Обещание (ЛП)

Я шла по коридору, миновав еще две двери: с одной стороны, дверь в кабинет, в котором теперь сидел Бенни; с другой стороны, дверь из нержавеющей стали, ведущая в холодильник.
Мне было любопытно посмотреть, как Бенни захватил офис Винни, но я была на задании, подпитываемая паникой, поэтому продолжала двигаться, миновав последнюю дверь со встроенным морозильником, и оказалась на кухне.
Посередине стоял рабочий блестящий стол из нержавеющей стали с полкой наверху с обогревающими лампами, куда ставят приготовленные тарелки или пиццы. Там же стояли три иголки для накалывания заказов. Кухонные принадлежности висели на крючках. Было еще больше столов из нержавеющей стали вдоль стен. Большие раковины. В задней части находилось больше раковин и промышленных посудомоечных машин. На стенах шкафы из нержавеющей стали, в которых хранились тарелки, миски, стаканы. В нижних шкафах хранились кастрюли, сковородки, сотейники, подносы и ящики со столовыми приборами. Небольшие решетчатые стеллажи под настенными шкафами обеспечивали легкий доступ к травам и специям. Массивные печи для пиццы и три огромные плиты ресторанного образца.
Владения Бенни. Его королевство. Где он работал, чтобы выплачивать ипотеку, и работал так, чтобы его двадцать пять сотрудников — ребятня тоже могла платить свою аренду.
Я остановилась на кухне, внезапно перестав думать о своей проблеме, вместо этого подумав, каким сокрушительным грузом может быть роль хозяина бизнеса, когда многие люди зависят от его действий, от того количества правильных решений изо дня в день. Начиная от правильного составления расписания на закупку помидоров, до уверенности, что обслуживающий персонал прошел нужную подготовку, чтобы каждая пицца и хлебные палочки были качественными, ужин клиентам запомнился надолго, и чтобы посетители всегда хотели прийти еще.
С этими мыслями я перевела взгляд налево и увидела Бена в его белой футболке и джинсах, стоящего у одной из плит, помешивающего что-то в одной из двух огромных кастрюль.
Воздух был наполнен аппетитным запахом чеснока, с легким привкусом свежесрезанных трав, позади Бенни на рабочем столе я заметила большие разделочные доски, на одной из которых лежали остатки зелени, на другой — разрезанные помидоры в собственном соку.
— Детка.
Обратился он ко мне, и мои глаза перешли на него.
Как только он обратился, его взгляд скользнул по моему лицу, голова склонилась набок, и он сразу же двинулся ко мне, говоря:
— Господи, что случилось?
— Ты сказал минута за минутой? — Спросила я. Он остановился в футе от меня, удерживая мой пристальный взгляд и медленно кивнул. — Что ж, следующая минута будет намного сложнее, чем предыдущая, — заявила я.
— Рассказывай, — потребовал он.
— Ты на работе, — ответила я.
Его голова слегка дернулась в удивлении от моих слов, он сказал:
— Да, но ты приехала, и ты напугана, так что теперь я не на работе. А стою здесь и жду, когда ты мне все расскажешь.
Я отрицательно покачала головой.
— Я хочу сказать, что ты работаешь. Я схожу с ума, а ты работаешь, и я должна взять себя в руки, дождаться, когда смогу обсудить с тобой, когда ты сможешь сосредоточиться на этой проблеме, а не тогда, когда у тебя может подгореть соус.
Я видела, как его лицо стало твердым, прежде чем он ответил:
— Соус готовится вечно, черт возьми, и ему не грозит подгореть. Но мне насрать, даже если он сгорит. Если тебя что-то тревожит, расскажи, я выслушаю, даже если это займет пять часов. Приготовить соус я смогу и еще.
Господи.
Бенни.
— Я хочу сказать, — продолжала я, думая, что ему необходимо прислушаться к моему предупреждению, — о стрессе. Ты должен это знать. Я пыталась саму себя отговорить и не приходить сюда. Я знаю, что ты работаешь, и с моей стороны это нехорошо, что я тебя прерываю. Я пыталась около тридцати секунд. Но мне не дает покоя, я втяну тебя в эту проблему, рассказав, что меня беспокоит, получается в основном свалю всю проблему на тебя, потому что хочу, чтобы ты помог мне все урегулировать.
