Обещание (ЛП)

Без страха. Все в игре. Готовая рвануть.
Чертовая Фрэнки.
Отодвинувшись, она тихо сказала:
— Хорошо.
— Я должен посвятить Сэла во все это дерьмо.
Она кивнула и повторила:
— Хорошо.
— Я буду здесь с тобой надолго, — заявил он, и ее голова склонилась набок.
— А как насчет ресторана? — спросила она.
— Папа и Мэнни им займутся.
— Все будет хорошо? — спросила она.
— А у меня есть другой выбор? — спросил он в ответ.
— Ну… Сэл, — ответила она, и его пальцы впились в ее бедра.
— Я оберегаю и забочусь о тебе.
Она подарила ему еще один нежный взгляд, прежде чем прошептала:
— Мой Бенни. — Затем внезапно ее голова дернулась, и она спросила: — Куда ты дел Гаса?
— Отнес его в твою вторую спальню, когда приехал.
Ее глаза снова стали огромными, на этот раз такими, как ему нравилось, и она громко спросила:
— Ты привез его?
— Не оставлять же его на неопределенный срок у миссис Замбино. Он может забыть, кто покупает ему корм.
— О боже! — воскликнула она, и он тут же потерял ее из виду, она соскочила на ноги и побежала в холл.
Бен откинул голову на спинку дивана и снова уставился в потолок, гадая, не сошел ли он с ума.
Он повернул голову в сторону и увидел, как Фрэнки вернулась, обнимая и воркуя с Гасом, босиком, в облегающем, сексуальном деловом платье «не трахайся со мной» (которое он собирался снять с нее минут через пять), ее грива волос была зачесана назад, с непослушными завитками, спадающими вниз, он понял, что не сошел с ума.
Он подумал, что похоже становится конченным подкаблучником.
— Я не внесла залог за питомца, — объявила она.
— Это проблема? — спросил он в ответ, и она одарила его широкой улыбкой.
— Нет, поскольку я не испытываю угрызений совести из-за того, что они выселят меня раньше срока.
Ему чертовски понравился этот ответ, поэтому он приказал:
— Иди сюда, Фрэнки.
— Хотя, они так и сделают, пока я использую свои доселе не задействованные способности сыщика, чтобы раскрыть, вероятно, особо тяжкое преступление в крупной транснациональной фармацевтической компании.
— Иди сюда, Франческа.
Она снова склонила голову набок.
— Гаса выгуливал? — спросила она.
Бл*дь.
Он забыл об этом.
Бен встал с дивана и приказал:
— Надевай балетки.
— Я могу выгуливать и на каблуках.
Он скосил на нее глаза.
— Если ты наденешь каблуки, чтобы прогуляться с Гасом, то окажешься задницей на капоте первой машины, мимо которой мы пройдем, и устроишь представление своим соседям. Ты хочешь дать своему мужчине отдохнуть от всего этого, — он махнул рукой в ее сторону, — надень балетки, возможно, я смогу контролировать себя, пока не заведу тебя и нашу собаку обратно через эту чертовую парадную дверь.
Она ухмыльнулась своей ухмылкой «У меня-есть-секрет-и-я-хочу-рассказать-тебе-об-этом-на-ухо» и ответила:
— Я купила шлепанцы.
— Хорошее решение, — пробормотал он.
Она наклонилась опустить Гаса на пол, мучая Бенни тем, что давала ему прямой обзор своей задницы в обтягивающей юбке, еще больше натянутой, с благодарностью выпрямилась, повернулась и пошла обратно в холл.
Гас посмотрел на Бенни, затем на Фрэнки, идущую по коридору, и тут же вразвалку побежал за ней.
Она вышла в шлепанцах, взяла на всякий случай несколько пластиковых пакетов, и они повели Гаса гулять.
После этого Бен добрался до ее кровати, прежде чем снял с нее платье.
Двадцать пять минут спустя, когда он заставил ее кончить, она простонала ему на ухо свой секрет.
Он состоял из трех слов.
— Люблю тебя, Бенни.
* * *
— Моя очередь! — объявила Фрэнки, когда Бен вернулся из туалета в салоне «Джей энд Джей» и подошел к Шерил и Фрэнки.
