Не ходи служить в пехоту! Книга 3. Завели. Сели. Поехали. Там разберёмся. 25-летию начала первой Чеч

 
Александр Мальцев, Юрий Тимофеев
 
Не ходи служить в пехоту! Книга 3. Завели. Сели. Поехали. Там разберёмся. 25-летию начала первой Чеченской войны посвящается! Том 1
  
Предисловие
 
Это третья книга из серии «Не ходи служить в пехоту!». Посвящается 25-летию начала Первой Чеченской войны.
Издание второе – переработанное (дополненное) по тексту, а не по смыслу и сюжету к 30-летию начала Первой Чеченской войны.
Нынешние власти страны в своё время сделали всё, чтобы замолчать скорбную юбилейную дату начала этой войны. Сейчас вообще никто о ней не вспоминает. Никто даже не поздравит ветеранов той войны! Но мы, её участники, вправе помнить сами. Не должны допустить забвение.
Между тем эта война очень сильно повлияла на ход нашей истории, надолго отбросила планы реформирования Вооруженных Сил Российской Федерации, дискредитировала демократические реформы, начавшиеся в стране. Преступное поведение тогдашних властей России повлекло за собой многочисленные жертвы военных и гражданских лиц.
Это не боевик. Перед вами книга про жизнь в те тяжелые годы.
Как жили, служили, любили и ненавидели?
Что значит сформировать мотострелковую роту и повести её в бой?
Как это было?
О чём мы тогда думали и как рассуждали, как выживали без денежного довольствия и иных благ?
А зачем вообще пошли на эту войну?
Зачем служили?
Книга основана на реальных событиях. Её герои являются результатам воображения автора, совпадения с реально существующими людьми и событиями могут быть только случайными.
Автор постарался воспроизвести именно те настроения, то мировоззрение, которое было у него и у его сослуживцев именно тогда.
Были люди, которые голосовали в своё время за Бориса Ельцина. Были! Один из них (иногда мне кажется, что единственный) – я. Из этой песни слов не выбросишь, да и не собираюсь.
Сейчас, когда я дополнил и исправил первоначальный текст этой книги (октябрь 2024 года), наша армия проводит военную операцию, которая является частью специальной военной операции. Многое теперь выглядит иначе, но я постарался воспроизвести именно то время, хотя на многое сейчас смотрю по-другому», что вполне естественно.
Кроме того, хочу отдельно предупредить об одной неприятной особенности моего текста.
Ежегодно Министру обороны Российской Федерации направляется справка за подписью председателя Военной коллегии Верховного суда Российской Федерации, где сообщаются общие данные о количестве осуждённых военнослужащих за воинские и общеуголовные преступления. Отдельно, естественно, есть статистика по офицерскому составу.
Ежегодно заместитель Генерального прокурора Российской Федерации – Главный военный прокурор докладывает Министру обороны Российской Федерации о состоянии законности и правопорядка в Вооружённых Силах Российской Федерации.
Все эти данные являются государственной тайной. Но те, кто знаком с этой информаций, нисколько не удивились, как много было в составе бывшей частной военной компании «Вагнер» командиров из числа бывших и осуждённых офицеров, частично или полностью отбывших срок уголовного наказания по различным преступлениям.
Именно в девяностые годы резко выросла тенденция привлечения к уголовной ответственности офицеров за… общеуголовные преступления. Такие тогда наступили времена, и из этой песни слов тоже не выкинуть. А почему так получилось, в частности и на конкретных примерах вы сможете понять, если прочтёте эту книгу. Поэтому я не советую покупать её тем, кто до сих пор находится под впечатлением от таких, безусловно, очень правильных и нужных для своего времени фильмов, как «Офицеры» и им подобным. Не стоит вам разочаровываться, не тратьте свои деньги.
В нашей армии, как и в обществе в целом, имеют место разные поступки, и с героизмом, отвагой и прочими достойными поступками вполне могут уживаться нехорошие дела. Так бывает на самом деле… по моему очень субъективному мнению.
 
Глава 1
    
Март 1992 года. Россия, Московская область.
 
