Оборотень по объявлению. Табу

– Какой раз? Знаешь, сколько ночей я убирала за тобой?
– Так оставила бы. Никто тебя не заставлял!
Это было особенно обидно слышать. Для меня это был настоящий подвиг – я наступала себе на горло. Он же этот подвиг обесценивал.
– Нет, не заставлял. Я просто не могла это нюхать – меня саму от запаха выворачивает. И мальчишки в туалет сходить не могут с этим безобразием. Ты сам хоть слышишь, как это ужасно звучит? Ты только подумай, каким тебя видят ребята.
– Каким? Я что, при них пью? Прихожу, когда спят. Ты сейчас больше шума поднимаешь, чем я. Еще и машину разбила.
– Не приплетай сюда машину! Я за нее заплачу, если страховка не покроет.
– Показушничаешь деньгами? – взъелся Сереня.
– Ты же знаешь, что нет. Просто это не имеет для меня значения. А вот твоя пьянка – еще какое. Понимаешь, что еще немного – и ты станешь алкоголиком?
Сережа вскочил на ноги:
– Я? Тогда у нас вся страна алкашей.
– Знаю, что пьяный никогда не признается, что бухой, а алкоголик – в своей зависимости. Но очень прошу: услышь меня. Я так больше не могу. Я тебе уже много раз говорила, мы пытались это решить.
– Что ты от меня хочешь? Чтобы я больше не пил?
– Моего желания мало! Сколько раз мы через это проходили. Ты две недели держишься, а потом очередной психоз на работе – и вот ты уже снова заливаешь за воротник. Твои обещания не работают. Я тебя прошу – давай пойдем к психологу. Он найдет причину. Это уже зависимость. Это не-нор-маль-но.
Сережа упер руки в стол и навалился на него, глядя на меня:
– Только после тебя, дорогая женушка. Сначала свои психозы вылечи, из-за которых ты в ворота влетаешь и людей сбиваешь! Ты! Не я.
Муж стукнул кулаком по столу и ушел, громко хлопнув дверью. Наш разговор снова ни к чему не привел. Я лишь дала повод перевести все стрелки на себя.
***
Скала
Советовать другим было легко, себе – сложнее. Но самым непреодолимым для меня оказался самоконтроль.
Прошел час, как я вернулся в клан, где тут же попал под обстрел вопросов Тени. Я слушал его подколы, а сам думал о том, остыла ли Кудряшка. Может, все-таки уже успокоилась?
Но умом я понимал: нет. Рано. Вот только мое тело не понимало. Зверь категорически не принимал бездействия. Оборотни-медведи всегда отличались тактикой ледокола, над которой я насмехался. А вот теперь прочувствовал все на своей лысой шкуре.
Тень безбожно ржал надо мной:
– Что? Истинная въехала тебе в клумбу? Доставка к крыльцу? Прямо в твой лично выведенный сорт роз, за сорванный лепесток которого ты на той неделе Птаху в грядку по подбородок закопал?
Глава клана Бродячих – по виду гибрид, по статусу женатый человек, по опыту прошедший огонь и воду наемник – вел сейчас себя как шпаненок, подначивающий друга. Более того, он получал от этого колоссальное удовольствие!
Но даже его поведение не могло меня отвлечь от мыслей о Кудряшке. Мы сидели на зеленой террасе моего дома: я, Леон и Тень. Я надеялся на мозговой штурм, а они мне устраивали вынос мозга.
– И ты даже свои розы не проверил? – хитро сощурил глаза Леон.
А ведь и правда. И мысли такой не было.
От осознания этого я даже выпрямился. Я столько лет дышал садоводством, находя в нем и медитацию, и хобби, и удовольствие, что оно стало неотделимой частью моей жизни. Все в клане обходили мои клумбы стороной, если хотели ходить красивыми – с головой. Сломанный стебель розы я мог выхаживать неделю, пока он вновь не становился крепким. А тут я забыл про все свои цветы, придавленные авто моей пары.
Моей пары.
Моей истинной.
Моей будущей любимой.
Все, я поехал. Не на машине, а головой. Стоило мысли зацепиться за Кудряшку, как все мышцы налились силой и желанием обладать. Безраздельно. Прямо сейчас.
Я напряженно наклонил голову к плечу. Хрустнула шея.
