Замуж в наказание (СИ)

– А ты?
Дай мне хотя бы один секрет, Дар… Дай…
Хочу чувствовать себя ближе. Не телом, так хотя бы тайнами.
Айдар смотрит долго. Взгляд от лица спускается по шее. Я запоздало думаю, где волосы. Понимаю, что перестала за ними следить, как села в машину. Но и поправлять не буду. Не пугаюсь мужского внимания, а впитываю его.
Он все замечает. Все понимает. Сглатывает, возвращаясь к глазам.
Мне кажется, что его – потемнели. А мои?
– К сожалению, в нашем мире, если ты дожил до тридцати и тебя не за что посадить, что-то идет не так…
Это шутка. В его стиле. Но сказана так серьезно, что по коже идут мурашки. А может это потому, что он не отводит взгляд. И я не отвожу.
– Хочу верить, что всё не так плохо…
Спорю тихо. Айдар улыбается.
– Я тоже хочу, чтобы ты могла верить.
Остаток дороги молчим. Слова перестают казаться уместными. Но напряжение не спадает, как должно бы, а усиливается. Может только внутри меня.
Мне кажется, что воздух уплотняется. Кожа становится чувствительной ко всему – трению ткани, мягкому обдуву, редким покачиваниям на неровном асфальте. Может вместо одной из этих ям куплена та сумочка?
Я закрываю глаза, а потом острее реагирую на движения Айдара. Шелест его одежды. Манипуляции пальцев. Щелчки поворотов.
Из машины я выхожу, не дожидаясь помощи мужа. Зачем это, если через несколько минут всё равно разойдемся? Может лучше не заигрываться?
Опережаю его на несколько шагов, идя по подсвеченной низкими фонариками дорожке. Не оглядываюсь, чтобы не поймать заинтересованный, но в реальности ничего не значащий, взгляд, и ничего же себе не придумать. Жду на пороге, пока муж откроет дом. Благодарю кивков и вхожу первой.
Внутри прохладно и тихо. Этот дом строили неизвестные мне люди и не для меня, но я успела его полюбить. Хотя разве в этом есть что-то странное? Я явно очень влюбчива.
Разуваться буду в комнате. Могу пробубнеть что-то похожее на «спасибо за вечер, доброй ночи» и сбежать, но не тороплюсь.
Разворачиваюсь, делаю один пятящийся шаг и смотрю на мужа.
Айдар расстегивает пиджак, думает о чем-то важном, потому что взгляд сфокусирован, но не на предметах. Свет включать не спешит. Я этому рада. Не хочется сейчас раздражать сетчатку.
Тихонько кашляю, Айдар реагирует на звук. Смотрит в глаза. Я позволяю себе улыбку.
Вместе с нами в дом зашло мое шампанское, но не его интрижка. А может я просто себя в этом убедила.
Хочу многого, но довольствоваться придется малым. Пусть хотя бы коснется.
Вытягиваю руку, не опуская взгляд. Выдерживаю.
Айдар сжимает мою кисть своими пальцами. Я покачиваю, но не достаю. Он тоже не отпускает.
– Мне понравилось всё за исключением пары деталей. Если моя помощь будет тебе нужна…
– Будет… Ты справилась на отлично…
Произнесенная нейтрально похвала наполняет меня восторгом до краев. Не собиралась, но улыбаюсь ярче. Даже краснею немного, но в полумраке этого не видно. Глаза привыкли. Цвета я не различаю, а вот игра света с тенью будоражит.
Айдар немного тянет, я ступаю ближе. Стоит ли говорить, что сердце ускорилось?
Загипнотизированно слежу за тем, как он взмахивает ресницами. Они пушистые. Подчеркивают внимательный, направленный на меня взгляд.
Прекрасно помню, что по изначальному плану я должна подняться к себе. Но чувствую, что мир дает мне шанс получить кое-что получше.
– Понравилась тебе сегодня? – Спрашиваю тихо, делая еще один шаг. Я не дождусь от Айдара признаний в любви. Он не любит и даже не влюблен. Но хочет. Сейчас я в этом уверена.
Моя гордость задета. На душе царапают кошки. Сложно выбросить из головы увиденное, но я стараюсь. Кому станет легче, если психану? Точно не мне. Скорее ей.
Приоткрываю губы, взгляд Айдара тут же спускается к ним. Облизываю. Мужские пальцы, гладившие все это время кожу на запястье, задерживаются.
Я тоже хотела бы, чтобы облизал ты.
Делаю еще один полушаг, Айдар склоняется ближе. Я не знаю, чему должна быть благодарна за этот момент. Наверное, себе. Или платью. Или случаю. Без разницы.