Самолёт приземлился на подмосковном аэродроме Чкаловский, ночью. Мороз. Метель. Тем не менее у всех нас, покинувших Кавказ, как тогда казалось навсегда, отличное настроение. Всё кончилось. Я покинул ненавистный Кавказ. Сколько ждал я этого момента! Дай бог больше никогда на этот Кавказ не вернуться!
Экипаж самолёта Ил-76 из полка военно-транспортной авиации забрала машина, а нам показали направление, в котором надо двигаться. Пару километров пешком, с вещами. Не по-человечески. Но в Советской армии что может быть по-человечески? Всё, что угодно, кроме отношения к людям.
В марте 1992 года еще не созданы Вооружённые силы Российской Федерации, это произойдёт позже – седьмого мая 1992 года. Президент России издаст соответствующий Указ. Лично я восприму этот Указ главы нашего государства с огромным оптимизмом и грандиозной надеждой на реформу армии и всей страны.
А пока это что-то непонятное с аббревиатурой СНГ, но по сути всё та же Советская армия – родная, сильно и беспощадно критикуемая всеми нами, но… любимая и непобедимая до сих пор. Надеемся, и в дальнейшем тоже будет непобедимой, естественно.
На КПП спросили у дежурившего на нём прапорщика, как добраться до Москвы. Выяснилось, что до утра это невозможно и в казармы местные нас никто не пустит. Предложил заночевать в неотапливаемом ангаре. Нам, конечно, этого не хотелось.
Через несколько минут к внешней стороне КПП подъехал ЗиЛ -131, явно местной авиационной дивизии. Сергей подошёл к старшему машины, прапорщику. Ещё через несколько минут мы все собрались у кабины старшего этого грузовика с тентом и буквально умоляли прапорщика «быть нормальным человеком». Прапорщик узнал, что мы все прибыли из Нагорного Карабаха, что в то время было почти синонимом слову «война», не выдержал и согласился отвезти нас на железнодорожную станцию. Спасибо тебе, добрый человек!
Приехали на станцию. Быстро убедились в том, что электричек не будет до утра. Остановили какой-то гражданский ПАЗик и договорились, что он нас за деньги отвезёт в Москву на площадь трёх вокзалов. По пути спросили водителя, знает ли он гостиницу, где могут быть свободные места. Водитель обещал отвезти желающих к гостинице «Минск» за небольшую плату.
Почти все вышли у Казанского вокзала столицы. Желающих ночевать в гостинице оказалось двое: я и Сергей. Еле-еле уговорили комбата. Он бережёт деньги для семьи, которые и так каждый день обесцениваются галопирующими темпами. Мы обещали комбату, что договоримся, чтобы его пустили «зайцем» к нам в номер и ему не придётся платить. Едва уговорили. На самом деле решили сами заплатить за него.
У трёх вокзалов простились с однополчанами. Там же обменяли все имеющиеся рубли на доллары и германские марки.
Водитель автобуса нас уверял, что, скорее всего, мест в гостинице не будет и нам придётся вернуть на вонючий вокзал. Места в гостинице всё-таки были, дали сверху пятьдесят германских марок. За комбата заплатали сами, ему наврали.
Разместились, помылись, достали харчи, коньяк был у всех. У дежурной купили сосиски и хлеб, очень дорого, но делать нечего. Ей хорошо и нам тоже.
Шоковая терапия от Егора Гайдара быстро превратила всё в рынок. Вместе с тем наше денежное довольствие превратилось в нищенскую подачку, но тогда нам казалось, что эти трудности носят временный характер, их можно пережить ради светлого будущего, в которое я очень верил, желал глубоких и радикальных реформ государства и Вооружённых сил нашей новой старой страны. С другой стороны, нам очень нравилось, что если есть деньги, всё можно купить и решить.
У Сергея кипятильник, чай и сахар. И главное! Прямо из крана, из душа идёт горячая вода. Блаженство!
Отметили хорошо.
Я наконец уговорил комбата рассказать о том знаменитом Памирском марше его 860 отдельного мотострелкового полка при вводе войск в Афганистан в декабре 1979 года. У меня не укладывалось в голове, как они с приписным составом, в советской военной форме смогли выдержать в горах шквальный ветер при морозе более минус сорок градусов и провести технику по серпантинам. Потом сходу, как только вошли в Афганистан, вступили в бои и как тяжело учились там воевать. Мне жалко было расставаться с таким опытным командиром. Именно опытным, оттого спокойным и рассудительным в боевой обстановке. Но уже было ощущение, что ни он, умудрённый опытом боевой командир, ни мы, ещё молодые, но уже получившие первый опыт, приближенный к боевому, унизительный и обидный, но не менее ценный, никому не нужны.