А ведь Тень сдерживался с рождения истинной, ожидая, когда она вырастет и примет его. А она стала совершеннолетней и захотела свободы от оков. И только благодаря своим стальным яйцам он смог отпустить. Отпустить, чтобы она вернулась.
 
И я впервые охренел от глубины подвига. А ведь раньше не понимал! Да, все знал, ведь история разворачивалась на моих глазах, но не думал, что сдерживаться так сложно.
– Как ты смог? – спросил, глядя в смеющиеся глаза Тени.
И он понял все без слов. Сразу прекратил улыбаться. В глубине глаз шевельнулась тьма.
– Чуть не сдох, – ответил глава, а после паузы добавил: – Но когда истинной с тобой хуже, чем без тебя, это убийственней расстояния и ожидания. Вот тогда я умирал душой не один раз.
После такого откровения между нами тремя повисла тишина, наполненная самыми потаенными мыслями. Каждый думал о своем. У Леона – двадцатилетняя разница в возрасте, у Тени – истинная, свидетелем рождения которой он стал. И я. Надеюсь, у меня будет самая легкая история из нас, а это изматывающее ожидание я буду вспоминать с улыбкой.
Леон будто прочитал мои мысли и сказал:
– Скала, пусть у тебя все будет без проблем. Так чем тебе помочь?
– Мне нужно придумать план с «Доборотнем». Я ее слишком испугал при первой встрече.
– Какие мысли? – спросил Тень.
Как истинный лидер, он всегда делал так, чтобы его подопечные сами себе на вопросы и отвечали. Тот еще жук!
– Если бы у меня были мысли, я бы уже их реализовывал. Вся моя энергия уходит на прижимание своей задницы к креслу.
Мужики разом посмотрели на мою пятую точку и понимающе усмехнулись.
– Ладно. У меня есть одна мысль. Надо найти съемную квартиру в том доме…
– Я готов въехать! Но испугаю же… – Я вскочил с места.
– Да погоди ты! Дослушай. Сядь, напряги булки.
Я сел, впервые послушавшись команды. Хоть на это хватало моих бурлящих от Кудряшки мозгов.
А какие у нее глаза, а? Большущие! Хочу увидеть в них себя.
А волосы какие! Мелкие спиральки, задорные и непокорные.
Интересно, какой у нее характер? А здоровье?
– Это уже клиника, – вынес вердикт Леон, покачав головой. – Вот вы все на меня наезжали, что я против истинности был, но ты посмотри, как она быстро нормальных сверхов в идиотов превращает.
– Жить надоело? – вежливо уточнил я.
– Нет-нет. Что ты! Мне еще твоих детей на свет принимать, – сказал Леон.
Моих детей? Будущих? С Кудряшкой?
От мысли о маленьких пупсах, похожих на меня и мою пару, я поплыл.
– Леон, это беспощадный прием!
– Зато я не компост на его грядке. Все средства хороши!
Я встряхнул головой, отгоняя картины семейной жизни. Чтобы это сбылось, мне нужно взять себя в руки и угомонить гормоны.
– Давай к делу. Что ты предлагаешь? – спросил я у Тени.
– Так вот…
***
Нина
Мне не хотелось больше находиться дома ни секунды. Завтра у меня снова полная загрузка – пять клиенток, а сегодня законный выходной. И я не собираюсь сидеть здесь в ожидании недовольной моськи мужа и его обвинений.
– Мальчики, куда хотите отправиться?
Макар первым показался из комнаты:
– Едем? Все вместе?
Глаза засветились, как два фонарика, а потом сразу потухли, когда младший вспомнил:
– Папа же ушел…
Тут же появилась кудрявая, как у меня, голова Матвея:
– Лазертаг. Хочу лазертаг! Да-да-да!
Старший на радостях запрыгнул на младшего. Завязалась потасовка, которая быстро переросла сначала в драку, потом в сборы. Через пять минут они уже почистили зубы, оделись и готовы были завтракать и ехать.
– Вы бы так быстро в школу собирались! – Я улыбнулась, ставя на стол тарелки с кашей.
Ребята ели и обсуждали стратегию боя в лазерной стрелялке, а я медленно мусолила манную кашу. Мальчишки оба любили ее с комочками, вопреки всем движениям против сгустков в манке. Я терпеть не могла комочки, но ела. И это было чем-то похоже на мою жизнь.
И почему я не сварила себе отдельно, без комочков? Когда я последний раз делала то, что хочу?
– Давай быстрее поедем, – ерзал на стуле Матвей.