Лотосовый Терем (СИ)

Ли Ляньхуа закивал.
— Фума ещё и прекрасно разбирается в нечистой силе.
Искушённые чиновники, завидев на лице Фан Добина холодную усмешку, сразу поняли, что новоиспечённый фума завуалированно выражает недовольство заклинателем Люи. Один готовился стать зятем императора, другой вызвал благосклонность наследного принца — разумеется, все четверо как можно быстрее отыскали предлог удалиться и вскоре испарились без следа.
Как только они ушли, Фан Добин фыркнул. Ли Ляньхуа несколько раз пробежал взглядом по залу, а затем уселся — причём кресло выбрал именно то, на котором только что сидел его друг.
— Зачем ты приехал? — снова фыркнув, спросил Фан Добин.
— Я заметил, что записка Фэн Сяоци из бумаги высшего качества, поэтому приехал в столицу. — Вопреки ожиданиям, Ли Ляньхуа не стал лгать. — Затем я перелез через стену одного дома, а оказалось, это резиденция наследника престола. В тот день наследный принц любовался луной в саду, и как назло, тут-то я и вломился… — Он тонко улыбнулся, потёр лицо и с серьёзным видом продолжил: — Когда перелез через стену, увидел, что вокруг полно людей, а его высочество с чашей вина любуется луной.
Фан Добин хотел было разозлиться, но вместо этого не выдержал и рассмеялся.
— И он не приказал поймать разбойника и не назначил наказание в пятьдесят больших палок?
Ли Ляньхуа снова потёр лицо.
— Нет, нет… — задумчиво проговорил он. — Его высочество спросил, что я за заклинатель, раз узнал, что в его резиденции водятся духи, и, явив божественную природу, на облаках и туманах прибыл в его сад…
— Кх-кх… кхэ-кхэ-кхэ… — неожиданно поперхнувшись, закашлялся Фан Добин.
Ли Ляньхуа продолжал улыбаться.
— По-моему, уж лучше быть заклинателем, нежели вором, так что я придумал подходящее имя и назвался Люи.
— И он тебе поверил? — вытаращил глаза Фан Добин. — Неужели наследный принц за столько лет во дворце ни разу не видел цингуна?
— Полагаю, никто из мастеров запретного города не смел перелетать через стену на глазах его высочества.
— Пф-ф! Он правда поверил?
Ли Ляньхуа вздохнул.
— Скорее всего, сначала он просто восхитился способностью заклинателя Люи возноситься на облаках и ехать на туманах. Потом я поймал в его саду несколько лесных котов, которые сбрасывали клетки и съедали его птиц, а также воровали кур и уток с кухни, отчего в резиденции не было покоя. А потом он настолько доверился мне, что даже не слушал своих личных телохранителей.
Фан Добин кашлянул и повздыхал на все лады.
— Неудивительно, что в истории произошла “смута, вызванная шаманскими заклинаниями”*. Если такое чёрное колдовство, как твоё, вызывает доверие, наша династия обречена…
“Смута, вызванная шаманскими заклинаниями” — события, произошедшие в конце правления ханьского императора У-ди в 91 г. до н. э.
— Отнюдь, отнюдь, — возразил Ли Ляньхуа. — Сын Неба ясно разглядит даже осеннюю шерстинку, мудр и могущественен, способен побеждать за тысячу ли, а вблизи разглядеть прекрасного зятя, разве может его погубить крошечное колдовство?..
— Несносный Ляньхуа! — разозлился Фан Добин. — Раз уж ты выдал себя за заклинателя, если не разберёшься с неприятностями во дворце Великой добродетели, вернись к наследному принцу и увидишь, не сдерёт ли он с тебя кожу!
— Т-с-с… — Ли Ляньхуа понизил голос. — Почему Лу Фан сошёл с ума?
— Да откуда мне знать? — сердился Фан Добин. — Позавчера с ним всё было прекрасно, а вчера помешался, я ведь не небожитель, демоны знают, с чего он тронулся умом? Ты ведь у нас заклинатель!
— Если не знаешь, почему он обезумел, зачем остался здесь как фума? — шёпотом спросил Ли Ляньхуа.
Фан Добин замер, друг покосился на него.
— Что ты обнаружил?
Фан Добин застыл на месте, изо всех сил проклиная острый глаз этого несносного.
— Я нашёл платье.
— Платье? — Ли Ляньхуа цокнул языком от удивления.
Фан Добина наконец прорвало рассказать другу всё, что он видел и слышал за последние дни.
