городе благодатную почву. Тем более что от безумного «законного» короля они не получили ни того, ни другого, ни третьего.
В городе зазвучали колокола, созывая жителей Арфлёра на благодарственный молебен в честь прорыва английской блокады.
– Ну же, идем! – поднявшись на палубу, схватила Егора за руку восторженная шевалье Изабелла. – Идем, мой император! Тебя ждут!
Сойдя на берег, выслушивая радостные приветствия, ловя бросаемые женщинами цветы и постоянно чувствуя на себе настороженные взгляды дворян, Вожников прошествовал вместе со своей спутницей в собор Святого Мартина 43, где почти полтора часа слушал речи на непонятных языках. Ни латыни, ни французского он все едино не понимал. Впрочем, особых сюрпризов опасаться не стоило. Ведь папская булла для католических епископов – это как приказ маршала для полковников. Нравится не нравится – а должен исполнять. Тем паче – когда булла помогла прорвать осаду.
Горожане, от мала до велика, от стражника до бургомистра, приветствовали русского императора радостно и шумно. Но тем не менее спокойно себя Егор Вожников ощутил, только вернувшись на борт имперского коча, и вздохнул с облегчением, когда боевые корабли отвалили от причалов, освобождая место для пузатых торговцев.
– Теперь Арфлёр продержится против Генриха еще хоть целый месяц! – довольная собой шевалье Изабелла помахала на прощанье оставшемуся за кормой городу и повернулась к Егору, схватив его за руки: – Что теперь?