Жорж Милославский. Конец эпохи (СИ)
— То есть вы не верите, что я рассказал грустную историю своего опыта покорения Москонцерта? Ви не из наших? — и снова смех. Как и предполагал, я тут самый молодой. Хоть по росту уже не самый мелкий, практически среднего роста. Но щупловат я пока на общем фоне, этого не отнять. Засветился, и ладно. Спокойнее надо себя вести, не поддаваться на провокации. С другой стороны понимаю, одним просто интересно, что за юноша, выпадающий из формата, нарисовался. А кто-то попытается утвердиться за счет заведомо слабой жертвы. Вот последним я как раз не дам на мне потоптаться. Гуляю, рассматриваю жилище Родимцева, вполне классическое место обитания представителя творческой интеллигенции. Огромные фотографии на стене ожидаемы, рисунки углем тоже, статуэтки на полочках, пошловатые на взгляд стороннего наблюдателя из двадцать первого века. С другой стороны, они вполне могут быть трофеями из поездок хозяина квартиры. Вдруг понял, почему старые на вид фигурки не вписываются — отделка квартиры довольно свежая. А коллекции всякой мелочевки хорошо смотрятся в старых интерьерах, где они копятся годами и сами находят свои места. Откуда знаю? Двоюродная тетка живет на Садово-Каретной в такой же старой квартире, такой же творческой, но только недорасселенной. Запахи ночных бдений, пропитанных табаком обоев и пыльных статуэток мне знакомы.
Решил отдать дань внимания фуршетному столику, налил на пробу половинку бокала игристого. Стоящая рядом молодящаяся женщина расшифровала мою мину:
— Молодой человек, что-то не так?
— Всё хорошо. Просто вино слегка теплое и сладковато. А так здорово. Особенно сулугуни с лимоном, очень свежее сочетание.
— Рада, я сама придумала такие канапе.
— Так вы хозяйка этого чудесного дома? Жорж.
— Елена. Вам понравилась наша квартира?
— Отличный дизайн и качество отделки, видно, что обои не сами клеили. Только статуэткам чуть неуютно здесь.
— Вот как? Может скажете, почему?
— Слишком чистые и светлые обои. Их лучше засунуть в какой-то шкаф, да еще стекла тонировать. Тогда артефакты перестанут пугаться.
— Пятерка, Жорж! А я что говорил? — подкравшийся сзади Родимцев бурно радовался схожему взгляду на интерьер. — У нас Елена занималась отделкой и мебелью, её мнение было главным. А я что, я простой художник, в дизайне не разбираюсь.
— Да, Илья Борисович, художника каждый может обидеть. Попробуй обидь скульптора — у него молоток!
— Верно сказано, может мне переквалифицироваться в скульпторы? Чтоб со мной уже перестали спорить в моем доме?
— Избавь вас Будда, уважаемый Илья Борисыч, победить в споре жену! Женщины коварны — накормит ужином, приготовленным без любви, а у вас на следующий день вдохновение пропадет.
— Вот! Хоть один понимающий человек нашелся! А то кроме «женщина — твое место на кухне» от них не услышишь. Как котлеты вертеть — я. А как награждать — его.
— Леночка, я впишу в диплом твоё имя, там место есть чистое.
— А фамилию!?
— А фамилия у нас общая. И мне лень еще и фамилию выводить.
Приятно было слушать перепалку двух немолодых, но по-прежнему влюбленных друг в друга людей. И видно было, им самим приятно выставлять напоказ свои веселые отношения. Как-то так вышло, что народ распределился по пространству квартиры, а я оказался с бокалом уже более холодного игристого в кресле напротив хозяина тусовки.
— Скажи, Жора, что вас связывает с Петром? Если это не тайна, конечно.
— Вам скажу — общие идеалы и взаимная выгода.
— Какое необычное сочетание. Идеалы и выгода.
— Из чего стена прочнее, из кирпича или раствора?
— Да я не спорю, сочетание хорошее, если подумать. Скажи, тебе мало для сотрудничества одной выгоды? С Григорием вы общались, а не только имели бизнес?
— И еще одна кастрированная пословица: о мертвых или хорошо, или ничего кроме правды. Григорий из деловых, мне с ним было интересно с познавательной точки зрения. Я уважал его за легкое отношение к жизни. Но тесно мы не общались.
— Метко ты про него. Да, именно легкий и деловой. В чем твой бизнес?
— Ого, у нас прямо взрослый разговор. Помимо создания музея и команды а понемногу создаю реплики исторических образцов оружия и доспеха на заказ. Реже копии, потому как есть проблемы с драгоценными металлами и редкими породами дерева и кости. Нашего молодого оружейника вы видели, помощников-подмастерий полна школа.
