Воительница: Под полной Луной (ЛП)
Что, черт возьми, мне теперь делать? Я смирилась со своим изгнанием ради Эйдис, но что теперь? Что произойдет, когда Лейф вернется? Я оставила мать с этими нелюдями. Что с ней станет?
— Вставай, — сказала Ирса, бросая мне мое оружие.
— Ирса, я ранена!
— Ранена. И что? Думаешь, твои враги на поле боя будут ждать, пока ты наберёшься сил? Думаешь, их будет волновать, что у тебя разбито лицо, сломаны ребра, разодрано горло? Вставай! — приказала она, подошла к стене и сняла два щита. — Встречаемся наверху. И захвати свои топоры, — добавила она и ушла.
Вздохнув, я поднялась. Гоби и Бо открыли глаза и посмотрели на меня.
— Единственные медведи в лесу спят зимой у костра. Почему я иду на улицу, а вы остаётесь дрыхнуть здесь?
Гоби фыркнул и снова закрыл глаза. Бо склонил голову набок, глядя на меня, и высунул язык.
Покачав головой, я поднялась. Ирса будет в десять раз жестче со мной, если я стану медлить и отлынивать. Собираясь как можно быстрее, я переоделась в штаны и кожаную куртку, быстро выпила воды и направилась наружу.
На вершине горы находилось большое пустое плато, где мы с Ирсой часто тренировались. Оттуда, казалось, можно было увидеть весь мир. Но ещё там было очень холодно, ветер пронизывал меня насквозь, словно острейшие кинжалы.
Я взобралась по крутому скалистому утесу на вершину, мои ребра с каждым шагом напоминали мне, что мне стоило остаться у очага. Я должна лежать в постели. С другой стороны, моя кровать была такой же, как у медведей. Поскольку в ближайшее время это вряд ли изменится, лучше было воспользоваться тем, чему Ирса была готова меня научить.
К тому же, у меня было много вопросов к воительнице.
Когда я, наконец, добралась до вершины горы, то обнаружила, что Ирса ждет меня, размахивая мечом и разминаясь перед тренировкой.
От быстрого подъёма разболелись ребра, и я остановилась наверху, чтобы перевести дыхание. Бросив взгляд на фьорд, я рассмотрела в гавани только корабли, принадлежащие ярлу.
Все остальные уплыли. Огни блота потухли. Все было кончено. И несмотря на тоненький росток надежды, которому я позволяла расцветать внутри меня, моя жизнь оказалась ещё хуже, чем несколько дней назад.
Я вздохнула и повернулась к Ирсе.
Воительница бросила мне щит. Я схватила его на лету, поморщившись от боли в боку.
— Ирса…, - начала я жалобно.
— Если ты хочешь отправиться в бой и сражаться наравне с мужчинами, ты должна научиться превозмогать боль.
Я вскинула брови.
Ирса пожала плечами.
— Пусть тебя направляют Мыслящий и Помнящий, — усмехнулась она, указывая на мои топоры.
— Ты это делаешь, потому что я победила тебя на блоте?
— Ты сжульничала.
— Сжульничала? Или просто Локи подбросил мне идею?
— Ты начинаешь напоминать мне Эйдис.
— Сочту это за комплимент.
И мы начали. Ирса с криком бросилась на меня, я блокировала ее удар своим щитом, чувствуя, как дрожь от него проходит по рукам и впивается в больные ребра.
— С опухшим глазом ты окажешься в невыгодном положении. Умный противник попытается использовать это против тебя, — сказала она, а затем замахнулась рубящим ударов с левой стороны, где у меня был ограничен обзор. Я заметила движение краем глаза, но она была права: с неотёкшими веками я видела бы лучше. Пришлось быстро отпрыгнуть, чтобы Ирса меня не достала.
— Ты должна знать свои слабые места и закрывать их. Повернись боком, выставь правую ногу чуть вперёд. Это защитит твои ребра и даст больше пространства для размаха.
Я передвинулась, как было сказано.
— Многие битвы будут происходить молниеносно. Ты должна приучить свое тело двигаться без раздумий, знать самому, что делать, — сказала воительница и снова бросилась на меня. На этот раз, выставив правую сторону вперед, я блокировала ее удар, а затем с помощью щита отбросила назад.
