Королевство номер три (СИ)

— Подожди, планета? Ты каждый раз говоришь «планета». Но ведь мы путешествуем между мирами. Не планетами. В Арёйе даже есть версия, что это один мир, но в разное время. Правда, в основном все придерживаются того, что миры существуют параллельно. То есть на одной планете, но в некотором другом измерении.
На губах Деяна появилась понимающая улыбка, а взгляд стал даже жалостливым.
— Подними, пожалуйста, голову, — попросил он и подошел ближе. — Какие созвездия ты можешь назвать?
— Это я и в Арёйе не могла, на то это и параллельный мир.
— Если он параллельный, то должен находиться в том же месте, что и Арёйе. А значит, звезды должны быть те же самые, — сообщил Деян. А когда Кира захотела опустить голову и рассказать ему о законе перекрытия неба, который учили в Арёйе, Деян обхватил ее голову ладонями и снова поднял.
— И что дальше? — недовольно уточнила она.
— Теперь поверни голову и посмотри на месяц и в другую сторону. Сейчас тучка проплывет и…
— Луна… Это Луна?
Кира видела едва отгрызенный с одного бока спутник, о котором часто пели в ее мире, такой же, как видела в детстве. С пятнами-кратерами и будто печальным лицом. В Арёйе Луны не было, на ее месте в чужом небе сияла пустота.
— Большой Мерек, а то, что ты видела первым, — Малый Мерек. Это два спутника нашей планеты, — пояснил Деян и опустил руки.
Чтобы это уложить в голове, однозначно понадобится время. Но сейчас она переводила взгляд с будто дрожащего тонкого месяца на почти круглый желтоватый диск и не могла просто молчать.
— Но как? То есть… как? Мы ходим между планетами⁈ Как такое возможно?
— У нас считают, что в тех мирах, которые сейчас связаны порталами, одновременно произошли катаклизмы. Наподобие глобального землетрясения или упавшего метеорита. Может быть, в каком-то из миров катаклизм произошел благодаря действиям человека. В общем, случились взрывы, а потом, когда пыль улеглась, появились линии порталов между близкими планетами.
Кира отвела взгляд от неба и шокированно повернулась к Деяну. Но сбилась из-за взгляда рыжего. Мысли смешались, а потом выстроились в холодную четкую строчку. Этот парень не друг и даже не притворяется им. Лишь иногда отвечает на вопросы, когда их задают. А в остальное время помалкивает. Он может обманывать.
Деян снова прислонился к стене, только теперь ближе, и все смотрел на Киру. Так изучающе, медленно, будто то ли раздевал, то ли разбирал на составные части. Но во второе ей верилось чуть больше. Если сначала Кира не придала значения словам Рафа о том, что Деяну важны только деньги, то после разговора с Боссом мысленно вернулась к ним. Потому что ее похититель сначала взял деньги и только потом спросил, кого и откуда надо вытаскивать. Что возвращало ее к тому, что он может обманывать.
— Теперь не будешь утверждать про параллельные миры? — уточнил он.
— Я подумаю над этим. Верить на слово, знаешь ли, никому нельзя.
— Ты постоянно это делаешь, — улыбнулся рыжий.
— Только в вашем мире. Но на этот случай я могу ориентироваться на ваш пульс, зрачки и выработку кое-каких гормонов.
Лицо Деяна внезапно застыло.
— То есть ты ходячий детектор лжи?
— Что ты, я просто паромщик.
Она не могла на сто процентов знать, врет человек или нет, особенно если вспомнить, что в некоторую ложь люди сами верят. Но тонкости восприятия мира человека с чипом в голове и дополнительными волокнами во всевозможных местах — слишком неизученная и тонкая материя, чтобы делиться этим с кем-то вроде Деяна.
Многозначительное молчание прервалось миганием часов. Рыжий нажал на циферблат, и над запястьем развернулся экран.
— Смотри, — с улыбкой сказал он.
Сначала все было темно, а затем Кира увидела знакомый серебристый капот. Камера прошла от фар до заднего бампера, выхватывая вмятины, оставленные ковшом. Картинка изменилась, показывая Малышку сверху. Машина безвольно стояла в ряду других потухших автомобилей и флайеров за проволочным забором.
— Где она?
