Строптивая (СИ)

— Меня? — удивилась я, — я же официально уже в декрете.
— Ничего не знаю. Пойдемте скорее! — выпалила она и потащила меня за собой.
Делать нечего. Я поплелась за ней. Постучалась для приличия и с гордо поднятой головой зашла к новому руководителю.
— Здравст… — замолчала я на полуслове, увидев Медведя.
Чувство «дежавю» накрывало с головой. Мне было сложно взять себя в руки. Я двумя руками накрыла свой живот, желая его спрятать, хоть это и было невозможно.
Взгляд Медведя менялся с бешеной скоростью. Я не успевала читать, что в нем. Сердце одновременно подпрыгнуло от радости, увидев его, и залилось слезами от боли, потому что он не мой. Сделав глубокий вдох, я собираю всю волю в кулак.
— Здравствуйте, Александр Алексеевич!
— Ну, здравствуй, Наташа! — прохрипел он.
Он скользит по мне взглядом. Ручка в его руке ломается пополам.
— Ты беременна? — рычит он.
— Да, — отвечаю спокойно и равнодушно, нацепляя на себя маску безразличия.
— Он мой?
Изумленно выгибаю бровь.
— С чего ты решил? — говорю с насмешкой.
Он рычит, а не могу отказать себе в удовольствии, подергать тигра за усы.
— Я сделала ЭКО, — добавляю сухо.
— Кто отец?
— Донор! — с ухмылкой отвечаю я, разворачиваюсь и ухожу.
Достаточно. Иначе я больше не выдержу его натиска.
К горлу подступают предательские слезы…
Глава 21
Алекс
Допиваю стакан виски, ставлю пустой бокал на стол и тупо смотрю в одну точку. На дно стакана, в котором ничего нет. Пустота. Похоже на то, что у меня сейчас в душе.
Я никогда не чувствовал ничего подобного. Моя жизнь меня полностью устраивала всегда. Идеальная, послушная жена, бесконечное количество любовниц, любимая работа, немереное количество денег и фактически вседозволенность (разве что с УК РФ тягаться я бы не стал). Я успешный и самодостаточный. У меня есть всё, что можно пожелать.
Мечта многих мужчин. Да когда-то я сам считал, что проживаю лучшую свою жизнь из возможных версий. А сейчас мне кажется, что я где-то на дне. Живу по инерции. Радуюсь ли? Наверное, да. Но только будущему отцовству. Меня не радует работа, не радуют женщины, не радует ничего.
Очередной раз выдавил улыбку для своей жены. Она хорошая, добрая, понимающая. Но совсем не та, которая бы будоражила мою кровь. Не та, кого хочется видеть первой, просыпаясь рано утром. Не та, кого хочется целовать бесконечно долго, не оставляя ни одного места на теле без внимания. Не та, кого хочется любить так долго, как только смогу. Не та, кто закусывает губу, когда думает о чем-то важном. Не та, кто любит смотреть страшные фильмы, прижимаясь ко мне. Не та, кто ест в постели, проливая сладкий соус на постель, при этом звонко смеётся, а не расстраивается. Просто она не та. И этим все сказано.
Я пытался убедить себя…. Приказывал себе забыть ее, начать жизнь с женой с нового чистого листа все снова и снова. Но с чистого листа не получится, это я точно понял. За нами уже вьётся огромный хвост из обид, измен, недосказанности и не любви.
Когда в моей голове родилась идея купить компанию «Золото+», я не стал анализировать, зачем мне это. Но фирму продавать мне отказались. Основных руководителей в ней двое, но оба не желали расставаться со своим детищем, как они выразились. Если бы удалось договориться с одним из них… Но они оба были категорически против. Я даже не расстроился, решив, что так даже лучше. Это практически бессмысленная покупка.
Я подавил в себе все желания. Меня бесила одержимость Наталией. Я хотел вернуть все, как было до встречи с ней. Честно, старался. Но… потом срывался. Снова и снова оказывался в том клубе, в котором мы познакомились с ней впервые. Искал ее глаза, но находил чужие.
Потом возвращался домой, натыкаясь на недобрый, иногда разочарованный взгляд жены. Наши отношения тоже изменились. Они стали лучше, но… Теперь я обманывал ее. На ее вопрос, где я был, всегда отвечал, что просто в баре и ей не о чем волноваться. Лиза кивала, а позже просто перестала спрашивать. Она все понимала, и я все понимал, и от этого мне было паршиво.