 
— Ладно, Фрэнки, будет неплохо, если ты перейдешь от разглагольствований к делу, чтобы я мог что-то урегулировать для тебя.
Господи.
Бенни.
— То, что я скажу, не будет разглагольствованием, просто чтобы ты был в курсе, — пояснила я. — Это черти что. Разглагольствования — это плохо, но в некоторых случаях причуды в стиле Фрэнки еще хуже.
— Детка, — медленно произнес он, его голос стал тише, как бы предупреждая. — Расскажи мне в чем суть.
— Я только что разговаривала по телефону со своим новым работодателем, — заявила я.
Его тело напряглось, он пристально смотрел на меня.
Он понял, что меня могло напугать.
— Они дали мне время до завтра сообщить им окончательную дату моего выхода на работу.
Я наблюдала, как его грудь расширяется от глубокого вдоха, затем он сократил короткое расстояние между нами, заняв мое личное пространство, подняв руки и положив их мне на шею с двух сторон.
Он наклонил голову, его лицо стало совсем близко к моему, и тихо сказал:
— Хорошо, детка. Здесь нет ничего удивительного. Мы же предполагали, что это произойдет. Они не собираются ждать вечно. Они просто устали ждать.
Я кивнула.
Они, безусловно, устали меня ждать. Они не были придурками, но они запустили процесс приема на работу, и это стоило немалых денег. В понедельник я должна быть в своем новом офисе в Индианаполисе. Они понимали, что меня там не будет, но никто не собирался бесконечно мириться с моей неопределенной датой выхода. По понятным причинам я очень уклончиво отвечала им по поводу новой даты выхода на работу, потому что в меня никогда не стреляли. и я не знала никого, кто пережил бы подобное. Я понятия не имела, сколько времени потребуется на восстановление, чтобы вернуться к хорошему или достаточно хорошему состоянию и выйти на новую работу после переезда в другой штат.
Врач дал мне рекомендации по этому поводу, но с предупреждением, что я не только перенесла огнестрельное ранение, что было по-своему достаточно экстремально, но и при экстремальных обстоятельствах. Так что мне требовалось время не только для исцеления тела, но и привести свою голову в порядок.
Таким образом, мой пыл поубавился, потому что я знала, что мне придется иметь дело не только с новым работодателем, но и с Бьянки.
В данный момент было сейчас. Мне становилось лучше, боль отступала, и с Бьянки все было хорошо, в первую очередь с самым важным из них, который стоял в моем личном пространстве, обхватив руками мою шею.
Было так хорошо, чувствовала потрясающе, я готова была сходить с ума каждую минуту, чтобы он меня так обнимал.
Но когда что-то крупное посягало на это потрясающее, я не могла смириться.
— Мне не нравится, — прошептала я после того, как эти мысли промелькнули у меня в голове.
— Что? — спросил Бен.
— Иногда я не могу справиться, — призналась я. — Я заботилась о себе долгое время, действительно долгое время, дольше, чем потеряла Винни, и у меня неплохо это получалось. Но это не значит, что иногда я не могу справиться.
— Фрэнки, милая, бывают моменты, когда никто не может справиться.
Его ответ сбивал с толку, потому что Бенни не был «никто», судя по моему опыту за последнее время (не говоря уже о более раннем опыте), я не знала таких моментов, когда он не мог справиться.
Поэтому спросила:
— У тебя разве были такие моменты, когда ты не мог справиться?
Он молчал, я заметила, как напряглась его челюсть.
Наблюдая за его выражением лица, поняла, что это могло означать, он всегда мог справиться, поэтому прошептала:
— Вот видишь.
— Ладно, как насчет, — начал он. — Когда мой брат портил свою жизнь и причинял боль людям, которых я люблю больше всего на свете, я не мог справиться, о чем свидетельствует тот факт, что обвинил в этом дерьме хорошую женщину и все выглядело очень уродливо в течение семи лет.
О, точно. Было время, когда Бенни не мог справиться.