Безликий (СИ)

— Кости — нет. — забрало шлема малко втянулось в шлем и светло-странные глаза уставились на меня. — Там бойня, один не пройдёшь снаружи, не сможешь. Придётся внутри, одному не выйдет. Договор?
Говорят, ну, кнехты постарше, выжившие с полтора десятка циклов, говорят, мол, малкориан используют какое-то своё странное ведовство, создавая простые вещи. Не знаю, как насчёт ведовства, такое не встречалось, а вот высокие скрытые технологии у них ой-ёй просто.
Мне, например, нужно перчатку снимать. Защита малко стекла к запястью, из защитных пластин вдруг став почти плёнкой.
Я выставил кулак:
— Не-не, карантин, всё такое, инструкции.
Перчатка вернулась на место, забрало опустилось, шлем кивнул.
— Пройдём по галерее третьего уровня подземелья.
Виброструна жикнула на максимуме, развалила тросы, по ходу зацепив край нагрудника малко. Тот чуть хрустнул, след остался почти незаметный. Но остался, зарубочка на потом, мало ли. С малко нос держи по ветру, против ветра и вообще — держи. Протянул руку, помогая подняться и поняв, по скупым плавным движениям, всю крутизну малко в рукопашной.
Скупо, мягко, бесшумно и с готовностью ударить. Да, малкориан, как говорят, в ближнем бою порой страшнее сущего зверья.
Разобраться в половой принадлежности малко так и не вышло. Рост — около шести футов, броня лёгкая, по фигуре и совершенно ни о чём не говорящая. Точно имя для чужих ушей, сказанное мне, где нет ничего, кроме клана и почти позывного.
Напыление-хамелеон повреждено, малко не сливается с ангаром, так, чуть размазывается, когда не двигается. Технологии малкориан так высоки, что невольно стыдишься имеющегося у самого.
— Три отряда высадились у цитадели не-живых, наш погиб, два прорываются. Поможешь добраться до преобразователей, с нас замолвить слово в Контроль.
Преобразователи? Теперь ясна цель малко и почему они тут вообще оказались. Преобразователи, ну, надо же, преобразуют тело и механизмы в нечто иное. И вроде бы принцип киборгизации должен соблюдаться, но Тех-Номад такие Тех-Номад, у них всё своё.
Секрет Преобразователей интересен всем вокруг, но кочевники обычно держат аппаратуру не там, где воюют, просчитывая нужное количество солдат для удара и верно понимая простую истину — мясо они сделают сколько нужно, были бы пленные, железо и чипы, а вот искусственных матерей, штампующих кочевников, просто так не отыскать.
Несомненно, даже съёмка этих штуковин окажется нужной, а если что-то взять с собой, то мало ли, как отнесётся к моей персоне Контроль? Хотя, конечно, доверять малко не стоит и все вот эти «договор-замолвим» так себе, лапша на ушах. Тут бы живым просто выбраться, уже хорошо.
В проломе, ведущем из ангара наружу, виднелось чёткое понимание союза с малко. Там горел даже камень, полыхая из-за льющего и льющего огненного дождя. Тех-Номад, судя по всему, дождались основной части десанта ОС с наёмниками и ударили чем-то тактически-адовым, вплотную приблизившимся к стратегическому. Сложно винить их в такой воинственности, если разобраться, хотя сюда их точно никто не звал.
— Я, потом ты, прикрывай спину, — малко вытянул из-под обломков что-то, смахивающее на ПЗРК, а не на личное стрелковое, — всё ясно?
Запрос контакта системы квад
Принять — Да/Нет
Да
Ого, как у них всё интересно…
Малкориан объединяли в боевой системе СК, стрелкового комплекса с навигатором, не только тепло с эхо, визор с радаром дополняли указания воздушных потоков, тут же перекрываемых анализаторами газовой, радиационной с биологической опасностью. Курсор, начав работать в трёх режимах, проба-контакт-результат, пробежался по темноте коридора, выхватил из черного остывающие следы недавно прошедших и, соединившись с ультразвуком, убежал вперёд. Вернувшись — рассказал и показал схему прохода вниз. Ну, вернее — схему для прохода в нижние секции цитадели.