 
А через пару месяцев после отказа продать мне «Золото+», один из ее руководителей позвонил мне сам, предложив свою цену. И я впервые в жизни, наплевав на все законы бизнеса, сразу дал согласие, несмотря на то, что цена была завышена в несколько раз.
Как только все документы были подписаны, я не выдержал, и решил, что пора сказать жене о принятом мной решении. Оно мне далось очень сложно. Я долго думал над этим последние месяцы. Полгода точно.
— Лиза, нам нужно поговорить, — сказал я ей за очередным совместным ужином.
— Обычно ни к чему хорошему такая фраза не приводит, — вздохнула жена, — давай, говори.
Решение это было очень сложным. Конечно, я подготовил почву для него за эти месяцы. Но… Потери должны были быть колоссальными.
— Я хочу развод, — выдохнул я, прислушиваясь к своему сердцу, которое сделало кульбит. Оно радовалось моему решению.
Лиза внимательно смотрела на меня и молчала. Испепеляла взглядом, но на меня это не действовало.
— Ты знаешь условия, — проговорила она ровно, даже без истерических ноток в голосе.
— Знаю, — подтвердил я, — ты по-прежнему не хочешь разойтись цивилизованно?
Лиза усмехнулась и отрицательно покачала головой.
— Хорошо, — ответил я и вышел из-за стола.
— Неужели ты готов потерять все? Ради чего? Тебя так тяготит наш брак? — кинула мне в спину Лиза.
— Готов, — улыбнулся я.
— У тебя кто-то есть? — всхлипнула Лиза.
— Нет, — я ответил почти честно.
Пока ещё нет. Но, надеюсь, что будет.
— Не верю.
Я и сам не знаю, что творю. И зачем… Но мне нужна свобода.
— Лиза, я люблю нашу девочку, — я подошёл к ней.
Попытался привычно положить руку на ее живот, но она дёрнулась, как от огня.
— Но я не люблю тебя, — сказал я мягко, но все равно прозвучало грубо.
Я убрал руки в карманы, чтобы подавить протест внутри от ее реакции. Это же тоже мой ребёнок!
— Любовь? — Лиза нервно рассмеялась, — ты вообще знаешь, что такое любовь?!
— А ты думаешь, что я никого в этой жизни не могу любить? — почему-то вспылил я.
— Почему же! Себя ты очень любишь! — зло выплюнула жена.
Я стиснул зубы, не желая наговорить ей лишнего. Мы молчали оба. Первой нарушила полчанине Лиза.
— Знаешь, что дальше будет? Тебя возненавидит вся твоя семья! О, твой отец первым придет на расправу, а следом и мой. Я найму лучших адвокатов, которые оставят тебя без гроша! Ты будешь — никто! Никто!
Лиза кричала. Ещё немного и крик перерастет в настоящую истерику.
— Лиза! Хватит! Успокойся, — попытался обнять ее, но она стала брыкаться, с ее глаз брызнули слёзы.
— Отстань от меня! Убери руки! Ненавижу тебя!
— Подумай о ребенке, тебе нельзя нервничать, — пытался я вразумить ее.
— Что-то ты не думал о ребёнке, когда сообщал мне свои намерения!
— Ты же получишь свободу, которой у тебя никогда не было! Почему ты не видишь плюсы для себя? Я вообще не понимаю, почему ты так за меня держишься! Отдам я все, только не тебе, а нашему ребёнку!
— Что?! — всхлипнула Лиза, притаившись в моих руках.
— Я не собираюсь препятствовать тому, чтобы ты получила все.
— Ты серьезно? — Лиза прошептала.
— Серьезно, — подтвердил я.
Лиза успокоилась почти сразу. Вытерла слёзы.
— Лиза, ты прекрасная женщина. Ты очень красивая. Ты добрая, умная. Ты — мечта многих мужчин…
— Только не тебя, — горько сказала она.
— Просто ты не… — я осекся.
— Не кто?
— Не та, кто мне нужен, — ответил я искренне.
— А кто тебе нужен?
Я не стал отвечать. Бессмысленно. Я ставлю всю свою жизнь в обмен на призрачный шанс быть с той, кто мне нужен.
— И что ты будешь делать? Все, что у тебя есть — это твоя работа! После развода все будет принадлежать мне! И что дальше? Ни собственности, ни работы, — усмехнулась Лиза.