Дарья Искусница (СИ)
- Какой-то частный, больной на голову вуз, - выдохнул Распутин. – Как муравейник. Проклятие, мы его потеряли.
Он немного прихрамывал, все же мое нападение со спины не прошло без урона.
- Пошли, Даш. Завтра попробуем этого хмыря подловить прямо тут. Приедем примерно в это же время…
- «Завтра» уже не понадобится, Гриш. Я знаю куда нам.
Интересно смотреть как меняется обычно лениво-расслабленное лицо моего спутника по приключениям. Сначала поднимается одна бровь, затем он обводит взглядом бесконечный ряд табличек вдоль дома. Едва заметно хмурится.
- Ты знаешь что-то, чего не знаю я? Здесь мелких кафедр и образовательных фирмочек несколько десятков.
То есть в мою сообразительность кое-кто не верит.
- Ты тоже знаешь, - мягко ответила я, проходя под бубнящими окнами и открывая одну из тяжелых, обитых искусственной кожей дверей. – Смотри, открыто.
Изнутри дохнуло влажностью, словно из подвала. Темный коридор не подавал признаков жизни и где включался свет было не видно. Да и опасно оповещать таким образом о нашем приходе.
Дверь за нашими спинами почти неслышно хлопнула, отрезая от мира.
- Ты попалась, птичка, - прошептал Распутин. – Доверчивая, наивная дева в полной темноте с жаждущим ее развратником. Вся, надеюсь, в трепете и предчувствии самого потрясающего в ее жизни соблазнения.
- Угу, - сказала я, осторожно двигаясь в полной темноте с вытянутой вперед рукой, а второй ведя по стене. – Как говорит моя подруга Ида: «Перед тобой женщина, родившаяся в прошлом веке в стране перемен. Проскрипеть столько и не стать хищником такая же фантастика, как и прожиточный минимум». Так что я давно щелкаю зубами, а не клювом, Гриша. И, если говорить о доверии к мужчинам… наивности в моей душе давно не больше, чем в поюзанном* автомате Калашникова… Уверен, что хочешь соблазнять? О, нашла! Есть дверь прямо и направо. Куда идем?
Некоторое время Гриша молчал. Я даже его дыхания не слышала. Потом на мои плечи легли теплые руки и вкрадчивый голос прошептал:
- Я быстро потрогаю, просто удостоверюсь, что это ты.
Пока я набирала воздух, готовясь зашипеть змеей, этот гад фыркнул и аккуратно меня отодвинул.
- Ладно, шутки в сторону. Здесь может быть опасно, поэтому иди-ка храбрая хищница за спину. Мы, мужчины прошлого века, тоже не просто так землю топчем, я своего первого мамонта давно забил, зубастая наша.
И он медленно потянул за дверную ручку, впуская в коридор тусклый узкий луч света и шум спорящих голосов.
И он медленно потянул за дверную ручку, впуская в коридор тусклый узкий луч света и шум спорящих голосов.
- … прямое распоряжение профессора немедленно закрыть офис! Через час вывезут мебель, какие «еще пара дней»?
Высокий женский голос напряженно звенел. Одновременно пытался говорить и мужчина, более приглушенно и успокаивающе.
- Людмил, да какая разница в паре дней? Ну самоубилась одна дура, мало ли людей с больной психикой, мы-то при чем? Дай мне время написать отчеты, может и закрывать ничего не придется.
Мы с Распутиным замерли в дверях, боясь пошевелиться. Самоубийство у меня сразу ассоциировалось с Марией Ларчик, ушедшей из жизни буквально несколько часов назад. Быстро они тут хвосты подчищают. Если бы мы перенесли слежку на завтра, возможно, никаких следов этой подозрительной организации уже бы не нашли.
- Дамир! – взвизгнула неизвестная женщина. – Прекращай меня лапать, я не твои тупые бабы! Машину хочешь себе оставить? Да плюнь ты на нее, надо следы заметать, не дай бог кто узнает, что мы с этим связаны, в жизни не отмоемся. Под другой проект через месяц другую машину получишь, не жмись ты как идиот.
Мужской мягкий баритон что-то замурлыкал, уже не разборчиво. Невидимый из коридора Дамир все еще надеялся отвоевать машину, на которой, судя по всему, и катал последние пару дней мою сестру.
