Роза для короля! (СИ)

– Но я тоже хочу, – простонала она, вцепившись в его плечи.
– Хочешь чего? – целуя ее сосок и криво усмехаясь. А Мэл выгнулась дугой от такой ласки.
– Принять участие в этой гонке, – вцепившись в его волосы и притягивая его к себе, прошептала она ему в губы.
– Хорошо, но я ждал так долго, а ты тут нежилась в постельке, так что я первый, а ты чуть позже, – и впился в ее губы, заставляя задрожать ее в его руках. Он был так ласков и осторожен, нежен, что Мэл запросила пощады уже через несколько минут. Ее кожа покрывалась мурашками, по всему телу пробегала дрожь от его ласк, а он не давал ей даже прижаться к нему, лишь целовал и облизывал, проводя языком и вызывая уже не негу, а боль внизу живота. – Хочешь большего? – усмехался он, заглядывая в ее фиалковые глаза, и заламывая ее руки у нее над головой, в которых уже видел вою смерть, если продолжит в том же духе.
– Прошу, – зашептала Мэл, уворачиваясь от его губ. Ян сжалился и отпустил ее и тут же попал в плен ее тонких пальчиков, которые сжали его волосы на висках. – Теперь моя очередь доводить тебя до боли в паху, – прорычала она и поцеловала. Прикусила верхнюю губу и тут же лизнула ее, вызвав у него стон и руки на своем теле, которые сжали ее ребра, выбивая из нее весь воздух.
– У меня и так все болит, еле сдерживаюсь, а тут ты с желанием быть главной, – рассмеялся он и пошел в наступление. Теперь он ее целовал, заставляя раскрыть рот и вбиваясь в нее языком. Ее рот насиловали с такой силой, что Мэл сдалась, расслабилась  и отпустила его волосы, но обхватила шею, прижимая его к себе. А Ян будто только этого и ждал, усмехнулся и продолжил ее целовать, спускаясь губами к ее груди, проводя подушечками пальцев по ее спине и наслаждаясь ее идеальным телом и нежной кожей и ее тихими вздохами и стонами, которые вырывались у нее каждый раз когда он прикладывался губами к ее коже. А потом раздвинул ее ножки, коленом разводя их и укладываясь между ними и руками заставляя обхватить его бедра и рывком вошел в ее нежные глубины, накрывая ее рот поцелуем, чтобы заглушить ее крик. – Ты такая сладкая, и такая тугая, вот сколько раз тебя не беру, все равно сжимаешь меня так, что приходится сдерживаться чтобы не кончить как мальчишке, после первой же секунды, – шептал он, рассматривая женщину лежащую сейчас на белоснежных простынях перед ним, светлые волосы разметались на подушке, на висках капельки пота, красивая грудь с розовыми горошинками поднимается  в такт ее дыхания. Лежит под ним такая тихая и нежная, но ведь стоит только ее отпустить и будет гора противоречий, комплексов и всякой ненужной ерунды. – Люблю тебя, – прошептал он ей в губы и опять стал пить ее дыхание, как путник пьет воду в жаркий день, наслаждаясь им и желая, чтобы этот миг продолжался вечно.
А Мэл сквозь ресницы, пытаясь остаться на этой земле и не раствориться в ощущениях, рассматривала мужчину, который вбивался в ее тело, ласкал и целовал, что-то говорил и наслаждалась его образом.  Капельки пота стекают по его совершенному телу, заставляя ее проводить языком по его грудным мышцам, пальчиками пересчитывая его кубики пресса на животе. Его руки вызывают у нее лишь желание прижаться к нему и не вырываться, так много в их ласки и нежности и хоть подушечки и ладони грубоваты и царапают ее нежную кожу, но она согласна на это, ведь этот мужчина ее, и сейчас он опять в который раз, признался ей в любви.
  
ГЛАВА 57 Пещера…
 
Рано утром Мэл растолкала Яна и прыгая на двух ногах и пытаясь втиснуться в узкие брюки. пыталась ему рассказать что она бы с удовольствием научилась ездить на лошади, что никогда не ела баранину и хотела бы попробовать дичь, которую они наловят. Ян, стоя позади нее и глядя как стройные ноги девушки, совсем недавно лежащие на его бедрах, сейчас обтягивают темно синие брюки из кожи, вздохнул: – Что мне с тобой делать? Там в твоем прошлом мире все женщины, такие как ты? Тогда выживаемость там, наверное, процентов 10 у мужчин. Дольше я бы не прожил, без магии и с желанием любимой увидеть все и сразу.
 
