Сначала было слово… (СИ)

Сквозь неплотно прикрытую дверь он услышал как Марина и немолодая женщина, принесшая в корпус термосы с пищей и непонятно зачем поднявшаяся на второй этаж, громко, совершенно не стесняясь, обсуждают его.
— Сама ничего не знаю, — сказала Марина, отвечая на вопрос, который он не расслышал, — привели час назад. Отдельную палату дали, а он еще и заартачился, решетка не понравилась. Из этих, наверное. Мафик.
Предположение обеим понравилась.
— Ты с ним поосторожнее, — предупредила старуха, — прибьют.
— Ну, что со мной будет, — не испугалась Марина.
— Не скажи, затащат в машину и изнасилуют, кому потом докажешь. У них все куплено. Ты вон какая красотка. А присмотришься, так сама к нему в постель ляжешь. Не мужняя же еще. Знаешь, сколько у них денег.
— Да ну тебя, Серафимовна, — засмеялась Марина, — сначала страстей расскажешь, а потом замуж выдашь. Пойдем лучше, посмотрим, кого в пятую привезли.
Их голоса утихли. Володя только вздохнул. Засекретил его Безматерных настолько, что народ в недоумении. У ментов и военных всегда так. Хотят как лучше, а получается как всегда.
Он доел суп и опять вздохнул, переходя ко второму. Больничная столовая его не разочаровала. Второе тоже без соли. Диета. Неизвестно, как с орчьим подарком, но печень и почки ему здесь подправят.
Марина пришла за посудой только через час, настолько увлеклась обсуждением больного из пятой палаты. Ничего не говоря, она схватила поднос и вышла. Володя, специально сделавший суровое лицо, напрасно поработал суровым джентльменом. Вот ведь телка! Едва он о ней подумал, как та сама нарисовалась у дверей. Задумчиво покусывая локон, Марина объявила:
— Больной, время тихого часа. До четырех в коридор не выходить и не шуметь.
Володя опять не успел сказать, что думает по данному поводу. Девица успела прикрыть дверь. Что за пропеллер!
Он попытался заснуть. Но сон не шел. А как до обедом хотелось спать, до ломоты в ногах. Почему всегда, когда представляется возможность уснуть, не спится.
Дверь приоткрылась.
— Слушай ты, зараза, — спокойно, но с бешеной дрожью в голосе сказал Володя, намереваясь высказать медсестре все, что думает о ее фигуре, работе и больнице.
Он оглянулся на дверь и подавился застрявшим в глотке словом. В проеме стоял удивленный до остолбенения врач.
— М-да-с, — наконец произнес он. — Сколько работаю в больнице, но так меня еще не встречали.
— Извините, пожалуйста, — стушевался Володя. Если так пойдет и дальше, ему действительно придется смазать ее… если не по голове, то по мягкому месту. От смущения он сильно покраснел.
— Ладно, — вздохнул врач. — Я хочу осмотреть вас. — И заговорил веселее. — Что там натворил пришелец со студентом.
Он измерил давление, прослушал пульс и легкие. Металл неприятно холодил кожу. Но Володю больше тревожило, вдруг врач обнаружит у него какую-нибудь болезнь.
— Ну как? — Спросил он нетерпеливо, когда врач завершил осмотр.
— Ничего особого нет, — пожал плечами тот, — легкое утомление. Давление немного повышенное, но это, наверное, нормально в таком состоянии.
Володя почувствовал облегчение.
— Нет, я гипертоник с детства. У меня всегда так — 130 — 140 на 80. — Он с надеждой посмотрел на врача. — Если я здоров, вы меня выпустите?
— Какой шустрый, — усмехнулся врач. — Подержим несколько дней. Вдруг ты у нас в пришельца начнешь превращаться. Шучу, шучу, — засмеялся он. — Ничего я тебе толкового сказать не могу. С жертвами инопланетян никогда не работал, тут хорошее оборудование надо, а не мои игрушки. Да и давление твое подлечим. В общем, жди, — завершил он, — через пару-тройку дней, если никаких изменений не будет, выпущу.
Володя представил Безматерных, лежащего перед ним после отменного удара в челюсть. Ему стало немного легче.
Врач осторожно продолжил:
— Вот топор желательно бы сдать на хранение. Не беспокойся, у нас не пропадет.
— Нет, — отрезал Володя, подчиняясь какому-то внутреннему ощущению.
— С ума сошел? — Возмутился врач, — не хватало мне только больных с железом. Марину рубить будешь? За ней ухаживать надо. Видишь, как тебе повезло, такая девочка около тебя работает. Сдай. А впрочем, — быстро остыл он, не делая конфликтовать со странным и опасным больным, — держи, если хочешь. Какая никакая защита от кровожадных пришельцев. Вдруг они на больницу нападут. Ужас, что в городе творится.
   
