Мера человек (СИ)

— А Скорпионы эти, зверьё подлое. За моей спиной учудили, вырезали наших братьев по крови, — Рагнар надрывался, — Жжёт им сердца древняя обида!
Ясно всё стало с вождём: себя он ничуть виноватым не считал. А наказали самых ярых подхалимов, и некому стало ему задницу лизать, тут и проблемы следом навалились. Рекрутов забирают, везде заговор мерещится, оракул ересь всякую предсказывает, да ещё этот горящий Перевал… горит, дерьмо нулячье.
Всё это я видел в глазах Рагнара.
А ведь вождь даже не узнал меня. Ну, правда, какой зверь подумает, что первушник может стать человеком? Нет, ангелом, этот зверь ещё даже не смотрел мою меру.
«Пусть попробует, мало не покажется», — весело отозвалась Хали.
— Кабаны идиоты, — Альфа стиснул кулаки, — Да и Волки тоже нашлись не лучше. Грэй ещё этот, с оракулом… Да у меня половина кланов обезглавлены!
Мне стало скучно. Рагнар и тогда, на суде прецептора, не произвёл впечатления, так сейчас вообще показал себя тряпкой.
Я оглядел комнату дальше.
Стол, несколько стульев. Мягкая кушетка у горящего камина, чтобы проводить дивные вечера с кружкой эля… На стене красивые клинки висят, каждый прицеплен к резной дощечке. Выгравированы какие-то знаки, буквы.
«Это года битвы и имена героев».
Я кивнул, и тут мой взгляд замер. Над самым камином висел красивый клинок: ферритовое лезвие с сильверитовой вязью, отделанная камнями гарда, оплетённая дорогой красной кожей рукоять с огромным бриллиантом на самом конце.
Для зверя очень приличный, даже сказал бы, дорогой клинок. Но я видел мечи и роскошнее. Только вот что привлекло моё внимание?
— Это всё Лунный Свет! — рыкнул Рагнар, в его голосе сквозила злость, — Хакон, лысый хрен, Хильда эта… Помешалась на своей бабке! Или прабабке, к нулям, не разберёшь.
Его слова меня зацепили.
— Разве не Полуночная Тень и твой оракул всё затеяли?
— Я так должен был подумать, — глаза Рагнара потемнели, — Они думают, что обманули приора и прецептора. Возгордились…
— Но ведь они открыли заговор.
— Да, Небо, открыли. И кто остался чистым? Кто выше всех похвал? — рычал Альфа и чуть не плевался от злости, — Лунный Свет!
«Марк, скажи ему! Это червяк врёт в лицо посланнику Неба!»
Я лишь поджал губы. Да, Хильде придётся несладко здесь, но у неё на роду написано — стать вождём. А мы поможем. Потом…
— Но меня не проведёшь, — Альфа уже цедил сквозь зубы, его скулы свело, — Старого Рагнара Разящего не обманешь! Я — шестой коготь!
Метка возле его сердца раскручивалась, вихрилась. Она притягивала мой внутренний взгляд.
«Марк. Не думала, что скажу это, но Рагнар должен понести наказание! Он лжёт посланнику Неба в лицо!»
— Глупая девка сама убежала в столицу. А Хакону идти на войну приказал я! Мне не нужны в Вольфграде предатели!
Я сдержал усмешку. Конкуренты тебе не нужны, так и скажи.
«Марк, я уже не могу терпеть это. Есть заповеди зверя, и одна гласит — не лги Небу!»
Хали злилась, и её злость давила, мешала думать.
«Погоди», — послал я ей мысль, — «Нельзя рубить с плеча!»
«Марк, ты не зря избран Абсолютом. За сильной волей скрывается добрая душа, и Небо по заслугам оценит это».
Я снова посмотрел на клинок с красной рукоятью, висящий над камином.
Хали в этот момент перехватила мою речь:
— Как смеешь ты, зверь, клеветать в присутствии ангела? Знаешь ли ты, зверь, наказание?
Хали во мне горела, и перед моими глазами развернулась картина: воительница в золотых доспехах парит в облаках. Её белые волосы развеваются, подхваченные небесным ветром, и кажется, что они единое целое с белоснежными крыльями. Зрачки сияют праведным огнём, рука поднимается, превращая меч в вытягивающийся кнут.
Огненная Плеть вершит правосудие. Не смеет зверь лгать Небу, и каждого ждёт заслуженное наказание.
Потому что если прощать такую дерзость, то ересь так и будет процветать в Ордене, захватывая приорат за приоратом. Но скоро воспрянет ото сна верное воинство Каэля, младшего брата-праведника…
— Что?! — я проморгался.
 
