Истинная для Золотого дракона (СИ)

Слова ректора о том, что мне придётся избавиться от артефакта, чтобы стать драконом, не выходили из головы. Неужели так и есть на самом деле? Если я сниму кулон, почувствую ли свою вторую ипостась, или она так и продолжит дремать? Мне стало ужасно интересно, каково это — быть драконом, и руки поднялись, а пальцы коснулись прохладной застёжки. Несколько уверенных движений, и кулон упал к моим ногам, а вместе с этим по телу тут же разлилась обжигающая боль.
— Ааа! — вскрикнула я и хотела надеть цепочку с кулоном снова, но даже наклониться, чтобы поднять его, сил не хватало, потому что меня начало ломать.
Казалось, что внутренности разрываются на миллион мелких кусочков. Всё внутри принялось гореть, словно меня опустили в раскалённую лаву.
Мне казалось, что я умираю…
Быть может, это были последствия длительной блокировки моей второй ипостаси?
Больше думать я не могла. Единственное, что ощущала — боль. Сильнейшую боль, от которой плавился мозг. Даже чтобы закричать сил не хватало. Сознание погрузилось в какую-то пучину, и перед глазами мелькали ужасные ведения. Я видела чудовищ, тянущих ко мне руки и пытающихся убить меня.
И вдруг я услышала голос… Такой сладкий, тягучий… Голос, от которого я чуть было не сошла с ума. Он звал меня… Манил к себе… Когда я увидела его обладателя, мне вдруг стало легче, и страхи вместе с болью отошли на второй план. Я понимала, что всё это не по-настоящему, но этот взгляд, наполненный тревогой, сводил меня с ума.
— Ты в порядке! — улыбнулась я.
Кьер положил свою ладонь мне на талию, как тогда, в танце, и притянул к себе. Вокруг него появилось волшебное свечение, излучающее тепло и надежду, и мне захотелось раствориться в его объятиях.
— Ты тоже в порядке! Моя драконица! — прошептал он и жадно впился в мои губы.
Почему он целовал меня в моём видении? Я уже умерла и всё это чудилось мне? Но думать я не могла… От его поцелуя я окончательно потеряла себя и полностью отдалась целебному свету и близости дракона, который требовал отдаться ему без остатка. Я отвечала на его поцелуй, словно он был не первым в моей жизни, будто бы я целовалась множество раз до этого… Отвечала и наслаждалась.
Часть 27. Эстер
— Эстер! — голос Кьера откуда-то со стороны заставил меня повернуть голову. Видение испарилось, словно облачко в ясный день, и я чётко увидела перед собой мистера Родриксона и Кьера. Они были слишком высоко, и я поняла, что сижу на полу. Придя в себя, я снова посмотрела на Кьера и ректора, которые стояли в комнате и внимательно оглядывали меня.
Когда дошло осознание того, что поцелуй с Кьером и целительный свет всего лишь привиделись мне, стало очень стыдно. Я опустила голову и уже хотела вставать, но Кьер протянул мне раскрытую ладонь, предлагая помощь, и я не стала отказываться. Соприкоснувшись с его рукой, я почувствовала какое-то странное желание повиснуть на его шее и заплакать. Встав и выпрямившись, я с опаской выдавила из себя:
— Я сделала что-то предосудительное?
Я пыталась сосредоточить взгляд на ректоре, потому что стыдилась Кьера. Вдруг я поцеловала его или призналась в любви, которой на самом деле нет и быть не может?
— Ты просто сняла кулон… И чуть было не умерла, — ответил Кьер, опережая ректора, который едва успел открыть и закрыть рот. — Ты чем думала, вообще? Нельзя так рисковать!
Он так сильно волновался, что мне стало даже не по себе. Я напрягала память изо всех сил, чтобы вспомнить, как всё произошло. При ректоре спрашивать что-то не решилась, но взяла на заметку, что попробую поговорить с Кьером позже и выяснить, не было ли всего этого на самом деле. Пальцы скользнули к кулону, который снова был надет на мою шею.
— Кьер, тебе следует взять себя в руки, — нахмурился мистер Родриксон. — Эстер допустила ошибку, но не смертельную. Максимум, что могло произойти: она превратилась бы и разнесла половину академии к ангельским перьям.
— Простите, — прошептала я и виновато выдохнула.