– Не злись, у нас, например, женщины ездят на лошадях, покоряют горы и залезают в жерло вулкана. И вообще, многие профессии даже специально перепрофилировали для женщин.
Ян захватил ее в объятия своих рук и прошептал ей в ухо: – Ну, если там так много женщин, что их можно запускать в жерло вулкана, тогда ладно. Но ты-то у нас одна, потому ездить на лошади ты будешь только в сопровождении одного из твоих мужей, а в вулкан и на горы я тебя не пущу. Сам полезу, – он обхватил ее лицо в ладони, поцеловал в кончик носа. – Пошли, а то слышу тяжелые шаги Атиса в коридоре. Между прочим, ты обещала больше мужей не брать в семью, помни, об этом, – он даже встряхнул ее немного, заглядывая в фиалковые глаза.
– Да, да помню, – Мэл закрыла глаза от удовольствия, наслаждаясь запахом сандала, который окутывал ее и наслаждаясь такими сильными руками Яна.
Внизу их ждал завтрак, состоящий из черной каши, которую Мэл уже знала, ее готовил Тайи из яровой крупы, похожей на нашу гречиху и цветочного чая, который собирал Лилл.  Он каждый день бегал по полям в округе, выискивая новые ароматы для своей госпожи, потому у них и были такие разносолы.
Мужчины пока завтракали, решили, что на охоту поедут трое: Атис, Ян и Мэл, у которой уже зуд был в печенке, так хотелось увидеть окрестности.
Две лошади, на которых и взгромоздились мужчины, уже ждали ее во дворе замка. Мэл быстренько сбросив с себя широкий домашний халат и оставшись в своих синих брюках, черных ботфортах и черной майке, которую спрятала под курткой-косухой, обрадовавшись, что даже здесь в мире, где вся одежда длинная, она смогла найти достойную вещь для ее замысла, выбежала на улицу. Правда, когда она вышла, у Яна заболел живот, и его скрутило пополам, он прижался к шее лошади, пытаясь овладеть своими инстинктами, а Атис и Тайи открыли рты от удивления. Тайи схватил ее за руку и уволок обратно в дом, пыхтя как паровоз и пытаясь ей донести, что она не на Земле и здесь так ходить, значит напрашиваться на неприятности. В главном зале замка, под удивленными взглядами трех молодых людей, он быстро заплел ее волосы в пучок на голове и спрятал их под бандану, снятую с шеи: – Теперь хотя бы выглядишь как мальчик, а не как девочка, решившая стать ужином для целой армии мужчин.
Мэл не стала спорить и чмокнув его в щеку, выбежала на улицу, там подхваченная сильной рукой уже изнемогающего Яна, у которого так болел пах, что он не мог ни сидеть, ни лежать и прижатая к нему в обрасти живота, она поняла что натворила: – Прости.
– Если хотела, чтобы я тебя любил везде, где ступает твоя нога, то зачем выходили из спальни? Там хотя бы мягко, – прорычал он ей в ухо, заставляя ее прижаться ягодицами к его твердому члену. – А теперь не крутись, замри, иначе мы далеко не уедем.
Через полчаса езды по твердой дороге, они въехали в густой лес. Еще через полчаса, виляя между деревьями и выискивая хоть какую-то добычу, ну ради нее они и отправились вообще-то сюда, они выехали к шахтам, куда так стремилась Мэл.
Расседлав лошадей и раскидав завал из досок и тележек от входа шахты, Атис и Ян двинулись вперед, понимая, что и здесь нет ни банд, ни просто отшельников.
– Слушай, и куда они ушли? Ну не могли же они уйти в земли Стаакс? – Атис все никак понять не мог, почему они еще живы.
– Не знаю, пусть все идет своим чередом, – огрызнулся Ян, понимая, что Мэл отстает и что сейчас его головная боль именно она, а не нападением на них. А Мэлисента шла по широкому проходу и соотносила все что видела, с фильмами ужаса из той первой своей реальности.
«Тележки, мусор, все как в фильмах про заброшенные шахты. И дальше по закону жанров должно быть нападение на нас».
И ведь как в воду глядела, из-за очередного поворота выскочил огромный зверь. В свете факелов ей было плохо видно кто это, но через секунду она поняла, что перед ней медведь из самых страшных ее кошмаров. Атис и Ян заняли оборонительную позицию, а Мэл встала у стены, вжавшись в нее и приготовилась к бою. С помощью Тайи, который заставлял ее учиться не только читать, она уже могла справляться со своим страхом и вызывала магию смерти не под его влиянием, а под влиянием разума. Она подняла руки на уровень глаз и вызвала свою самую страшную магию, придумывая как помочь стоящим впереди мужчинам и главное им не навредить. А медведь не шел в наступление, просто кружил вокруг себя и ревел. Атис и Ян кружили вокруг него, выбирая лучший момент для нападения, медведь ревел так, что в узком проходе от его крика закладывало уши, но не уходил с их дороги, а лишь наблюдал за мужчинами.