Капитан (СИ)

— Всё равно зараза!…И куда идем? — решил перейти на конструктив Гарпун.
Шторм как-то странно сказал:
— Ты не зря согласился. Работёнка — как раз для тебя. Мы идём к островам Харай.
— Куда?..
— К островам Харай. Торговцы резко поменяли планы и для чего-то вместо Ломаных зубов отправляют нас на Харай, а это совсем в другую сторону. У меня есть камень связи. Я с главным говорил, и он подтвердил, что ошибки нет. Наше задание поменялось.
Я прищурился, вслушиваясь в непонимающий голос моего здоровяка.
— Шторм, а как именно задание поменялось?
— Да, если честно — ничем. Ломаные зубы как свои пальцы знаю, а плавание к Харай очень тяжелое, и не будь у нас Гарпуна, я бы туда даже носа совать не посмел.
— Всё понятно, — заулыбался я. — Шторм, здесь у них торговый город, и своих глаз и ушей больше, чем мореходов. Они просто узнали о том, что мы хапнули уникального Лоцмана, который ни под что не подписывается, и под шумок дали новый рейс. Пока мы пьяные валялись, они тут работали. Давай бери камень, начинай сеанс связи с главным. Заяви, что вводные поменялись. Гарпун упёрся, говорит, что рейс в другую сторону проиграл, а к Харай за позорные гроши не пойдёт. Лучше пусть сразу на корм вашему, ну этому, глубоководному, чем за бесплатно, и требует двойную оплату всей команде.
Шторм достал камень и в обстоятельный и дипломатичной форме описал ситуацию. Через несколько минут дали утвердительный ответ, что условие принято. Выплывайте по готовности.
— Вот видишь! В мире торгашей всё решается просто, — заулыбался я.
— И быстро, — с каким-то подозрением произнес Гарпун. — Надо было тройную оплату требовать!
В камне связи я не сомневался. Торговцы работали по всему кругу и множеству соседних. Таких артефактов от Кел осталось очень мало, и каждый из них — наперечет. Далеко не на каждом флагмане или в крупном поселении был камень связи, но наша миссия была не из простых: нам предстояло отправиться в заброшенный старинный город и хапнуть там ценных вещей. Их уже собрали и подготовили, и нам просто нужно было забрать добытчиков, но вместо знакомых Шторму островов нас отправили на другие. Там тоже были древние руины, а корабль будет ждать другая группа искателей.
Удобная эта штука — камни связи. Хастры держали их в городе в самом укрепленном месте, защищенном внутренней стеной цитадели со светящимися рунами и башнями, на которых сияли глифы рун. Туда никогда никого не пускали, а внутри безвылазно проводили жизнь специально обученные Восходящие, накачанные ментальными способностями, чтобы почуять обман и понять, говорит ли с тобой именно тот, кому предназначается камень или кто-то подделывает его голос. После сеанса связи он брал другой камень и диктовал сообщение уже адресату. Через ментального Восходящего можно было передать информацию любому, у кого был камень. Через эту сеть камней можно было связаться со всеми важными людьми в нашем круге, а то и передать сообщение в соседние. Очень непросто. Дорого. И, разумеется, к такой системе коммуникации никого не подпускали, а камень выдавался только руководителям очень больших и важных экспедиций. Мы были важные, но мелкие и тихие, чтобы прошмыгнуть и незаметно сделать все свои дела.
Торговцы выдали нам небольшой, но быстроходный и вместительный корабль, снабдили полными инструкциями, куда плыть и что хватать. Если по кораблям космического флота я могу смело лекции курсантам читать, то на настоящем надводном судне шел впервые в жизни. Всё детство мы плавали на самодельных плотах или просто уцепившись за бревно. Провел много дней со Склизкой на надувной лодке, но взойти на палубу настоящего надводного корабля удалось всего несколько дней назад. Ощущал себя первопроходцем с древнего ледокола из моей книги, пробивающего себе путь через ледяные пустыни к неизведанным местам. Не хватало только лютого холода, планетарной брони и скребущих по бортам льдин. Если бы не все эти гадости, которые свалились на меня за это время, возможно, остался бы здесь жить среди островов, лодок и питался бы одной рыбой.