Уж не знаю, как она могла имя «Дамир» услышать как «Дима», и почему решилась после слухов о нашем расставании с Можайским повеситься на шею моему предполагаемому «жениху», но, кажется, Милу осознанно держали в заблуждении. Вон как отчаянно мужчина за машину сражается, не хочет отдавать символ своей «олигархичности».
Внизу хлопнула дверь и хрипло прокричали:
- Эй, хозяева! Мы грузовичок подогнали. Перевозочку начинаем?
Я испуганно охнула, понимая, что нас зажали между двух огней. И услышала шепот Распутина над ухом:
- Если устроим скандал, они задавят нас силой, уголовщина на кону. Как бы чего не вышло.
Да уж, непонятно насколько далеко пойдут преступники, заметая следы. Если новопришедшие с ними заодно, могут и прикопать нас в леске.
- Давай выбегать, - едва слышно предложила я.
- Выбегать?
Меня с силой притиснули за талию и поволокли на выход.
- Мебель наверху, - надменно сообщил Григорий двум идущим навстречу амбалам.
- А вы…, - недоуменно начал один.
- Должны срочно уйти, - строго ответил гений побега. – Вы нас не видели. И тех, что в кабинетах – тоже.
- Та не вопрос, - облегченно забухтели здоровяки и протопали мимо нас.
На улице уже я схватила расслабившегося спутника за руку и поволокла к машине. В кабину мы буквально упали, но с места события уезжать никому даже в голову не пришло.
Буквально через пару минут, довольно переглядываясь, мы снимали на камеры телефонов двух выскочивших молодых людей: девушку и парня.
Последний действительно чем-то отдаленно мог напоминать Можайского, но только для тех, кто видел его размытые фотографии или совсем мельком лично. Такой же высокий и хорошо сложенный, с темной шевелюрой, но с более грубым лицом, Дамир вызвал особенный ажиотаж в наших сплоченных общими приключениями рядах. Активно щелкая по кнопкам камер, мы сняли его со всех возможных ракурсов.
Светленькая остроносая девушка получила куда меньше нашего внимания, но так же была увековечена под тусклым, но вполне достаточным светом уличных фонарей.
Теперь осталось понять кто они такие. Потому что персонаж, скрывающийся под должностью «профессор», был для меня вполне ясен.
Юзанный* - сленг от англ. Use – использовать.
Глава 29. Поток и разграбление*
Я не знаю, кто я такая, но у меня наверняка есть адвокат
«За бортом»
После вчерашних приключений с засадами ночью я не выспалась, да и весь день прошел скомкано, нервно, в предчувствии больших событий.
Даже во время телефонного разговора с Идой, я держала открытыми на мониторе фотографии неизвестной парочки, участвовавшей в гноблении известных людей, и внимательно их рассматривала. Планы у меня просты, господа пакостники, просто выведу вас на чистую воду.
- Не поняла, - Ида была слишком далеко и звук шел из телефона с жуткими шумами. Она долго была вне доступа и только к вечеру появилась на связи. – Хм… А как ты смогла вычислить название конторы "шпионов" среди нескольких десятков вариантов?
- Я уже пару дней придумываю название для своего будущего дела, - призналась я, - да и пора открывать официальный канал с красивым названием, а не «С Вами Даша Рощина». Несколько дней я подбирала красивые звучные наименования, которые можно было бы расшифровать как аббревиатуры. Но в итоге все же остановилась на простом. Буду «Дарья Искусница». Зато увидев табличку, сразу сообразила… Ой, извини, Ломов звонит из Америки. Я еще…
- Ладно-ладно, - буркнула подруга. – Все с тобой ясно, хочешь помучить меня, я тебе это припомню, Дашка, когда завтра приеду. Готовься рассказывать все детально, дотошно и по три раза.
Я понимающе фыркнула и переключила звонок.
- Ну как вы? - и сама услышала, как бодро и радостно звучал мой голос.
Что значит отлично проделанная работа. Мне просто не терпелось рассказать Володе, как я лично спасала репутацию некоему Дмитрию Можайскому. Ладно, не совсем лично, а в команде. Но мой-то вклад особенно ценен, я надеюсь.
- Даша… - я не сразу узнала Ломова. У них же там вроде бы раннее утро, с чего он такой уставший и измученный. – Извини, у Димы, наверное, не получится тебе позвонить. У нас тут… В общем. Он просил передать, что очень тебя любит. Очень. Поэтому отпускает.