Дорогами Пустоши

Девушка тотчас вскочила с места.
— Сама хотела предложить! Можно еще соседей поспрашивать. — Она сунула в ридикюль бумаги, не собираясь бросать прочитанное на середине. — Помнится, у нас на стажировке случай был: искали одного набедокурившего студента, район знали, где прячется, а конкретики никакой. Стали опрашивать соседей. Так одна старушка столько показаний на соседей дала, что не только парнишку поймали, но и двух воров засадили и прикрыли опиумный притон.
Соргес ухмыльнулся в ответ. Знавал он таких бойких старушек, от острого взгляда которых не укрыться. Отчасти оттого и не хотел снимать дом в городе — в общежитии за ним не присматривали так строго. Хотя тьен Варжек спуску не давал.
Разговаривая таким образом, они доехали до места.
Тьенна Магрена их повторного визита не ожидала. В пику сказанному Ринкетом, убитой горем она не выглядела и была занята тем, что деловито переносила вещи Петри в кладовку, освобождая комнату для будущего постояльца. Написанное от руки объявление о свободной комнате за пятнадцать кровентов в неделю уже висело на входной двери.
— Если вас интересуют его личные вещи, то посмотрите вон там, — указала она на крупный ящик у стены кладовой.
Соргес не без труда откинул крышку. Вещей у Петри скопилось немного: домашний залатанный костюм, пара чистых рубашек на выход, белье, открытая пачка сигарет, пепельница, старые сапоги. Детектив обследовал карманы сюртука и все, что нашел — чистый носовой платок.
— Какая интересная вышивка, — обратила внимание Бенита, когда мужчина взял платок в руки.
— Да, неплоха, — кивнул Соргес, пропуская ткань между пальцами. Его смущало, что шелк и нитки, которыми вышили в углу инициалы «П» и «Т», были самого высокого качества. Вряд ли Петри приобрел подобный платок на рынке. Получил вышивку в подарок в знак благосклонности? От кого?
Мужчина развернул платок. В другом углу красовался искусно вышитый герб Анвенты, где вместо короны на голове грифона был терновый венец. Об этом тайном кружке «грифонцев», как они себя называли, Соргесу доводилось слышать. Они утверждали, будто наследный принц слаб и обделен магической силой, и ждали божественного посланца, должного его заменить. Появился кружок пять лет назад, в год укрепления магического барьера — торжественного мероприятия, проводимого раз в полвека. Тогда младший сын короля собирался пожертвовать своей магической силой, чтобы напитать магией барьер и защитить Анвенту от нечисти — для укрепления барьера требовалась именно магия короля или его потомков. Но в день обряда его высочество убили. А наследным принцем Арием король жертвовать не захотел, вызвав целую бурю негодования среди аристократии и обычных жителей.
Соргес хорошо помнил то время, ведь именно тогда начались поиски бастарда короля, должного стать заменой. [1] Наверное, если бы бастарда не нашли, скандал с грифонцами разразился бы в тот же год, но обошлось. Барьер укрепили, нечисть оказалась надежно заперта на перевале, а бастард исчез, будто его и не было. Никто, кроме короля да самых доверенных людей, его и в лицо не видел. Аристократам пришлось утихомириться, ведь главный аргумент — барьер — снова всех защищал. Приструнить бы их тогда… Увы, дальше разговоров грифонцы не заходили, и на их посиделки продолжали смотреть сквозь пальцы.
Интересно, каким образом Петри оказался среди грифонцев?
Соргес сложил платок, убрал в карман и повернулся к домовладелице. Ее нетерпение ощущалось и без ментальной магии — женщина мечтала поскорее избавиться от стражи. А то вдруг на объявление кто клюнет, а у нее детективы в гостях.
— Вы говорили, что ваша постоялица, тьенна Леоне, видела всех посетителей Петри Торфяника. Можно ли с ней встретиться? — поинтересовался Соргес, прежде чем Магрена придумала, как вежливо выставить их за дверь.
Женщина бросила быстрый взгляд в коридор.
— Она немного застенчива, но я попробую ее уговорить.
— Буду очень признателен. — Соргес словно невзначай положил на полку кровент, и домовладелица, оценив его жест, вышла в коридор и постучала в соседнюю дверь.
 
