Свадебное путешествие (СИ)

Матиола села за клавесин. Бережно открыла золотистую в разводах крышку и заиграла…
Гиацинт задумчиво смотрел на белую фигуру за клавесином. Матиола играла "Танец осенних листьев", любимый вальс его матери. Граф встал и подошёл к Виолетте:
— Разрешите пригласить вас, мадам… — Он властно привлёк жену и закружил в такт переливам знакомой мелодии. Глядя на эту прекрасную пару, никто больше не рискнул танцевать, совсем не из-за недостатка места. Они кружились только вдвоём…
Позже танцевали уже все. Маттиола передала инструмент в надежные руки рулевого. Клевр умел не только держать штурвал… Когда звучал знаменитый "Вальс Цветов" Чайковского,[1] Матиола протанцевала по очереди несколько кругов с обоими герцогами. Веселье продолжалось до ужина.
Когда стемнело, на "Дельфиниуме" зажгли огни и светящиеся гирлянды. Все гости высыпали на палубу. На корме устроили небольшой фейерверк (скорее, салют). Под присмотром штурмана Фенхеля и матроса Люцерны все желающие могли поджечь фитиль, и тогда единственная маленькая кулеврина "Дельфиниума" стреляла с оглушительным грохотом. В неё зарядили разноцветные китайские шутихи, и после выстрела с небес падали в море яркие звёзды.
Вода светилась вокруг яхты тысячами красных и зелёных искр, от них стайками разбегались испуганные мальки. Спустилась ночь, зажглись настоящие звёзды, но их затмевали яркие огни праздника с яхты "Дельфиниум".
.
* Три Лилии — Королевская правящая династия французских королей (Бурбоны). Именно после их падения в 1848 году, т.е. после Второй Республики во Франции, Цветочный мир окончательно разделился с homo-sapiensaми и на престол Франции взошёл Род Алой и Белой Розы (близкие сподвижники Лилий).
[1] вальс из балета “Щелкунчик”.
  
9. Площадь Чудес
 
.
В полдень, по залитой солнцем дороге ведущей из Ливорно во Флоренцию, ехали три кареты. Каждую увлекала вперёд четвёрка сильных рыжих лошадей с тёмными гривами. Алая сбруя лошадей и песочного цвета закрытые лёгкие экипажи с красными полосами по канту окон и дверей выглядели нарядно. Сбоку на дверце каждой кареты краснела большая нарисованная лилия с золотой короной над ней — герб Флоренции. Эти экипажи принадлежали герцогу Тосканскому. Сверкая золочёными спицами колёс, они везли в Цветущую столицу великого герцога и его гостей, прибывших из Франции.
Часом ранее, когда они проезжали Площадь Чудес (Пьяцца ди Миракколи) в городе Пиза, по просьбе молодожёнов кареты остановились. Все вышли полюбоваться красно-белым куполом Баптистерия, огромным кафедральным собором, построенным в виде креста, и, конечно, знаменитой Падающей башней.
Розанчик сразу же, только все очутились на площади, кинулся к башне и встал в тень как раз под ней. Несмотря на столь явную провокацию пажа, башня не упала. Джордано поймал друга за руку и утащил подальше от опасной зоны.
Но искушение было велико. Розанчик предложил залезть на башню и посмотреть на город с высоты птичьего полёта. Гиацинт, Виола и Джордано злобно уставились на пажа.
— Ну, чё я такого сказал? — он непроизвольно отступил под их взглядами.
— Ничего особенного, — спокойно разъяснила ему Фиалка, сестра Виолы. — Но теперь, — (она кивнула на мальчишек и Виолетту) — они съедят тебя живьем. И будут правы. Нельзя вводить людей в грех зависти, — смиренно добавила монашка, стараясь не фыркнуть от смеха.
Родители Розанчика служили при дворе принцесс Алой и Белой Розы на ответственных должностях первой фрейлины и капитана гвардии. Сейчас кавалер Роз и мадам Розали` в Англии, вместе с королевским двором. В их отсутствие паж, непосредственный по природе, чувствовал себя (по мнению Виолетты) "чуть-чуть слишком вольно". Он-то вполне мог взобраться на башню и даже, если пожелает, свалиться с неё головой вниз. Кто ему слово скажет?
А у его друзей за спиной стояли родители. Причём, в буквальном смысле. Точно такая же троица, только старше, в лице обоих герцогов и маркизы Матиолы, стояла в двух шагах от них.
 