  
К своему стыду, мало знал о парусном флоте и отличал только корму, нос, камбуз, косой парус и знал, что хитросплетение верёвок называется такелаж, но как среди этого всего ориентировались матросы, мне было непонятно. К переплетению верёвок надо привыкать и понять, где и за что тянуть. Я пока не знал, поэтому исполнял роль туриста, гордо смотрящего в темнеющее небо.
Переключил зрение на ночное и увидел точку. В этом мире не было планетарного горизонта, за которым может спрятаться корабль, и мы были на плоскости или, вернее, на вогнутом блюдце, — как кому удобнее, — и пространство на море просматривалось на сотни километров вместо десяти, если бы мы были на Претории.
— Шторм, мы гостей ждём? — позвал я главаря нашего парусника.
Он явно не понял, о чём я, но начал всматриваться в даль. Пришлось потыкать пальцем. Игла уже вступала в свои права, и освещения было достаточно для моих глаз с ночным зрением, но вот в бинокль было уже не видно, а прибор ночного видения на таком расстоянии не работал.
— Не должно там никого быть, — задумчиво произнёс Шторм и заорал: — Право руля! Готовь вёсла!
Мы шли полным ходом, за ночь перекладывая курс раз пять, но корабль упорно шёл за нами. Это был трёхмачтовый парусник вдвое больше нашего и, судя по целеустремлённости, нас хотели догнать. Даже то, что к парусам мы добавили вёсла, к утру все уже видели приближающийся корабль, который находился совсем рядом. Мы были быстры, но многомачтовый парусник шёл чуть быстрее и потихоньку догонял.
— На абордаж будут брать, — уверенно произнёс Шторм на Палубе, смотря в мой бинокль.
— Уплыть не получиться?
— Не. Это корабль Вельда, и он меня увидел. Точно будут брать на абордаж, только не знаю почему. Даже наплевали на то, что это корабль Хастров. А это совсем плохо.
— Тогда у меня есть предложение.
Люди Моря и Народ Воды — это совершенно разные ветви человечества. Жители моря были словно клонированы с лучших здоровяков из десанта, и даже бабы у них все как на подбор крепкие тётки. Не имей я пилотских усилений, выращенных симбионтом, вряд ли бы выдержал бой на пощечинах, даже с женщинами. А вот представители Народа Воды — мелкие, местечковые жители речушек и озёр, зато с перепонками и жабрами. И действительно, зачем жабры людям моря, если ты плаваешь на парусных кораблях, а в воде полно свирепых хищников? Склизкая соскользнула в воду и ушла на глубину.
Здоровяки на палубе корабля с саблями и топорами, залитыми энергией рун — это совсем не то, что молодая стройная женщина с жабрами. На мой взгляд, пираты занимают огромные морские пространства только потому, что это вода солоновата для Народа Воды, или же просто речникам лень сюда плавать. Моя банда готовилась к бою, поблёскивая скрижалями и вопя на всю округу грозные боевые кличи. Тела бойцов усиливали рунными защитами. Раздували паруса и добавляли хода вёслами.
Два корабля неслись сближаясь. Я глянул на Шторма. Он кивнул. После приключений на берегу его рожа была покрыта синяками от нашего прошлого соревнования. Не думаю, что моё лицо выглядело лучше, поэтому мы смотрели на мир узкими щелками глаз через опухшие скулы и были похожи на синерожих родственников азио, только один поменьше, а другой совсем громадный.
Под кораблем врагов поднялся бурун из бульб. На озере казалось, что Склизкая вспенила четверть всей водной поверхности, но морские пространства были совсем иными, и это был круг всего метров сто пятьдесят. Несущийся на полной скорости корабль слегка ушёл носом, клюнув вниз, словно атмосферник проваливался в воздушную яму. Корабли Людей Моря были оснащены палубами, иначе на этом история бы завершилась. Он ушёл во вспененное пятно, погрузившись метра на три в глубину и, пройдя под водой, резко вынырнул на чистой воде, словно морское чудовище, поднимая тонны брызг и круги волн.
Вымокшие паруса бессильно хлопали, часть оснастки не выдержала погружения на полной скорости в воду, и теперь просто болталась. Почти всех приготовившихся к бою смыло с палубы, когда корабль совершал подводный заплыв, а несколько особо цепких ещё не могли понять, где и кто они, сопротивляясь стекавшим за борт потокам или безвольно болтаясь на верёвках.