— На мосту во внутреннем дворе я обнаружил, что кто-то повесил в верёвочную петлю газовое платье, будто удавленника.
 
Ли Ляньхуа ещё больше удивился.
— И где оно?
— У себя припрятал, — надулся Фан Добин.
Ли Ляньхуа с улыбкой оглядел его с ног до головы.
— А смелости тебе не занимать.
— По-твоему, все трусливые зайцы, как ты сам? — фыркнул Фан Добин. — Это платье — накидка из газовой ткани, принадлежала она Лу Фану, но кто-то украл её и повесил на мостике, а на следующий день он сошёл с ума.
— Неужели Лу Фан так горячо привязан к этой накидке… — задумчиво пробормотал Ли Ляньхуа. — И правда удивительно.
Фан Добин поразмыслил.
— Он сказал, что собирался подарить платье жене, но пусть даже испытывает к ней глубокую привязанность, потерял-то он платье, а не жену, с чего тут с ума сходить?
— Так платье не для него самого, — обрадовался Ли Ляньхуа.
Фан Добин посмотрел, как он с удобством устроился в кресле, и наконец присел в соседнее.
— Вчера вечером какой-то разбойник подсматривал за мной с крыши.
Ли Ляньхуа на миг замер, на лице его отразилось удивление.
— Разбойник? И ты не заметил?
Фан Добин горько усмехнулся.
— Неудивительно, неудивительно… — пробормотал Ли Ляньхуа.
— Что “неудивительно”?
— Неудивительно, что сегодня у тебя с самого начала лицо, будто ты в дерьмо наступил… — с серьёзным видом ответил Ли Ляньхуа.
Со злости Фан Добин подскочил со стула.
— Боевое мастерство этого человека правда очень велико.
— И с чего ты это взял? — с превеликим вниманием спросил Ли Ляньхуа.
— Он шпионил с моей крыши, а я даже не заметил, что там кто-то есть, — сник Фан Добин. — Когда увидел тень, то поднялся на крышу, а он в этот момент проник в мою комнату и украл у меня книгу.
— Книгу? — мягко переспросил Ли Ляньхуа, глядя на него взглядом, полным благоговения и жажды знаний.
— Я нашёл тетрадь в книжном шкафу. — Фан Добин изобразил размер руками. — В ней были странные рисунки, а на обложке слова “Пагода блаженства”. Я её пролистал, но в ней не было ничего написано, так что бросил в сторону, а когда вернулся с крыши, она пропала. — Он снова повторил: — Книжонка пропала, а лампу переставили с правой стороны на левую.
— И ты никого не видел? — Ли Ляньхуа слегка сдвинул брови.
— Нет! Видел только тень, — холодно ответил Фан Добин. — Кто-то залез на крышу, проник в мою комнату, передвинул мою лампу, стащил мою вещь, а я ничего не видел.
— А потом… Лу Фан тронулся умом? — Ли Ляньхуа тихонько постучал по подлокотнику кресла белыми, как яшма, пальцами и приподнял ресницы. — Ты не видел… А Лу Фан увидел?
Фан Добин долго молчал, а потом вздохнул.
— Я тоже так подумал.
— Что может напугать здорового человека до потери рассудка? — Ли Ляньхуа поднялся и медленно прошёл пару кругов по залу. — Разумеется, не призрак… Призрак, скорее, пожелал бы забрать твою жизнь, а не книгу.
— Но что ещё может напугать человека так, что он обезумеет? — прошептал Фан Добин.
— Дело и правда странное, — нахмурился Ли Ляньхуа.
— Странное-то странное, — с прохладцей сказал Фан Добин, — вот только, боюсь, это не проделки тысячелетнего лиса-оборотня. Какого же оборотня собрался сегодня ловить заклинатель Люи?
— Хочу сначала осмотреть твою комнату, — объявил Ли Ляньхуа.
В комнате Фан Добина всё оставалось по-прежнему, только всю одежду в сундуке переворошена, мягкие, как снег, шелка, украшенные поразительно тонкой вышивкой, смяты в комок и брошены на пол. Ли Ляньхуа огляделся в восхищении и развернул одеяло, открывая взору газовое платье.
В накидке и правда не было ничего необычного.
— Здесь… — Ли Ляньхуа указал на краешек вещи.
Газовая накидка была новой, но в рукаве имелась маленькая круглая дырочка, с чуть рваными краями и следами чего-то белого.
Фан Добин немедленно вспомнил про яшмовую шпильку в виде павлиньего пера и верёвку и поспешил достать их из шкафа.