— А вход в башню запрещён, — Джордано старался утешить всех и себя в первую очередь. — Правда, пап? Она же наклоняется всё ниже. По сантиметру в год, да?[1]
Герцог Джорджоне посмотрел на сына. Потом, на стоящих рядом герцога и маркизу. Махнул рукой: — Ва бэне, лезьте. Я договорюсь, чтобы вас пустили. От вашего веса она не свалится.
— Ура!!
Гиацинт обернулся к Матиоле.
— Ты разрешаешь, мамочка?
Она ласково улыбнулась:
— Тебе-то да, разрешаю, а вот ей… — она перевела взгляд на дочку.
Виола возмутилась:
— Ну, ма`! Это не честно!
Гиацинт прервал её:
— Молчи! Жена имеет право и должна всегда следовать за своим мужем!
Он схватил Виолу за руку, и они побежали к башне, догоняя Джордано и Розанчика.
Герцог Провансальский с ностальгической улыбкой качал головой:
— Дети!..
— Мда… — кивнула маркиза. — Мы смотрим в это зеркало, видим себя, но, увы, не всегда узнаём… — (Она что-то вспомнила). — Герцог, простите, а как ваше имя? Без титула?
— Так, как вы подумали, дорогая Матиола. Гиацинт Ориенталь-старший.
Пронзительный свист раздался с верхушки башни. Четвёрка стояла наверху перед заграждением смотровой площадки на колокольне.
— Эгей! Мы уже здесь!
Джордано и Розанчик плясали в опасной близости от края, подавая ужасный пример туристам (хорошо, хоть, их собралось на площади не много ранним утром). Герцог Джорджоне снизу погрозил им тростью:
— Смотрите, не свалитесь!
Но мальчишки смотрели совсем не туда. Они любовались видом волшебного города, где есть такая башня и Площадь Чудес.
.
[1] Подъём на Пизанскую башню был действительно запрещён по этой причине.
  
10. Флоренция
 
.
Пизанская башня исчезла за поворотом. Кареты тащились по знойной Тосканской дороге. Пальмы, кипарисы и опунции толпились вдоль берегов реки Арно`. Оливы с причудливо изогнутыми серебистыми стволами тихо шелестели, провожая путешественников.
Первую карету занимали граф и графиня Ориенталь. С ними ехали Джордано, Розанчик и Фиалка Триколор. Вторую карету предоставили Матиоле и герцогу Провансальскому. Джорджоне — хозяин этого каравана, ехал с ними.
В третьем экипаже путешествовали две флорентийские семьи, виконт Роман с семьей и супруги Сантолина — соседи и друзья герцога Тосканского. Они имели особняки в Ливорно, но постоянно жили в Цветущей столице, и Джорджоне предоставил попутчикам целый экипаж. Услуга за услугу: именно синьорам Сантолина принадлежал дом, где останавливались гости.
Флоренция для хомо-флорес — то же, что Париж для европейцев или Мекка для мусульман. Красоты её невозможно изучить до конца. Они продолжают очаровывать даже тех, кто живёт там всю жизнь. Так что, всем хотелось побыстрее оказаться в Цветущем Городе.
Глядя в окно экипажа, Розанчик умирал от нетерпения. Джордано утешал его, объясняя, что через два часа, от силы — два с половиной, они уже будут дома.
— Дома! Хорошо тебе говорить! — восклицал Розанчик. — Ты столицу видел множество раз, а я и дня в ней не был!
— Но был же, — резонно возражал Джордано.
— Проездом не считается! Я хочу походить по улицам, всё посмотреть, влезть на Колокольню Джотто…
— О, нет! — замахала на него Фиалка. — Ещё одной башни родители не переживут! Розанчик, уймись.
— Так, что? Пусть не на колокольню. Зато, мы посмотрим Палаццо Веккио, Площадь Синьории, сходим с Санта Мария дель Фьоре и ещё на Старый Мост, — глаза у пажа горели от предвкушения весёлых прогулок по знаменитому городу. — В общем, сразу как приедем, пойдём…
— Обедать! В столовую нашего дворца, — перебил Джордано Георгин. — Для экскурсии будет время, но сегодня мама вас никуда не выпустит. Гарантирую! Погуляем по саду. Отдохнём с дороги, а завтра пойдём в город.