Лотосовый Терем (СИ)
— А, — произнёс Ли Ляньхуа, глядя на Юй Хунчжу с сожалением. — Боюсь, я разочаровал госпожу.
Юй Хунчжу яростно уставилась на него, в её прекрасных глазах смешались ужас и отчаяние.
— Ты…
Она вдруг сорвалась с места, замахнулась, чтобы ударить Ли Ляньхуа по голове, удар был такой силы, словно она собиралась убить его! Она промахнулась — чашка в руках Ли Ляньхуа раскололась от её удара, разбрызгав чай; он вскочил и побежал. Юй Хунчжу разбила в щепки кресло, на котором он сидел, но её лицо побледнело: некоторые вещи уже нельзя было скрыть. Хуа Жусюэ возник за её спиной словно призрак, прижал два пальца к её шее и мрачно произнёс:
— Госпожа, убивать на глазах императорских посланников, вот это наглость.
Стоявший рядом Бу Чэнхай холодно спросил Ли Ляньхуа:
— Это вы написали письмо?
Добежав до дверей, Ли Ляньхуа обнаружил, что ему уже ничего не угрожает, и улыбнулся.
— Я.
Цзунчжэн Мин Чжу, чьи меридианы были запечатаны, смертельно побледнел и задрожал всем телом, Ли Ляньхуа посмотрел на него извиняющимся взглядом, как будто и правда сожалел. Цзунчжэн доверился ему, а он… предал его.
— Цзунчжэн Мин Чжу был женихом Юй Цюшуан, зачем ему убивать свою невесту? — спросил Хуа Жусюэ.
Ли Ляньхуа неторопливо вернулся от дверей, сел в кресло, стоящее рядом с разбитым Юй Хунчжу, удовлетворённо вздохнул, привычно улыбнулся — улыбка его казалась нежной и спокойной, но глядя на неё, возникало смутное ощущение, не слишком ли она весёлая?
— Потому что градоначальник Юй не владеет “рассекающей ладонью”.
Хуа Жусюэ и Бу Чэнхай нахмурились. Юй Мулань выглядел смущённо, но вздохнул с облегчением. Выражение его лица было странным, как будто он не то надеялся, что Ли Ляньхуа продолжит объяснять, не то наоборот.
Только он продолжал:
— Прошу градоначальника приказать, чтобы барышню Юнь отпустили, вам прекрасно известно, что она невиновна. — А затем пробормотал: — И тогда я расскажу вам одну историю…
Глава 6. Благой лотосовый терем
— На самом деле, как только начальник Чэн рассказал мне эту историю, я понял, что дело нечисто: было слишком похоже будто кто-то притворяется призраком. — Ли Ляньхуа весело улыбнулся. — И среди всех в этой истории: отряда “Журавлиный клин”, Юй Цюшуан, воинов Нефритового города, Юнь Цзяо… в итоге выжила только последняя, таким образом, она явно имела отношение к смерти Юй Цюшуан… Я не предполагал, что она притворялась призраком, и не считал её убийцей, просто по некоторым условиям она выделялась среди других, например, могла знать что-то, чего не знали остальные.
Юнь Цзяо, которую выпустили из темницы Нефритового города, молча кивнула.
— Оказавшись в Нефритовом городе, я обнаружил ещё одну странность, — продолжал Ли Ляньхуа. — Господин цзунчжэн рассказал мне, что прибыл сюда на следующий день после смерти Юй Цюшуан. Но странное дело, во-первых, чтобы добраться из Юаньчжоу до гор Куньлуня, даже воинам Нефритового города, потребовалось полмесяца, а ведь их быстроногие кони покрывают 800 ли в день*, так каким же образом он мог доехать за день, едва узнав новости? — Ли Ляньхуа усмехнулся. — Разве что уже был в горах или поблизости от Нефритового города. Во-вторых, услышав об убийстве своей невесты, он не поехал в “Сяо-мянь”, чтобы увидеть всё своими глазами, а поспешил в Куньлунь, и пусть даже, с его слов, беспокоился о будущих тесте и тёще, это выглядит несколько нелогично.
Ли — мера длины равная 0,5 км; 800 ли = 400 км.
— Но и вы не стали проверять “Сяо-мянь”, — мрачно заметил Хуа Жусюэ. — Вас тоже стоит подозревать?
— Поскольку я понял, что положение Юнь Цзяо отличается, естественно, предположил, что она может лгать, — ответил Ли Ляньхуа. — Если не принимать в расчёт все её слова о том, что происходило с Юй Цюшуан той ночью… — он улыбнулся. — Легко прийти к выводу, что Юй Цюшуан изначально была в сундуке.
Бу Чэнхай кивнул, немного погодя кивнул и Хуа Жусюэ.