Не сказать, что мне понравилось. Недавно оставленный за спиной дом Стажа, с его мясным паноптикумом, никак не настраивал на романтичный лад. Подсвеченный коридор очень узнаваемо отдавал недавними трофеями, полученными Тех-Номад при последних высадках десанта ОС. Только вот деваться было некуда, потому только вперёд!
 
Кунсткамера неудавшихся уродов началась за первым поворотом. Тех-Номад практичны не менее, если не более, чем людишки, малкориан и прочие милые местные жители. Психологическая с моральной составляющие есть у всех, даже у кнехтов, любящих по пьяни горланить о никогда не виданных дукатах, горькой солдатской профессиональной доле и милке, либо трахаре, что не дождутся своих любовей с войны-войнушки, и никакое злато не искупит потерянную любовь, навсегда ушедшую в преисподнюю.
А страх, он и есть страх.
Нормальный коридор начался через добрых три сотни футов, не меньше. Вместо него по сторонам шёл камень с вырубленными нишами, разных размеров, глубины и освещения.
Тех-Номад объединяют организмы с механизмами в жутковатое единое целое. Совершенно, как самый обычный пёс, насаженный на окаменевший корень, каким-то образом вылезший в ход. Пса практически мумифицировало временем, но металл, заменивший ему лапы и половину тела, металл, рыже-проржавевший, бросался в глаза.
Горгон, вернее, горгонка, если судить по оставленной раскрытой щели там, где у нас пах. Странно окрашенная в серое чешуя, и нечто, напоминающее дополнительные глаза, три штуки — на лбу и по краям головы, змеино-вытянутой, глаза, уместившиеся ближе к затылку. У неё практически не имелось металла, если не считать дополнительного внешнего скелета из стальных лепестков, явно опробованных в качестве собственной брони. С ней-то не вышло, дыры от 45-того не просмотришь, если увидишь хотя бы штук десять.
Тяжёлый штурмовик ОС, прошедший в своей жизни даже через генетический бодмод, нарастивший мускульный каркас, позволяющий таскать броню с самой слабой экзой. Штурмовик, разрезанный пополам, с непонятным механизмом, соединяющим эти половины, с вставками поршневых групп в ногах, с чем-то, отдалённо напоминающим бензопилу, сращённую с левой рукой. Правая, как тюльпанный бутон, раскрывалась несколькими стволами разных калибров, ленты от них уходили в массивный горб, выпячивающий наружу что-то вроде трубок системы охлаждения.
Явно мертворождённый урод пугал посмертием, нависая сбоку точно статуя, слепленная сумасшедшим скульптором из всего, попавшего под руку, без понтов навроде:
— Я беру резец с молотком и отсекаю от камня всё лишнее.
Не-не, тут такого явно не требовалось, тут какой-то свихнувшийся мясник, считавший себя учёным, тупо рукоблудил с весьма неплохим исходным материалом.
— Не блевани, с вами случается.
— С нами?
— С людьми.
— А с вами?
— Мы видели многое.
Голос малко звучал из-за плеча, ведь это непонятно-опасное нечто двигалось впереди, перетекая с носка на пятку и, казалось, почти не касаясь пола.
Многое они видели…
Высокомерие, первое, что приходит в голову при мысли о малкориан. Мы и они гуманоиды, но на том сходство заканчивается.
Мы, наконец-то, добрались до коридора, а все эти мясные аттракционы закончились.
Наверное, датчики движения были в нескольких местах и разные. Во всяком случае, ничего не намекало на нарушение охранного периметра. Но мы его нарушили.
Ударило взрывом сзади, направленным и скрытым. Взвесь сгоравшей части синткоралла и пыль бетонной крошки окутали нас с малко со всех сторон натуральным туманом.
А-режим
Воздушной смеси не требовалось, хотя бы что-то, а то у меня её почти нет. Респиратор не пускал всю эту дрянь, позволяя дышать. Во всём остальном нам несколько не повезло — ход назад завален, явно не раскопаешь, имеется лишь дорожка вперёд и проход, заваренный самой обычной решёткой с не самыми обычными и явно прочными прутьями сбоку. И каков у нас, спрашивается, остаётся выбор?
Верно, нам с малко вперёд.
Курсор, выхватив в глубине коридора, ещё весьма далеко, какое-то шевеление, последовательно покраснел-поалел-окрасился густым аристократичным пурпуром, говоря о нешуточной, мать её, надвигающейся опасности.