Глава 11
 
Время до ужина тянулось монотонно и долго, как на лекции до смерти надоевшего преподавателя. Единственным светлым пятном серого осеннего дня была передача теплого свитера. Володя, когда его переправляли в больницу, не догадался попросить принести ему теплой одежды, и теперь методично замерзал в холодной палате. Май же месяц, отопление не положено. Рассудительный и практичный Дима догадался сам. Его дальше приемной не пропустили, свитер принесла Марина. Неожиданно спокойная, она, застенчиво кивнув на секиру, спросила:
— Этим топором убит орк?
Володя решил, что с него будет достаточно кивка.
Марина посмотрела на студента с уважением.
— Ты, оказывается, у нас герой. По телевизору только и показывают этого орка. Говорят, из Москвы комиссия приедет. — Она помолчала и добавила привычном тоном: — больной, врач прописал постельный режим. Поэтому попрошу в постель. Железяка, так и быть, пусть лежит рядом с кроватью, если уж так приспичило.
Володя погладил секиру и многозначаще посмотрел на медсестру.
— Я тебе не чудище, — фыркнула та, но дверь все же прикрыла.
Польза от железного чудовища была и без орков. Он с некоторым сожалением подумал о тех временах, когда пришельцев не будет.
В остальном вечер протекал долго и монотонно. Больничный телевизор сломался, радио не было, свет в здании постоянно гас, приехавшая бригада электриков никак не могла понять почему. Володя стал откровенно ожидать конца длинного и нелегкого дня.
«Пойти, с Маринкой поругаться? — Подумал он с тоски о дежурной почти как об однокурснице. — А то скоро зеленых человечков начну считать». Мысль показалась ему разумной.
Медсестра сидела у себя за столиком. Обложившись ворохом бумаг, она втихую читала любовный роман.
— Тэк-с, — профессионально поставленным голосом врача со стажем сказал он, незаметно подкравшись.
— Я все сделала, Семен Михайлович, — подпрыгнула на стуле Марина и виновато потупилась. И такая она была смущенно-хорошенькая, что любое мужское сердце не просто смутилось бы, раскаялось от осознания излишней суровости и придирчивости. Бедный студент не являлся исключением. Он был готов повиниться и уйти. Марина сама все испортила. Она осознала, кто перед ним находится.
Володя попятился, осознавая в этот миг, что никто не вечен. Человек хрупок и слаб, может умереть в любое время. Девушка на глазах из ангелочка превращалась в архангела мести. На ее лице все еще оставалась виноватая улыбка, а рука уже искала на столе нечто как можно более тяжелое. Попадались только бумаги, и это спасло Володю. Он успел скрыться в палате, захлопнув дверь. К сожалению, никакого крючка или хотя бы плохонького запора изнутри не было.
Дверь открывалась в палату. Володя налег на нее телом, надеясь, что дежурная не успела накачать мышцы и не вышибет дверь вместе с ним. Практика — верный способ проверки теории. Марина, горя местью, с разбегу врезалась в дверь. Володя слегка попятился, но выстоял.
Девушка была все же не настолько тяжела, чтобы своей массой сбить студента с ног. Он немного подождал и слегка приоткрыл дверь. Его взору предстала потирающая плечо девица, задумчиво осматривающая препятствие. Володе представилось, что так изучают свою дубину перед выходом на охоту людоеды.
Их взгляды встретились. Марина вдруг улыбнулась и подмигнула ему. Володя торопливо прикрыл дверь, упершись в нее спиной. «Господи, спаси и помилуй!» — Попросил он всевышнего, в которого совершенно не верил благодаря воспитанию родителей-атеистов.