 
Свободная мужская рука ложится на мою шею. Я не успеваю запаниковать – он не сжимает. Гладит. Приподнимает мой подбородок, я даю.
– Сколько выпила? – Айдар спрашивает, явно преувеличивая роль алкоголя в отсутствии во мне испуга.
– Три.
– Три после того, как я попросил? – Я чувствую его дыхание на своем лице. Совсем немного мотаю головой. Опасаюсь, что он отпустит руки. Передумает. Но он снова гладит. С ума схожу, как хочу, чтобы поцеловал. Тело ноет. Страха во мне нет, стыда тоже. Желания… Я его чувствую. Не могу не признать.
– Нет. Всего.
– Пахнешь пьяно…
Это не звучит обидно. Губы сохнут, я их снова облизываю. Рука Айдара отпускает мою кисть, ложится на талию и ползет на спину. Это невозможно воспринять неправильно. Главное хотя бы не испортить. Муж давит, я поддаюсь, чувствую грудью ткань рубашки.
– Это не алкоголь…
– А что?
– Это ты меня хочешь попробовать.
Эти слова совсем не из моего лексикона, но я не успеваю ни удивиться, ни испугаться. Даже обрадоваться не успеваю, хотя становится ясно: снова попадаю в невидимую цель.
Делаю выдох и чувствую на своих губах чужие. Мягкие.
По телу прокатывается дрожь, пальцы Айдара проезжаются по моей шее назад, надавливают на позвонки, сильнее запрокидывая голову, ладонь ложится на затылок. Это чтобы не увернулась? Я не собираюсь…
Вторая рука притягивает к его телу плотнее. Хватаюсь за широкие плечи.
Отчасти я слукавила, меня действительно ведет, но кажется, что алкоголь здесь играет второстепенную роль.
По моим губам проезжается горячий язык, я не сдерживаю тихий стон. Только сейчас осознаю, что мое напряжение – это неудовлетворенное возбуждение. Оно копилось и копилось. Я изо всех сил старалась его задушить. А теперь выплескиваю.
Хочу верить, что заполняю воздух Айдара своим желанием. Потому что он мой выталкивает всепоглощающей уверенностью. Похотью.
Ведет кончиком языка по верхнему ряду зубов, скользит между ними, сплетает наши языки. А я, от переизбытка чувств, хватаюсь уже за шею, трогаю волосы.
Приподнимаюсь на носочки и просто повисаю. Хочу быть еще ближе.
Хочу забыть обо всем и поверить, что в мире существуем только мы.
Хочу быть для него лучшей, потому что он для меня – уже. С первого поцелуя.
В движениях рук и языка Мити я видела неуместность, суету, они казались мне механическими и отталкивающими, Айдару я подчиняюсь беспрекословно.
Мужские руки с затылка и спины перемещаются на талии. Айдар приподнимает меня, не отрываясь от губ, а потом усаживает на консоль.
Мои пальцы сжимают плечи, а пальцы Айдара вместе с мурашками ползут от колен по бедрам, разводя их и задирая платье.
Он разрывает контакт, я тянусь ближе, но вместо губ утыкаюсь носом в щеку. Трусь кончиком о еле-проступившую щетину, сгораю от стыда, счастья и неверия, запечатляя в памяти, как Айдар смотрит на мои голые бедра, водит по ним ладонями. Горячими-горячими. Приятно-приятно.
Я не сдерживаюсь – накрываю увитую венами кисть своей рукой, откидываюсь, а муж поднимает взгляд к моим глазам.
Откуда-то знаю: у него в горле сухо, поэтому вместо вопроса просто кивает, а я мотаю головой.
Нет, не нужно прекращать.
Подаюсь ближе, приоткрываю рот и прошу продолжить поцелуй. Он дает, что хочу.
Пальцы мужа до боли сжимают кожу и едут еще выше. Я умираю от того, как сладко ему подчиняться.
В ласках Мити я когда-то искала и не могла найти логику, не могла подстроиться и принять. Сейчас это происходит моментально. Само собой.
Как пусть и не случившемуся, но всё же отчасти медику мне сложно объяснить для себя, как обычный обмен слюной и касания могут вызывать такую реакцию, но добровольно от этих ощущений я в жизни не откажусь.
Айдар целует, не отрываясь. Его пальцы становятся нежными. Я стараюсь не думать о том, как выгляжу. Уверена: для него – отлично. Мои колени широко разведены, платье скатано до белья. На голой коже хозяйничают руки. А я про себя прошу, чтобы не останавливался.