От меня столько неприятностей в последнее время… Сначала я обидела своих опекунов, потом этот случай, из-за которого наказали Зейна… А теперь вот снова… Чуть не уничтожила место, в котором меня приютили.
 
— Если ты решилась пройти через процедуру обращения, то должна была сообщить об этом… Следует делать подобное только под контролем. Желательно пригласить магов…
— Я поняла вас, мистер Уильям…
— Я оставлю вас с Кьером и вызову магов, чтобы осмотрели тебя и дали знать, когда ты сможешь обратиться. Теперь важно восстановить жизненные показатели для начала. Тебя ещё не покинули последствия снятия метки, Эстер.
Я кивнула и ещё раз поблагодарила его. Едва ректор ушёл, я почувствовала себя ужасно неловко. Приблизившись к кровати, я села на край и опустила голову. Кьер не планировал держать дистанцию между нами: он подошёл, сел на корточки рядом и постарался заглянуть мне в глаза.
— Послушай, всё, что я могла сказать тебе или сделать в том состоянии… Это не считается. Ладно? Давай просто забудем?
Он ухмыльнулся и посмотрел на меня, словно я внезапно превратилась в рогатое чудовище. Получается, что ничего предосудительного я не сделала? Это в своих фантазиях я его чуть не раздела?
— Ты о том, что сняла кулон или о прогулке с Достаном? Меня одинаково огорчило и то и другое…
— А когда я сняла кулон, точно ничего не произошло? — решила уточнить я.
— Определённо, — ухмыльнулся Кьер, но мне показалось, что он разочарован, будто бы знает, что я имела в виду.
Я решила оставить тему с постыдным приключением, которое теперь вгоняло в краску, едва вспоминала. Это было простое видение, а я могла надумать себе невесть что сейчас и оказаться в ловушке собственных страхов.
— То, что у вас с Достаном вражда — печально… Ты ведь говорил, что драконы дружны между собой, а получается…
— Получается, что я особенный… Со мной не особо хотят дружить, так что, если ты примешь сторону элиты, я огорчусь, но не стану мешать тебе, — с горечью произнёс Кьер, словно я уже выбрала чью-то сторону.
— Я всегда выберу тебя! — выпалила я и прикусила язык, потому что взгляд Кьера обжёг меня, но он быстро отвёл его чуть в сторону.
— Кстати, а почему его зовут Достан? Я слышала имя Дастан раньше… — постаралась перевести тему разговора я.
— Потому что серебряные драконы зазнайки. Они любят коверкать собственные имена, опасаясь, что иначе их сглазят. Будь я серебряным драконом, я бы был Кьир или Кьяр…
Я усмехнулась. В грудной клетке появилось лёгкое жжение, вызвавшее кашель. Кьер встревожился. Он поднялся на ноги и принялся ходить из угла в угол. Неужели всё так плохо?
Рука снова потянулась к кулону, и на кончиках пальцев я ощутила исходящий от камня жар. Раньше он не был таким сильным, как сейчас. Наверное, что-то и правда изменилось, когда я сняла его.
— Я бы не советовал тебе связываться с Достаном… Он не любит полукровок, и… Если он узнает, что ты наполовину ангел, может начать травлю.
Мне не привыкать находиться в тени. После слов Кьера я на самом деле рассчитывала на то, что смогу обрести друзей и семью в стенах академии, но если мне и тут предстояло стать изгоем, я бы не расстроилась.
— Кьер, я могу воспользоваться твоей почтовой шкатулкой? Мне нужно отправить сообщение Зейну и дать ему знать, что со мной всё в порядке…
На мгновение показалось, что лицо дракона исказилось от недовольства. Кьер поморщился, а затем шумно выдохнул.
— Знаешь, я начинаю чувствовать себя никчёмным… Перед тобой такой очаровательный дракон находится, а ты продолжаешь сохнуть по ангелу, который даже…
Кьер оборвал себя на полуслове. Мне показалось, что он скрывает что-то, словно правда может причинить мне боль, но тут же появилась мысль, что Кьер не такой. Вряд ли он станет заботиться о моём душевном состоянии… Он скажет всё как есть — в лоб. Ведь скажет же?
— Ладно, милая… Если ты так хочешь попасть в мою комнату, то я провожу тебя… Надеюсь, что дорогу ты запомнишь хорошо и придёшь туда ещё не один раз.