— А ты коммерсант и вдохновитель. И как оказалось, комсомольский активист.
— Знаете, есть такая секретная доктрина «важне ликвидировать не богатых, а бедность».
— Никогда не слышал её у нас.
— Она очень секретная. Её никто не слышал. А жаль.
— Так почему Онегин за тебя так держится? Просто из идейных соображений?
— Я вижу будущее. Иногда предсказываю.
— И мне можешь предсказать что-нибудь?
— Легко! Знаете, что вас ждет в следующем году?
— Что?
— Новый 1983-й год!
— Я так не играю, это издевательство над пожилым человеком.
— А настоящее пророчество стоит очень дорого. И очень опасно для меня, для вас, для окружающих…
— Как у тебя всё сурово.
— Скажете, если готовы будете. Вам я могу сделать предсказание со скидкой как хорошему знакомому.
— А если я уже готов?
— И не боитесь открыть ящик Пандоры?
— Сколько это стоит?
— Душа ваша мне не нужна, цену определите сами. Условие — абсолютное молчание об этом.
— Я согласен. Реки!
— Через десять лет вы будете жить в другом государстве. И это будет не соцстрана. Так что копите в долларах. Если не боитесь.
— Я один?
— Если не разведетесь, то с женой. Больше ничего не скажу. Сеанс окончен.
— Внезапно. Это шутка? И что я теперь должен делать? И зачем ты мне это сказал?
— Я вам? Я вам ничего не говорил. Если что, отопрусь от всего. Кстати, вы в курсе, почему вашу выставку перенесли на октябрь?
— Онегин сказал, что так надо.
— Угу. Я его попросил. Потому что так надо. Потом поймете. Здесь можно вызвать такси?
— Да, я вызову. Уже уезжаешь?
— Время взрослое, нечего мне тут делать. А то поколотят за длинный язык.
Глава 5 Встречи
Не прошло и часа, как заказанное такси уже увозило меня в «Орленок». Онегин на прощание даже одобрительно хмыкнул — вовремя лягу спать, мол. Не попутал берега юный комсомолец. Для знающих людей, особенно, бывших активистов и функционеров ВЛКСМ, гостиница «Орленок» знаковое место — именно здесь в сентябре девяносто первого года без орденов, бюста Ленина на сцене и традиционного пионерского приветствия пройдет внеочередной двадцать второй съезд ВЛКСМ, на котором будет распущена организация. Как скажет первый секретарь ЦК: «Старая система разрушена и вместе с ней из политического бытия должна уйти и организация, которая была элементом системы. Существование комсомола даже в новых одеждах объективно невозможно». Единственным вариантом помешать этому вижу только подрыв самого здания гостиницы. Тогда съезд проведут в другом месте. Шучу-шучу, хронотеррористов готовят в соседнем отделе. Такая фамилия смешная первого секретаря, при которм всё уронили, вертится на языке. Вспомнил — Зюкин! Как человеку с такой фамилией доверили рулить ВЛКСМ? С двадцати трех лет в КПСС и одновременно на комсомольской работе. С момента роспуска комсомола — бизнесмен.
Утром выспавшийся, отдохнувший и накормленный неспешной прогулочной походкой направился в метро, двадцать минут пешком до станции метро «Ленинский Проспект» Московского ордена Ленина метрополитена имени Ленина вдоль этого самого Ленинского проспекта. А еще на груди значок с портретом Ленина. И кто-то будет спорить со мной, что Ленина не обожествили? Молятся, чуть не на коленях «и себя под Лениным чистят». Смотрю по сторонам, машин по моим меркам немного, пешеходов тоже. Школьники и студенты учатся, взрослые, те, у кого выходные еще никуда не намылились, до и погода не впечатляет. Пока глазел на людей, вспомнил свою привычку таскать в кармане сумки цифровую мыльницу в то время, когда смартфоны еще не имели достойного качества камеру. Сейчас в продаже есть нечто похожее — фотоаппарат ЛОМО-Компакт, он хорошо помещается в карман и делает на стандартную пленку вместо тридцати шести аж семьдесят два кадра. Вот только качество снимков получается даже не в два раза хуже, а совсем не ахти, потому как объектив хреновенький. А еще пленочные фотоаппараты практически бесполезны в пасмурную погоду. А еще в столице Страны Советов и прилегающих областях этих пасмурных дней больше, чем солнечных. А еще самих интересных ситуаций гораздо меньше. Большинство событий или уныло, или внезапно. Или внезапно уныло. Нет, не нужен мне фотоаппарат, в этой жизни «Зенит-ЕТ» окажется мною не куплен.