Такая вот любовь
– Ладно. Давайте соберем весь мусор, – пожала плечами Люси.
Анджелина заметила на дальнем краю дивана маленький уолмартовский пакетик.
– Смотрите, Люси, еще один пакет из «Уолмарта»! – Анджелина бережно подняла его, точно обнаружила золотое яйцо.
Люси опять пожала плечами.
Анджелина заглянула внутрь: недоеденный спортивный батончик, мужской дезодорант-стик марки «Уолмарт» и чек. Спортивный батончик и чек отправились в кучу мусора, а дезодорант – на карточный столик. Анджелина сложила пакет и протянула его Люси.
– Возможно, когда‑нибудь и он понадобится.
Люси положила пакет на стол, под кружку.
Из-под дивана-футона торчал большой белый мешок для мусора, который выглядел как использованный, но оказался пуст. Анджелина начала наполнять его.
– У вас есть корзина для грязной одежды?
Люси покосилась в сторону коридора и ответила:
– Речь, кажется, шла про мусор.
– Она понадобится для следующего слоя, – пояснила Анджелина.
Люси вылезла из кресла и заковыляла в заднюю часть дома.
– Не наклоняйтесь, – предупредила Анджелина. – Я могу сама ее взять.
– Оставайтесь там, – велела Люси.
Анджелина составила немытую посуду на кухонную столешницу и стала складывать одежду кучей на полу. Вернулась Люси с картонной коробкой, в которую Анджелина загрузила собранные тряпки.
Люси втиснулась обратно в кресло.
За четверть часа женщины убрали весь мусор, который Анджелина перед уходом собиралась выбросить в контейнер, и грязную одежду, которая осталась ждать в коробке, пока с ней разберется Джон Милтон. Они даже отнесли на кухню немытую посуду и продукты.
– Готово! – воскликнула Анджелина, стоя посреди комнаты и оглядываясь по сторонам, после чего подошла к Люси, сидевшей за столиком, точно Будда. – Теперь чувствуете себя лучше?
– Я и раньше неплохо себя чувствовала, – возразила Люси, уставившись на нее. – А вы теперь чувствуете себя лучше?
Анджелина опустилась в кресло.
– Я идиотка, – проговорила она.
– Теперь здесь стало чище и уютнее.
– То, что вы сделали для себя, и в самом деле замечательно, Люси. Я про ваши прогулки.
– Держу пари, вы всё время заняты чем‑то подобным.
Анджелина покачала головой, поставила локти на столик и наклонилась к Люси.
– В спортзале есть одна пара. Он в шортах и темных носках. Она носит невидимки и кеды.
Тут она осеклась, впервые задавшись вопросом, что подумает о ней Люси. Лицо у нее вспыхнуло, и первым побуждением было пойти на попятный, заметить, что в этом нет ничего плохого, и добавить, что у нее в шкафу-купе тоже лежат кеды, а в ящике стола – невидимки. Но Анджелина этого не сделала. Она оглядела трейлер, чувствуя, как в груди у нее нарастает горячее давление. Если бы она начала скрывать то, что имеет для нее значение, здесь, у Люси, это был бы конец – конец чего‑то вроде надежды, которая появилась неизвестно откуда. Ей удалось успокоиться. Она вздохнула. И позволила своим словам повиснуть в воздухе. А потом вдруг, точно утратив контроль, заговорила:
– Я называю их Надин и Фрэнсис. – И зажала рот рукой. Ей захотелось сказать: «Простите меня».
– Давно вы их знаете? – спросила Люси, заправляя за ухо сальную прядь волос. – Дольше, чем меня?
– Я их не знаю. – Сердце у Анджелины забилось быстрее. Она подобралась. Жар и давление начали спадать.
– Откуда же вам известно, как их зовут?
– Я придумала им имена.
– Придумали?
– Я занималась на беговой дорожке. Было скучно. Она показалась мне похожей на Надин. Он на Фрэнсиса.
– А на кого похожа я?
– На Люси.
– Ну а вы выглядите как Анджелина. – Люси взяла лежавшую на столе открытую пачку крекеров с арахисовым маслом. Положила в рот один крекер и похлопала себя по животу. – Я называю его Генриеттой, – сказала она и засмеялась.
