Второй Шанс 2 (СИ)

— Я, лично, вижу только одну причину, которая может объяснить все эти явления увиденные Григорием в городище и его болезнь объясняющие.
— Я тоже, кажется, начинаю понимать, что Вы имеете в виду, — подал голос, молчавший всё это время Саша и сознательно не вмешивающийся в разговор.
— Ну так может и мне, дураку необразованному, вы наконец-то расскажете, с какой такой чертовщиной мы будем иметь там дело? А то мне что-то самому все меньше и меньше хочется туда идти! — раздражённо сказал Медведь.
— Я думаю, мы имеем дело с радиоактивным излучением, с радиацией проще говоря, в этой пещере, — спокойно сказал Сергей Порфирьевич. — Это вполне объясняет, почему мертвые тела в пещере не разложились и светились в темноте. И почему ночью светился тигр! Это радиоактивное свечение. Как например цифры циферблата часов, которые светятся в темноте. Их рисовали раньше радиоактивной фосфорной краской. И у работниц этих часовых фабрик, которые кисточками наносили эти цифры на циферблат, и смачивали кончики кисточек слюной, чтобы они были тонкими, потом часто… очень часто, развивался рак нижней губы.
— А у Григория развилась лучевая болезнь, — поддержал академика Саша.
— Я конечно, университетов не заканчивал, — язвительно произнес Медведь, — но если тигр светится от радиации, то разве он не должен быть умереть раньше времени? А этот живет гораздо больше всех своих здоровых собратьев! Как с этим быть?
— А вот это очень большой вопрос, — задумчиво ответил дедушка Кати, — давайте спать. Утро вечера мудренее!
  
Глава 26
 
Мертвое городище
 
Утром члены экспедиции встали, умылись и позавтракали. Потом егерь запряг в конюшне лошадь, и навьючил на нее мешки с провизией для людей и пару мешков с овсом для самого коня. Оружие каждый нес с собой. Это были новые, двенадцати калибровые, гладкоствольные — с вертикальным расположением стволов — двуствольные ружья ТОЗ-34, разработанные в тысяча девятьсот шестьдесят четвертом году на Тульском оружейном заводе конструктором — Николаем Ивановичем Коровяковым, для любительской и промысловой охоты.
— Заряжаем патроны, в один ствол с пулей, в другой с жаканом, на крупного зверя, — инструктировал их егерь, — не забываем — тут заповедник. Птицу не не бьем, на животных не охотимся. Только для самообороны от крупного хищника, — он пожевал губами и добавил: — И лихих людей. На стоянках срач не оставляем, все убираем за собой. С огнем будьте очень осторожны, сушь стоит страшная. Не дай Бог подожжёте тайгу! Медведь знает как все сделать правильно. Ну, с Богом! Если через месяц не вернетесь, сообщу куда нужно. Идете по старой дороге. Она хоть и заросла уже, но это все равно лучше, чем просто через тайгу переть напролом.
— Спасибо, Гриша, за все! Надеюсь, скоро увидимся! — произнес Медведь. Все пожали егерю руки и мини-отряд выдвинулся на маршрут.
Впереди шел Медведь, расчищая путь от молодых деревьев и ветвей кустарника самодельным тесаком, типа мачете. За ним вел лошадь под уздцы — за ремешки уздечки — Сергей Порфирьевич, замыкал строй — Саша.
Еле заметная дорога, к старому городищу, вилась между деревьями. Хотя ею уже лет пятнадцать активно не пользовались, но она не успела еще сильно зарасти таежной растительностью. То, что ею пользовался и егерь несколько лет назад, было понятно по вырубленной им тропинке. Шли молча, не сбивая дыхание.
Через шесть часов Медведь дал команду сделать привал и пообедать. До ближайшего источника воды оставался еще день пути, поэтому использовали воду взятую с собой. Саша и дедушка Кати пошли собирать валежник.
— Саша, ты все понял про этого радиоактивного тигра? — спросил старый академик.
— Конечно! — ответил тот. — Этот тигр нашел Цветок Жизни, и ему радиация не страшна. И еще. Вы поняли, что это значит?
— Что?
— Доступ в эту долину через подземный канал водосбора открыт! Тигры же не умеют нырять, значит он смог попасть туда не ныряя!
— А сейчас тем более. Гриша сказал, что у них тут засуха, — согласился дедушка Кати, — судьба нам благоволит.
  