Открыли не сразу. Сначала было тихо, затем раздался топот маленьких ножек. Дверь приоткрылась. Вместо Леоне появилась любопытная детская мордашка.
— Добрый день! — вежливо поздоровалась чернокосая девочка лет семи, во все глаза глядя на нежданных гостей. Особенно ее впечатлила форма стражей. Соргес узнал этот восторженный взгляд, как у его племянников, когда детектив, не переодеваясь, приезжал в гости.
— Даяна, позови маму, — строго сказала Магрена.
Девочка качнула головой, застенчиво прячась за дверь.
— Мама спит. Она днем прилегла и уснула.
— Так разбуди. У нас важные гости!
— Тьенна, не нужно. Мы можем зайти в другой день, — отказался Соргес, прекрасно понимая, что от сонного уставшего свидетеля толку мало. Больше попытается отвязаться, чем помочь.
Но домовладелица явно не горела желанием встречаться снова.
— Ох, бросьте. Вряд ли разговор с вами займет много времени!
Не похоже, чтобы Магрена церемонилась с постояльцами. Ну или Леоне была у нее на особом счету. По крайней мере, в комнату домовладелица зашла без колебаний, и детектив из коридора услышал ее громкий голос. Правда, он быстро сменился удивленным, а затем наступившую тишину нарушил детский возглас:
— Мама, мама, просыпайся! Вставай, мама!
Вскоре домовладелица вернулась, по-прежнему одна, и выглядела по-настоящему испуганной.
— Беда! Леоне не просыпается, — проговорила она, тяжело дыша и хватаясь за сердце.
Бенита оказалась у постели спящей женщины чуть раньше напарника, тот сначала убедился, что домовладелицу не хватил удар, а она просто переволновалась. Слава богу, Леоне спала, а не умерла, как подумалось с перепугу. Дыхание было спокойным, цвет кожи ровным, пусть не самым здоровым. А излишняя худоба и до этого была заметна. Бенита вспомнила, где мельком видела эту женщину — с утра та подглядывала за ними в дверную щель.
Несмотря на общее вполне удовлетворительное состояние, Леоне не просыпалась. Не помогло ничего: ни похлопывание по щекам, ни нашатырь, ни легкий магический заряд, способный пробудить от самого глубокого обморока. А искать женщину в Пустоши, когда, возможно, ее там нет, удовольствие сомнительное.
Бенита положила безвольную руку Леоне обратно на кровать и обернулась к напарнику.
— Не получается, моих способностей не хватает. Лучше вызвать целителя.
Перепроверять Квон не стал, активировал амулет связи и сообщил штатному целителю о проблеме. Тот пообещал подъехать как можно скорее, а пока попросил не оставлять женщину без присмотра — кто знает, что может случиться.
— Я… Извините… Мне нужно на воздух, — тяжело дыша и обмахивая себя рукой, выговорила Магрена, еще раз посмотрела на крепко спящую женщину и вышла из комнаты.
И на самом деле в этом доме было ужасно душно. Бенита торопливо прошла к окну и распахнула ставни, впуская приток свежего воздуха. Следом раздался тихий всхлип. Бенита оглянулась и с жалостью посмотрела на стоящую у кровати девочку. Та держала маму за руку и изо всех сил старалась выглядеть взрослой и не плакать, но покрасневший нос и дрожащие губы выдавали ее страх.
Бенита подошла к ней и присела на корточки.
— Мама заболела, но обязательно выздоровеет. Не волнуйся, — пообещала она, погладив девочку по голове.
Даяна замерла от нежного прикосновения, а потом разревелась и прижалась к ней.
— Про папу тоже так говорили. А он у-умер! — с надрывом сказала она, размазывая слезы. Девочку трясло, и Бенита крепче прижала ее к себе, будто пыталась забрать терзавшую ребенка боль. Она не была так хороша в утешении, как матушка, но хотя бы попробовать стоило.
 
— Тише, все будет хорошо, — приговаривала Бенита, похлопывая малышку по спине. Применять ментальную магию к детям было запрещено, и она не ждала помощи от напарника. Но Квон, оставив спящую, подошел и присел рядом с напарницей на корточки.