Мои пальцы остановились в нескольких сантиметрах от красной рукояти. Я стоял возле камина, протянув руку к клинку.
Какого нуля, как я тут оказался?!
«Поднёбыш!»
«Ма-а-арк!»
Мои спутники голосили, перебивая друг друга.
— Я здесь, — я опустил руку, чувствуя, как испарина покрывает лоб.
«Это не я говорила, Марк!»
«От вас, ангелов, одни проблемы.»
То ли от камина такой жар, то ли мне стоило таких усилий остановиться. Крылья за моей спиной давно потухли, а посреди комнаты стоял и смотрел на меня совсем другой Рагнар.
Не ноющая размазня, а воин. Он поднял меч, глаза жгли меня ненавистью, и метка захватила уже всё сердце зверя.
— Надо же, — Альфа цыкнул, — Не поддался.
Я ещё раз посмотрел на рукоять. В нос ударил едва уловимый, знакомый запах смерти.
«Каракоз, поднёбыш».
«Навряд ли такая доза взяла бы Марка».
«Перина ты бестолковая, а если там ловушка?»
Хали обиженно промолчала. Я понимал её чувства — именно на Огненную Плеть меня чуть не поймали.
Вот только моя ангел сама удивлялась, узнав, что Каэль был человеком, да ещё и убил брата. Старшего брата.
«Верно, я этого не знала».
Как и я не знал, кто из братьев старший или младший. Но, видимо, ненависть Аваддона была настолько сильной, что не смог он устоять перед соблазном. Бросил камешек в огород Каэлю.
— Аваддон? — спросил я.
— Как смеешь ты, жалкий поднёбный червь, так обращаться ко мне?
Я усмехнулся. Поднёбный червь… на кого это похоже?
«Ну, поднё… Марк, жизнь такая в Тенебре».
— А как надо? Подзёмыш? — я чувствовал, что играю с огнём, но что-то мне подсказывало, что дьявол ограничен мерой зверя.
Тень прокатилась по стенам комнаты, зверицы застонали, не просыпаясь.
— Владыка! Властелин! — грудь Альфы раздувалась от важности.
Я пожал плечами:
— Извини. Моя хозяйка далеко, служит на фронте.
Рагнар удивился, округлив глаза. А потом прищурился, и я почуял, как коготки чужого внимания пытаются пролезть в меня.
Белиар с Хали сразу выставили защиту, но судя по их сопению, получалось не особо.
— Неужели сильная воля кому-то подчиняется? Неужели отдал свободу?
— А это как я захочу, — ответил я нагло, — От настроения зависит.
Коготки внимания исчезли, и Рагнар с ненавистью выдохнул:
— Жалкая, наглая частица. Это наш мир. Мой мир! Почему Абсолют вечно лезет?
— А я знаю?
— Он получил силу, так пусть катится ко всем нулям.
Я смотрел на Рагнара, раздумывая, возможно ли обезвредить метку. В любом случае, мне выгоднее, если вождь останется в живых. Пусть он идиот, но можно так припугнуть, что это будет полезный идиот.
— Как ты непочтительно отзываешься о нём, — я усмехнулся.
— О ком? — он даже растерялся, — Кто такой этот Абсолют?
Я непроизвольно покосился наверх. Как грохнет сейчас голос Абсолюта, да как сгорит на месте наглый зверь.
А ещё лучше, где-нибудь в Тенебре сгорит дьявол Аваддон.
«Да, неплохо бы», — съязвил Белиар.
— Жалкий червь, — Рагнар, кажется, услышал демона, — Предатель. Бездна заберёт тебя навечно, изменник.
«Я не предавал Бездну!»
— Я решаю, кого ты предал!
И Рагнар разразился ругательствами. Но, кажется, вождь пошатнулся, его глаза на миг подёрнулись дымкой.
— Сраное зверьё, — выругался он, подняв руки и с ненавистью посмотрев на пальцы, — Слабая мера. Даже на бесов не сгодится.
— Что ты хотел, Аваддон?
— Отдай мне демона, и я оставлю тебя в живых.
«Интересное предложение», — с лёгким весельем произнесла Халиэль.
 
«Марк никогда не пойдёт на это! Сильная воля не предаёт верных соратников!», — гордо крикнул Белиар, правда, потом всё же шёпотом спросил, — «Правда ведь, поднё… Марк?»