— И если Юй Цюшуан, по всей видимости, с самого начала находилась в сундуке, то умерла она не на постоялом дворе “Сяо-мянь”. — Ли Ляньхуа вздохнул. — А значит, мне незачем ехать туда.
Бу Чэнхай и Хуа Жусюэ снова вместе кивнули.
— Так что цзунчжэн Мин Чжу был под некоторым подозрением, — продолжал Ли Ляньхуа. — Но он мог не поехать в “Сяо-мянь” по той же причине, что и я — этого мне неоткуда было узнать… К тому же, имелся более подозрительный человек.
— Кто?
Ли Ляньхуа улыбнулся и бросил взгляд на Юй Муланя.
— Градоначальник Юй.
Бу Чэнхай и Хуа Жусюэ застыли.
— Юй Мулань?
— После того, как тело Юй Цюшуан привезли в город, Юй Мулань устроил поджог, и останки стало невозможно опознать, — неспешно проговорил Ли Ляньхуа. — Не для того ли, чтобы замести следы? Тем более, он полмесяца притворялся безумцем, чтобы всех запутать.
— Тогда почему убийца — этот человек? — Хуа Жусюэ ткнул пальцем в сторону цзунчжэна Мин Чжу. — И с чего вы решили, что Юй Мулань притворялся, а не сошёл с ума по-настоящему?
— Потому что я понял, что он и не смог бы убить Юй Цюшуан. — Ли Ляньхуа снова вздохнул. — Чуть было не решил, что он убийца, но за ужином с семьёй Юй узнал, что изначально его фамилия была Пу.
— Какое это имеет значение? — спросил Бу Чэнхай.
— Очень важное. Пу Мулань был обедневшим учёным, не владевшим боевыми искусствами, и только после двадцати лет, войдя в семью Юй, начал тренироваться. Без основ, которые закладываются ещё в детстве, он не мог достичь вершин — мы с вами, изучавшие боевые искусства, прекрасно это понимаем. Юй Цюшуан ударом повредили внутренние органы, и она умерла от внутреннего кровотечения, так что даже если бы он захотел убить дочь, то не смог бы нанести удар такой силы.
— Разумно, — кивнул Хуа Жусюэ.
— Но он притворялся безумцем, — Ли Ляньхуа распахнул глаза. — Я чуть было не поверил, что он правда сошёл с ума, поэтому проверил его глаза серебряной иглой.
— Проверил глаза серебряной иглой? — удивился Хуа Жусюэ. — Для чего?
— Даже мелкий зверёк, если поднести к его глазам иглу, станет уклоняться, это естественная реакция, — объяснил Ли Ляньхуа. — Тем более, Юй Мулань сошёл с ума, а не ослеп. Но когда я поднёс иглу к его глазам, он никак не отреагировал, а значит, притворялся.
Юй Мулань застыл со странным выражением лица, словно не знал, то ли смеяться, то ли плакать.
— Но я всё же сомневался — может, в своём безумии он не боялся ослепнуть. Поэтому дал ему лекарственный отвар. — Ли Ляньхуа хмыкнул. — Замечательное снадобье, после того, как он пропил его несколько дней, я уверился в его притворстве.
— Что за лекарство имеет такие свойства? — Хуа Жусюэ заинтересовался этим молодым человеком.
— Куча неизвестных мне сорняков, залитых водой, — ответил Ли Ляньхуа. — Если выпить его, у большинства людей будет понос, тошнота и другие признаки отравления. — Он тонко, доверительно улыбнулся. — Человек, не страдающий безумием, не станет пить, а выльет — а на том месте быстро прорастут сорняки. Под окнами супругов Юй недавно проросли вперемешку все шесть видов этих сорняков, удивительное дело.
На лице Юй Муланя отразилось изумление, Ли Ляньхуа бросил на него миролюбивый взгляд и продолжил.
— То, что Юй Мулань притворялся безумцем, доказывает, что он имеет отношение к смерти Юй Цюшуан, даже если убийца не он, но несомненно, скрывает какой-то позорный поступок. Однако, пока я пытался понять, кто более подозрителен, цзунчжэн Мин Чжу или Юй Мулань, заметил, что госпожа Юй тоже ведёт себя странно. — Он с улыбкой взглянул на Юй Хунчжу. — Госпожа Юй неоднократно пыталась перевести мои подозрения на Юнь Цзяо, но как будто и не горевала по дочери, а самое странное — почему не похоронила её? Почему оставила в ледяном гробу? Как с её проницательностью она могла поверить, что убийство — дело рук призрака, Ли Ляньхуа не способен уразуметь. Если Юй Мулань притворялся безумцем, то неужто он мог более двадцати лет безупречно разыгрывать представление перед женой? Особенно после проверки серебряной иглой — не верю, чтобы госпожа Юй не поняла, что это обман, видимо, у неё уже были подозрения.