— На полицейской штрафстоянке, — пояснил Деян. — Оттуда ее никто не заберет.
 
— Угу.
Экран над часами потух, но Кира еще некоторое время смотрела в пустоту. Ее раздирали сомнения и противоречия. Хотелось вернуть себе искин, но хотелось и увидеть другой мир; хотелось ничего не делать и хотелось все крушить.
— С ней правда ничего не случится… И мы ее вернем, — сказал Деян.
Это звучало искренне, намного искреннее, чем тогда, когда он отвечал Боссу. Там во вкрадчивом голосе как будто появлялись хитрые ноты, теперь он казался спокойно-серьезным.
— Ты говоришь так, будто я согласилась и пойти в другой мир, и оставить машину.
— А это не так?
Глаза Деяна в темноте отражали звезды и случайные огоньки, создавая странное ощущение мерцающего, магического света. Где-то внутри пробивалось желание верить и спокойному, как теплая морская вода, голосу, и глазам, как Кира помнила, светло-карим, похожим на гречишный мед. Но это все могло быть обманом, напоминала она себе.
Разум в то же время просил успокоиться, разогнать чип или хотя бы отключить любые эмоции, чтобы взглянуть на все беспристрастно, под другим углом. Новый мир — это шанс посмотреть, как ходят через порталы и как через них можно сбежать. А Малышка всего лишь искин, который, если что-то пойдет не так, можно воссоздать в Арёйе, говорила себе паромщица, но безуспешно.
— В мире, в котором я родилась, — подумав, сказала Кира, — еще не было машин, которые бы управлялись искином. Они к этому стремились, но у них не получалось. Я помню голосовых помощников, вот и все. А таких, как Малышка, не помню… Она первая, кто появился у меня в новом мире. Первая, с кем я росла и вместе изменялась. Сначала ее загрузили просто в кулон, чтобы она подстраивалась, а когда мне исполнилось семнадцать и началось тестирование на паромщицу, ее загрузили в мою учебную колымагу. Она часть меня. И в то же время, как бы смешно это ни звучало, она моя семья. Пусть и виртуальная.
— А в том мире, где ты родилась, у тебя нет настоящей семьи?
— Мои родители погибли в автомобильной аварии, когда мне было десять. Папа немного выпил, а они ехали ночью, он просто не справился с управлением. У меня осталась бабушка, но и она умерла спустя три года, — ответила Кира. — Не смотри на меня так.
— Как?
— Как будто внешне ужасно сочувствуешь, но внутренне уже хочешь перейти на другую тему, потому что эта страшно неловкая.
— Извини, — едва заметно улыбнулся он. — Я не очень хороший слушатель для личных и тем более драматических историй.
— Это наверняка потому, что твоя история еще более печальная и слезливая, чем моя. От этого и неловкость, — с уверенностью кивнула Кира. — Потому что тебе сначала самому нужно плечо, чтобы поплакаться, а потом уже ты сможешь поплакать о других.
Деян не сдержал смешка, чем как будто подтвердил слова Киры.
— У многих в земях печальные истории, — сказал он. — Оборотничество многих заставляет совершать глупости. Жизнь оборотня, если он хочет, полна драмы.
— Это как?
— Просто. Светит полный Мерек, и люди придумывают, что они настоящие звери.
— Они в это просто верят или правда становятся зверьми?
— При полных Мереках у нас становится больше силы — это правда. И такое происходит примерно каждые две недели. Некоторые оборотни могут принять третий облик, только когда на небе целиком Большой Мерек, а в обычные дни они остаются ординарными людьми с одним зверем. А есть те, кто может получить облик только в момент аномалии, когда оба Мерека полные, такое бывает раз в сто лет примерно. — По губам Деяна снова скользнула легкая улыбка. — Но некоторые, я подозреваю, считают, что все силы концентрируются на уровне гениталий, и потому просто ищут себе партнера. Сходят немного с ума, когда полный Мерек.
— Но не ты?
— Почему? Я тоже.
Кира удивленно подняла брови.
— Мерек еще не полный, — ответил Деян на невысказанный вопрос, и в его голос добавилась лисья хитрость. — Но я уже могу ощутить отдельные запахи, которых не чувствовал, пока Мерек рос. Например, твой запах. Сейчас я его почувствовал, когда просто подошел ближе.