Анджелина почувствовала, как по ее телу, от макушки до деформированных пальцев на ногах, о которых она совсем забыла, побежали мурашки. Кожу приятно покалывало. Когда она смеялась вместе с Люси, то ощущала радость. Счастье. Свое восхитительное несовершенство.
– Генриетта! Мне нравится! – И добавила: – Держу пари, у Надин много кошек.
Люси расхохоталась.
– А еще что?
– У нее наверняка огромные трусы до талии.
Люси хлопнула себя по бедру.
– Прямо как у меня! Это очень удобно.
– И у меня, – подхватила Анджелина, откинула голову назад и снова рассмеялась.
Глава 20
Однако в спортзале, под надменными взглядами, перед подобранными в тон вещами и безжалостными зеркалами, Анджелина почувствовала, что всё расслабленное снова зажалось, открывшееся закрылось, раскрутившееся свилось в узел. Она напомнила себе про дыхание.
В середине ее занятия появились Надин и Фрэнсис – и пошли прямиком в секцию круговой тренировки, где находилась Анджелина. За пять минут Фрэнсис успел дважды поцеловать Надин. Когда Анджелина взглянула в их сторону в следующий раз, Фрэнсис сидел на тренажере и наблюдал за упражнявшейся Надин. Анджелина тоже стала наблюдать. Надин никогда не красилась, не смотрелась в зеркало и не поправляла на себе одежду. Не втягивала живот. Казалось, она не замечала окружающих. Фрэнсис тоже. Анджелина представила, как Надин подает Фрэнсису пару черных носков, а Фрэнсис помогает ей собирать невидимки. Как Надин доедает «сникерс», и Фрэнсис тут же протягивает ей второй. Без всякой критики: Надин – это Надин. Они так сильно любили друг друга, что Анджелина прямо‑таки воочию видела это.
Фрэнсис встал и коснулся кисти Надин. Она немедленно прекратила упражняться и другой ладонью накрыла его руку.
Уилл ее любит. По-настоящему. И она любит Уилла. Но не так.
Анджелина вытерла пот со лба и направилась к тренажеру номер девять. Почувствовав, что рядом кто‑то есть, подняла глаза.
– О, простите, – произнесла Надин. – Я лезу без очереди.
– Прошу вас. Меня сюда случайно занесло. – Анджелина оглянулась в поисках Фрэнсиса. Он уходил в душевую. – Я заметила, вы тренируетесь не одна, – добавила она, занимая тренажер номер десять. – Так вам нравится больше, чем самостоятельные упражнения?
– Обычно я одна. Хожу сюда уже не первый год, дважды в неделю. Но мой муж только что перенес операцию. Врач посоветовал ему начать поднимать веса.
– А, это ваш муж, – сказала Анджелина, опуская планку.
– Я годами твердила, что ему необходимы силовые тренировки, разве он меня послушал? А потом упал, играя в ракетбол. Несколько переломов руки и запястья. Выяснилось, что у него остеопороз. И ему показаны упражнения с отягощением. Я столько раз говорила ему об этом!
– Значит, теперь вы тренируетесь вместе?
– Но скоро муж вернется на работу.
Анджелина встала.
– Наслаждайтесь тренировкой! – И она рванула в раздевалку так быстро, что чуть не споткнулась о безволосые ноги в темных носках, принадлежавшие Фрэнсису.
Глава 21
Не то чтобы Анджелине не нравился Брюс. Наоборот, нравился. «Страна джунглей» и «Тьма на окраине города». Весь дублинский диск. «Земля надежды и грез». «Этот поезд, о, этот поезд…» Нет, дело вовсе не в том, что Брюс ей не нравился. Но Уилл прямо‑таки зациклился. На своем новом айподе. И на Брюсе. Снова и снова ставил «Розалиту». И еще какую‑то песню: «дум, дум, дум, да-дум-дум…» Анджелине на ум приходила только «Айс, айс, бэби» [12]. Но это, кажется, не она.
Анджелина откинула голову назад и закрыла глаза. А когда снова открыла, то заметила, что потолочный вентилятор не включен, как обычно, и покрыт чем‑то темным. Она встала и щелкнула выключателем, чтобы убедиться, что вентилятор работает. Он исправно начал вращать лопастями. Уилл, должно быть, случайно его выключил. Во включенном виде он выглядел нормально. Анджелина снова щелкнула выключателем. На вентиляторе определенно что‑то есть.