Дарья Искусница (СИ)

- Дарийя Росчина? – коверкая мое имя, изумленно произнес один из них. – Вам на восьмой?
- Да, - согласна выдохнула я. – Однозначно на восьмой.
- Проходите. И… мы счастливы вас видеть. Сегодня большой день для всех нас.
Я шла к лифту, и у меня дрожали губы. Да… согласна. Я тоже вас счастлива видеть.
Все встречные сотрудники со мной здоровались, некоторые выбегали из кабинетов и приветствовали вслед. Я просто спрашивала куда идти дальше, и шла-шла по коридорам восьмого этажа.
Кира в планшете уже ничего не комментировала, а только нервно всхлипывала.
Наконец, я потянула за ручку белую торцовую дверь. И увидела небольшой кабинет, с пустыми стенами, без окон. За столом сидел заросший темноволосый мужчина, очень худой. Он водил взглядом по череде мониторов, стоящих перед ним. Длинные пальцы бегали по клавиатуре с пугающей скоростью, словно он пытался исполнить на компьютере один из пассажей Моцарта.
Над головой у него сияла странная надпись. «Жених Дарьи Рощиной».
- Привет, - опустошенно сказала я.
- Привет, - до боли в грудине знакомым, низким голосом отозвался он. – Ты чуть-чуть раньше планируемого.
Я часто представляла как мы встречаемся. Обычно в моих мечтах мы бежали друг к другу вдоль линии моря. Вода омывала наши ноги, брызгалась в стороны искристыми каплями. Дима смеялся, подхватывал меня и кружил.
Сейчас я поняла, что реальность круче, потому что здесь был настоящий, а не выдуманный Можайский. Но здесь же была и я, во плоти. Поэтому я сняла с глаз очки и со всей силы хлопнула их об пол. Наигралась. Хватит.
- Раньше? – с трудом сдерживаясь сказала я. – Ты в курсе, что твою сестру кошмары по ночам мучают, что тебя террористы украли и это они письма пишут?
Дима поднялся, по-прежнему высокий, но мужчину, которого раньше я с удовольствием могла назвать мускулистым, сейчас только с некоторой натяжкой можно определить в жилистые.
- Забыл, что ты умеешь скандалить, почему-то постоянно вспоминал тебя нежную и ласковую.
- Я и была ласковой. Пока ты не сбежал, - сообщила я, подходя ближе. – Пока у твоей мамы не начало постоянно подниматься давление. Пока я не стала рыдать чуть не каждую ночь в подушку.
- Но, - Дима нахмурился. – Тебе нужен успешный муж. Я создал социальную сеть, которая…
- Да мне плевать! – крикнула я и ударила его кулаком в плечо. – Мне нужен был ты! Где был ты? Со своей сетью? Общался с ней больше полугода нашей жизни?! Ты понимаешь, что за это время мы могли уже узнать кто какую любит еду, как просыпается утром, каким шуткам смеется? Мы могли целых полгода быть счастливы, зачать ребенка, в конце концов. Я сейчас могла бы быть беременна.
- Солнце, - пробормотал он, протягивая руки, - ты же стала успешной, я следил за твоей карьерой. Известный бьюти-блогер за полгода, почти сотня тысяч подписчиков за такой срок…
- Нет, - сказала я, отстраняясь. – Скажи другое.
- Я могу теперь обеспечить нашу семью.
- Нет.
- Я тебя люблю.
- Нет.
- Прости меня.
- Нет.
Я сделала шаг назад, и Дима, наконец, испугался. Он взлохматил волосы широкой ладонью, рвано выдохнул.
- Даша, очень прошу, дай мне возможность догадаться, не уходи сразу. Я этого не перенесу.
- Ты сильный человек, смог поднять новую компанию, стать невидимым для полиции и детективов. Справишься и с этим.
В планшете громко зарыдала Кирюха, пришлось успокаивать:
- Малышка, мы нашли твоего потерянного брата, с ним все хорошо. И я никуда не денусь, всегда буду тебя любить, всегда буду рядом. Просто с тобой, а не твоим братом.
Меня схватили в объятия, планшет полетел на пол. Он был сильнее, несмотря на худобу и усталость, но старался быть аккуратным, а я билась отчаянно, за свою жизнь, поэтому почти сумела вырваться, когда у Димы вырвалось:
- Всегда буду с тобой!
- Что? – переспросила я.  Руки болели, но у меня умирала душа, а это больнее, чем тело. Я заживо исчезала все эти месяцы, ни за что и никогда не допущу повторения.
- Я никогда тебя не оставлю одну, - Димка засунул нос в мои волосы, сграбастал руками замершее тело. Дыхание казалось сбитым, как и у меня. И сердца стучали в такт, бросаясь в грудину, чтобы встретиться друг с другом, удариться и разойтись, чтобы на следующем такте опять рвануть на сближение. – Клянусь. Не дурак, все понял. Даша, ты для меня все.
  
- Дурак.
Я выдохнула, как в стоне и обмякла. Словно меня выключили. Пружина, скручивающаяся во мне днем за днем и грозившая одна разорвать тело в клочья, наконец, ослабла. Еще не до конца, но уже с совсем другим натяжением. Щеки стали мокрыми.
- Ладно, дурак. Но все-равно клянусь.
- … Больше никаких пряток, Можайский. Я всегда должна знать где ты. И напиши сейчас Кире и своей маме, чтобы они не волновались.
Я говорила тихо-тихо, никак не могла остановиться, а он целовал и целовал меня в макушку. Тоже как заведенный. Потом мы замолчали и просто целовались. Исступленно. Словно пришел последний день Помпеи. Словно мы одни на корабле, а это Титаник. Словно уже не будет завтра. А есть только сейчас и только мы.
Кажется, я поломала ноготь и немного поранила губы. Мной управляло какое странное чувство собственности, хотелось повалить Можайского, лечь сверху и уснуть. Не в смысле секса, а как собаки прячут мясо под постилку и заваливаются поверх.
Не знаю, сколько мы так провели времени, минут или часов. Но потом я вспомнила, что Дима так и не успел написать Кире.
В итоге Можайский сел за стол, я забралась на колени и перебирала ему волосы, пока он писал семье.
Вышли мы из офиса примерно через час, обоих опять потянуло целоваться, а это, оказалось, занимает чертовски много времени.
В коридорах меня опять поразили люди, они улыбались так же сумасшедше, как и мы, шумно переговаривались. Эхехе…
- Дима, ты переделал свою надпись?
- Да.
- И что там теперь?
Можайский обнял меня крепче, будто опасаясь побега, и шепнул:
- Надо мной написано. «Дмитрий Можайский любит Дарью Рощину. Всегда».
*Augment-Дополненная реальность
- уже существующие в настоящее время инновационные программы, с огромным потенциалом на будущее. Возможно, соцсеть, которую создал Можайский, уже сейчас кто-то тестирует.
Конец