— Где вы? — раздался голос Медведя. — Не уходим далеко от стоянки. Тут заблудиться — одна минута.
Путь к мертвому городищу занял, как и планировали, четыре дня. Никакой романтики в этом путешествии Саша не нашел. Днем — стена однообразного нескончаемого леса, навевающая уныние, а стаи мерзкой мошкары-гнуса так и вовсе создавали массу неудобств. Особенно доставалось лошади. Но Медведь надел на нее анти-москитную попону, и смазывал открытые участки ее кожи какой-то вонючей дрянью. Ну и конечно длинная грива и хвост тоже делали свое дело. Было чем отбиться.
Вечером активность проклятой мошкары стихала. Кроме этого, они разжигали костер так, чтобы было много дыма, который гнусы не выносили. Место для костра готовили — вырезая большой квадратный участок дерна и снимая его. Потом, когда покидали стоянку, на пролитое водой кострище клали смятые банки из-под консервов и другой мусор, а затем все накрывали обратно срезанным ранее куском дерна.
Все время путешествия Саше казалось, что кто-то осторожно едва-едва касается его головы, как будто гладит ладошкой. Он так и не мог понять, что это. Проанализировав, он решил, что эти ощущения возникли из-за того, что он все время носит шляпу с анти москитной сеткой, и та давит ему на голову.
Так как основной груз везла лошадь, шли налегке и довольно быстро. К самому городищу решили выйти утром, чтобы иметь больше светлого времени там осмотреться. Поэтому, когда до точки назначения оставалось пять километров, хотя и был полдень четвертого дня путешествия, решили сделать привал, чтобы хорошо отдохнуть перед завтрашним днем, еще раз почистить и проверить оружие. Сытно поужинав, легли спать, впервые выставив дежурного на ночь, со сменой каждые четыре часа.
Утром, быстро, но плотно позавтракав, отряд двинулся к конечному пункту своего маршрута. Стена высокого леса вдоль дороги раздвинулась, обнажив старые заброшенные поля, которые когда-то обрабатывались людьми жившими в городище. Они уже начали зарастать мелким подлеском и кустарниками. И если в лесу путешественники слышали постоянно пенье и щебет птиц, то тут стояла жуткая тишина, от которой было не по себе.
Через час они увидели само городище. Оно было обнесено высокой деревянной стеной из мощных бревен с заостренными верхушками, которая удивительным образом хорошо сохранилась. В стене был проем, в котором висели полуоткрытые ворота. Над воротами возвышалась надвратная башенка. Все городище было обрамлено по периметру — полуоплывшим от времени и заросшим кустарником — рвом.
— Солидная крепость, — с уважением сказал Медведь, — как же их захватили? Следов боя на воротах и стенах я не вижу.
— Судя по тому, что ворота и стены целые, кто-то им открыл ворота и впустил врагов внутрь. Скорее всего обычное предательство, — задумчиво произнес старый академик. — Как говорят на востоке, нет такой неприступной крепости, которую не смог бы взять осел груженый золотом.
— Да, Порфирьевич, похоже на то. Оружие на изготовку, — скомандовал Медведь. — Саша, ты остаешься с Орликом, — так звали лошадь — а мы идем внутрь.
— А Вы не боитесь? Там же скелеты на улицах лежат, — спросил Саша, играя роль неопытного юноши.
— Бояться нужно не мертвых, — угрюмо ответил Медведь, — бояться нужно живых. Знаешь, какой зверь самый страшный в тайге?
— Знаю, — вздохнул юноша, — человек.
— Порфирьевич рассказал? — усмехнулся глава экспедиции.
— Да!
— Правильно. Все! Заходим! Саша, ты остаешься с Орликом тут за воротами, а мы с Порфирьевичем осмотрим поселение. Будь внимателен, следи за лошадью, она заранее чует опасность. Если что, стреляй. Все понял? — скомандовал Медведь.
— Понял, — кивнул юноша и, взяв Орлика за уздечку и привязав ее к воротам, снял ружье с плеча. Медведь и дедушка Кати тоже сняли ружья, взяли их на изготовку и вошли в распахнутые ворота.
Саша остался один и принялся напряженно всматриваться в живую изгородь, а проще говоря — кустарники. Вдруг, Орлик захрипел и зафыркал, стал бить копытом, пытаясь подняться на дыбы. Юноша принялся его успокаивать поглаживая по шее, и, неожиданно, замер, услышав в своей голове чужой голос.