Она нанесла ему жесткий, и быстрый удар, уничтожив всякую возможность статуса «второго пилота» (не то чтобы он уже подзабыл что это такое, когда играл на поле), ухмыльнувшись ему, затем демонстративно прошлась, сексуально покачивая бедрами, в сторону туалета.
На глазах у всех мужчин заведения, провожавших взглядом ее задницу в обтягивающем платье, или провожающих ее длинные обнаженные ноги, обутые в чертовски сексуальные туфли на каблуках.
 
Хотя Бенни и оценил ее внешний вид, но был чертовски раздражен.
— Ты — новая порода крутых парней, — заметила Шерил, привлекая его внимание к себе.
— Что? Не расслышал, — произнес он, заметив, что она пристально его изучает.
— Типа «заявить-и-потребовать-пойти-на-свидание-со-своей-женщиной-чтобы-убедиться-что-у-нее-не-будет-неприятностей». Ты не новая порода задир, а обычная порода. «После-того-как-ее-ранили-подставить-свою-шею-чикагской-мафии-за-ее-спиной».
Господи.
Фрэнки рассказала этой женщине, что происходит? Сколько он проторчал в этом чертовом туалете?
Его желудок сжался, он наклонился к ней, удерживая ее глаза на себе, намеренно приблизившись, потому что не было места, но также и потому, что ему нужно было кое-что сказать.
— Ей не следовало тебе рассказывать, — тихо произнес он.
— Какого х*я? — спросила она в ответ.
Он ничего не ответил на это.
Но приказал:
— И тебе не следует говорить мне «х*й».
Ее глаза сузились.
Он уже видел Шерил, на свадьбе Вай и Кэла.
Фрэнки называла ее раздражительной.
Бенни и любой другой мужчина, взглянувший на нее хоть раз, назвали бы ее грубой.
Когда она встретила их в «Джей энд Джей», без платья подружки невесты, счастливой, что ее подруга счастлива, Бен понял, именно поэтому она не могла никого подцепить.
Мужчинам не нравился грубый секс со стороны женщины. Им нравилась мягкость. Они не возражали, когда женщина начинала показывать когти, и были такие, как Бенни, которым нравилось, когда его женщина показывает коготки. Некоторым мужчинам доставляло удовольствие сглаживать острые углы, но, когда он привозил ее домой, она дарила ему все самое сладкое.
А Шерил была полной противоположностью — прямолинейной и суровой. Ее глаза говорили: «Ты не достучишься до моего сердца, как бы ты ни пытался сделать, так что не утруждай себя пустыми попытками». И все в ней говорило о том, что она возьмет то, что хочет, и ей будет совершенно наплевать доставит ли тебе это удовольствие или нет. Скорее всего мужчина не получит ничего, возможно оргазм, но и то не очень хороший.
Эта женщина не стремилась попасть с мужчиной в будущее или просто хорошо провести время, немного расслабиться и посмеяться.
Эта женщина хотела жестко оседлать тебя, пока не получит то, что ей нужно, потом слезет, даже если ты еще не кончил, одеться и пойти домой.
Преданность, которую она получала от Вай, а теперь и от Фрэнки, заставляла его задуматься, почему она не давала мужчинам то, что давала своим подружкам, чтобы не только переспать, но и найти себе постоянного мужчину.
— Ты меня не знаешь, но я не дура, — заявила она холодным как лед голосом, доказывая правильность его мыслей.
— Полагаю, что так и есть, просто хочу сказать, чтобы ты не была такой.
Она проигнорировала его слова, заявив:
— Но ты знаешь свою женщину, так что понимаешь, что она тоже не дура. Если бы она мне не доверяла, то ничего бы не рассказала о мафии.
Она была права.
Но ставки были высоки.
— Она играет с огнем, — отметил он.
— Тогда проследи, чтобы она не обожглась, — парировала она.
— Я как раз этим и занимаюсь, но ты должна держать рот на замке и не делать глупостей, например, решив, что каким-то образом сможешь помочь моей женщине, разыгрывая сценарий Лаверна и Ширли. («Лаверна и Ширли» (англ. Laverne & Shirley) — длительный американский комедийный телесериал, транслировавшийся на канале ABC с 26 января 1976 по 10 мая 1983 года. В сериале снялись Пенни Маршалл в роли Лаверны и Синди Уильямс в роли Ширли, персонажи которых были соседками по комнате и вместе работали на пивоваренном заводе в Милуоки в конце пятидесятых годо. — прим. пер.)