— Отлично. Защищай свои слабые места и используй слабые места своих врагов в своих интересах.
Я кивнула.
— А теперь нападай! — скомандовала Ирса.
И снова началась битва. Мы с Ирсой старались, быстро перемещаясь по камню, превзойти друг друга и не убить при этом. По мере того, как мы практиковались, моя боль уходила на задний план. Вскоре я уже почти ничего не чувствовала — лишь стук собственного сердца.
Я думала о случившемся, и внутри меня разрастался яростный огонь.
Меня изгнали из дома, оторвали от родной матери.
Моя лучшая подруга осталась без защиты, и я не могу за ней присмотреть.
Моего двоюродного брата отослали неизвестно куда.
А мужчина, который пробудил во мне то, что я сомневалась, что когда-нибудь почувствую, покинул меня. И не просто ушел, а его каким-то образом заставили от меня отказаться.
Не знаю, что за ложь выдумал ярл, но она стоила мне Хофунда. Она стоила мне проблеска мечты, о которой я никогда даже прежде не думала.
Почему?
Потому что мой отец был проклят.
Потому что я была проклята.
Над головой каркнул ворон, отвлекая меня от размышлений.
— Хервёр! — услышала я полный тревоги голос Ирсы. — Хервёр, остановись! Хервёр!
Снова каркнул ворон.
Я медленно моргнула и пришла в себя.
Я сидела верхом на Ирсе, ничего не слышащая, и изо всех сил молотила топорами по её щиту, который еле-еле держался от того, чтобы переломиться надвое и превратиться в груду щепок.
— Ирса, — прошептала я, опуская топор. Я быстро слезла с воительницы, отбросив разбитый щит в сторону, и помогла ей подняться. — Прости меня. Я… я не знаю, что произошло. Я думала… о случившемся.
Ирса смахнула с одежды пыль, сунула топор за пояс и, сложив руки на груди, уставилась на меня с широкой улыбкой на лице.
— Почему ты улыбаешься? Я тебя чуть не убила!
— Именно, — кивнула она. — Да возрадуется Один.
— Возрадуется? Почему?
— Красная ярость.
— Берсерк, — потрясённо прошептала я.
Ирса кивнула, подошла ко мне и прижалась своим лбом к моему, положив руку мне на затылок.
— Этот день по праву твой, воительница-волчица. Повелительница воронов. Идём, кровь берсерка, выпьем за твоё здоровье.
Глава 27
После того, как мы с Ирсой вернулись в пещеру, она принялась смешивать золу и какие-то сушеные травы в горшочке. Сначала я не была уверена в том, что она готовит. Но затем узнала резкий травяной запах. Я уже чувствовала тот же запах в Далре раньше, в хижине человека, который наносил татуировки на кожу воинов Далра.
— Ты не расскажешь, что собираешься делать? — спросила я, потягивая принесённую Ирсой медовуху.
Ирса варила её по собственному рецепту, и напиток был намного крепче, чем всё, что подавали в доме ярла. У меня начала кружиться голова, а тело словно опустили в жерло вулкана. С другой стороны, я почти не чувствовала боли от рёбер и синяков.
— Один отметил тебя. Ты когда-нибудь встречала берсерка?
— Никогда. Но я слышала о них. Свирепые воины, потерявшиеся в безумии боя. Ирса… как я могу быть одной из них?
— Я и раньше видела, как такие люди сражаются на поле битвы. Их словно охватывает сияние. Они ничего не видят; они могут только разрушать. Вороны Одина спасли меня сегодня от твоей ярости. Их крики пробудили тебя от транса. Мы почтим этот дар, нанеся татуировку на твою кожу.
Я обескураженно смотрела на воительницу. Ярл так старался сделать из меня тихую и забитую девицу, только и умеющую, что ткать и вышивать. Но я чувствовала, что образ, навязанный мне, мне не подходил. И вот, в изгнании, моя истинная сущность вырвалась на свободу.
Часть меня была в ужасе от этой идеи.
— Берсерки — отдельный клан. Их дух меняет форму в бою и принимает вид волка, медведя, кабана… Некоторые говорят, что самые свирепые берсерки действительно могут менять физическую форму. Только избранные воины Одина способны вызвать красную ярость. И сегодня, глядя тебе в глаза, я видела волчицу.